знакомых мужчин?

Нина покраснела:

- Знаете ли, - сказала она обиженно, - если вы меня застали при таких

обстоятельствах, это не значит, что я распутная женщина, потому что у нас

с Эдуардом Витольдовичем серьезно!

Я вспомнил это чучело на крючке в ванной... Как это можно с таким

серьезно?.. А вслух сказал:

- Я прекрасно понимаю, что в жизни случается всякое и вовсе не считаю вас

распутной женщиной. Тем более, я вижу по вашим глазам, что вы не такая,

какой могли бы показаться кому-нибудь другому. У вас в глазах есть такое

выражение, какое встречается на женских портретах старых мастеров.

- Откуда вы это узнали? - удивленно спросила Нина.

- Что узнал?

- Про портреты...

- Про какие портреты?

- Ну вы сказали, что вы видели мой портрет...

- Ваш портрет?.. Где я мог видеть ваш портрет?

- Я поняла, - сказала Нина. - Вы видели мой портрет в доме у Пулеплетова,

в котором вы... вы... вы...

Видимо, Нина вспомнила, что я делал в доме Пулеплетова и ей стало

нехорошо.

- В котором я перерезал горло его жене и отстрелил хвост кошке! помог я

Нине выйти из затруднительного положения.

Нина побледнела и у нее задрожали губы.

- Только не падайте в обморок! Все уже позади! Теперь я вспомнил! Я

действительно видел ваш портрет в доме Пулеплетова. На том портрете вы

изображены в виде королевы с яйцом!

- Да, - сказала Нина, немного успокоившись. - Совершенно правильно.

Аркадий Сергеевич очень хороший художник! Он освоил технику старых

мастеров.

- Так это были вы в виде королевы?

Нина кивнула:

- А Петю он изобразил королем с саблей.

Я постарался вспомнить портрет короля.

- Своеобразное лицо, - сказал я. А про себя подумал - Ну и ну! Любовник

петух! Муж - горилла! Не очень-то ей везет с мужчинами. - Он что у вас,

правда, одноглазый?

- Нет, у Пети два глаза. Но Аркадий Сергеевич решил изобразить его

одноглазым. Он сказал, что решил художественно переосмыслить его образ.

Аркадий Сергеевич говорит, что художник имеет право на воображение.

- Аркадий Сергеевич директор? - спросил я.

- Да. Директор лаборатории. - Нина замялась. - За что вы их убили?

Спросила она и сама испугалась своего вопроса.

- Кого их? - Я начинал сердиться.

- Пулеплетовых, - прошептала Нина.

- А вы как считаете, за что бы я мог их убить?

- Может, из ревности? - Нина потупилась.

- Как это? - спросил я.

- Вы, наверное, полюбили его жену Валю и из-за нее убили Аркадия

Сергеевича. А потом убили и ее потому, что не смогли простить ей связи с

мужем...

- Вы считаете, что это серьезный повод, чтобы убивать людей?

- Если вы любили Валю по-настоящему, то вас можно понять...

- Мне приятно слышать, что хоть кто-то меня оправдывает, хотя бы таким

образом. - Я походил взад-вперед по коридору. - Знаете что, Нина, мне

нравится с вами разговаривать, но у меня мало времени и я предлагаю

продолжить нашу беседу на ходу.

- Хорошо, но только мне нужно привести себя в порядок, - Нина подошла к

ванной и подергала ручку двери. - Что-то дверь не открывается.

- Вот и Эдуард Витольдович когда уходил, тоже не смог умыться. Видимо, у

вас что-то с замком или дверь перекосило, - сказал я. - Я бы вам с

удовольствием починил, но сейчас некогда. Умойтесь, пожалуйста, в кухне.

- Как жалко, - всплеснула руками Нина. - У меня там вся косметика

осталась!

- Ничего страшного, вы и без косметики выглядите прекрасно.

- Вы, наверное, всем женщинам так говорите?

Нина прошла в кухню, а я остался в коридоре.

- Нет, некоторым я советую накраситься погуще! - крикнул я из коридора.

- Ой! Как вы можете так говорить о женщинах?

- Я ученый и привык к объективности.

- Хоть вы и ученый, - послышалось из кухни, - а с женщинами не всегда

нужно быть объективным. Женщины любят, когда фантазируют.

- Может и так, - сказал я. - Но с вами, Нина, мне совершенно не нужно

фантазировать, а можно просто смотреть на вас и наслаждаться...

55

Мы вышли на лестничную площадку и спустились на лифте вниз. Проходя мимо

шкафа, где сидел пенсионер, я постучал по дверце кулаком и негромко

сказал:

- Не ворочайся.

- Что-что? - обернулась Нина.

- Вам послышалось, - сказал я.

- А где дежурный?

- В шкафу.

- Мертвый?

- Живой!

- Вы меня обманываете!

- Не обманываю. Живой и здоровый сидит в шкафу. Можете взглянуть, - я

открыл шкаф.

Связанный пенсионер с заклеенным ртом сидел на месте, уставивишись на

меня.

- Ты живой, дед?

Толстяк утвердительно закивал головой.

- Вот видите, - сказал я Нине. - Я же не изувер! - Я закрыл шкаф и мы

вышли из подъезда.

Надо бы поменять машину, - подумал я. - На угнанном такси разъезжать

опасно.

- У вас есть машина? - спросил я Нину.

- Есть. Петя ездит на ней на работу.

- Другими словами, нет.

- Ой! - крикнула вдруг Нина и показала пальцем на стоявшую у подъезда

иномарку. - Машина Эдика! А на чем же он уехал домой?

- Эдуард Витольдович, - сказал я, - плохо себя чувствовал и поэтому уехал

домой на такси. Кстати, я вспомнил, он разрешил мне воспользоваться его

машиной и оставил ключи на комоде. Придется вернуться.

- Возвращаться - плохая примета, - сказала Нина. - Я никогда не

возвращаюсь, если даже забыла взять что-то нужное. А то дороги не будет.

- Я с вами полностью согласен, но другого выхода нет. Придется вернуться.

Мы вернемся и посмотримся с вами в зеркало. Это надежный способ избежать

неприятных последствий возвращения.

Мы вернулись в подьезд. Из шкафа доносился храп.

- Не спи, дед, - я постучал по шкафу. - Ты - дежурный.

- Лифт занят, - сказала Нина и, посмотрев на табло, добавила. Стоит на

нашем этаже.

Кнопка "Занято" погасла.

Нина вызвала лифт.

- Странно, - сказал я. - Никто мимо нас в подъезд не проходил, однако

кто-то на лифте поднялся.

- Может, кто-то за газетой спускался, пока мы стояли во дворе.

- Может...

56

Мы вышли из лифта и я почувствовал какой-то легкий ветерок, как будто

что-то прошуршало мимо нас. Я оглянулся, но ничего не увидел.

- Странно, - сказала Нина, - я забыла закрыть дверь. А мне казалось, что я