Охраняется Законом РФ об авторском праве. Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.

Египет занимает выдающееся место среди всех государств древности как страна, в которой над всеми гражданскими и общественными интересами господствовала религия. Выдающееся положение, которое занимают боги в известных текстах, без сомнения, является следствием того факта, что храмы и гробницы представляют собой главное наследие прошлого этой страны, и именно из этих источников до нас дошло большинство документов, о которых идет речь. Тем не менее, даже когда обнаруживаются предметы, предназначенные исключительно для мирского использования, обычно оказывается, что они так или иначе связаны с поклонением высшим силам. И утверждение Геродота относительно исключительной набожности египтян полностью подтверждают результаты современных исследований. В языческие времена такая необыкновенная религиозность народа этой страны, считавшаяся достойной особенно глубокого уважения из-за его древности, подвигла греческих и римских авторов посвящать больше внимания религии египтян, нежели религии какого-либо другого народа. Поэтому мы находим много ценной информации на эту тему в работах классиков, хотя мы не можем использовать ее в научных целях, как она того заслуживает. Когда Отцы Церкви и апологеты христианства начали писать о догмах египетской религии, они отобрали из них все самое глупое и отталкивающее в соответствии со своей целью выделить нелепости, в которые язычество неизбежно вовлекало даже самые развитые народы. При этом классики продемонстрировали так же мало умения критически отделять одно от другого, как и в большинстве других областей научного изучения: они отождествили своих собственных греческих и римских божеств с божествами, которых они обнаружили в долине Нила, легко перенесли греческие догмы на вероучение египтян и приписали им религиозные верования, которые на самом деле были их собственным изобретением, хотя главные божества, фигурирующие в них, носили египетские имена. Таким образом, интересная работа Плутарха, посвященная Исиде и Осирису, в действительности является изложением собственных взглядов автора на вселенную, несмотря на большую часть подлинного материала египетского происхождения, содержащегося в ней. И хотя мы находим имена египетских богов в работах последователей Платона и гностиков, все в них интерпретируется в соответствии с новой философией, и древнеегипетская классификация полностью изменена. Но, несмотря на эти недостатки, сведения о религии египтян, содержащиеся в работах греческих и латинских авторов, и ценны, и всесторонни, и им мы обязаны сохранением многих вероучений, о которых молчат памятники, но которые тем не менее, без сомнения, имеют древнеегипетское происхождение.

Благодаря настоящей и более полной расшифровке иероглифические материалы стали доступны людям, изучающим религию египтян, и, потрясенный их богатством, Шампольон сразу же начал публиковать свою книгу Pantheon Egyptien (Париж, 1823 – 1831), которая, как и многие другие работы этого великого ученого, остановилась из-за его ранней смерти. Уилкинсон впоследствии уделил значительное внимание этой же теме, и в последнем томе его книги «Обычаи и традиции» (Лондон, 1841) мы видим иллюстрированный каталог египетских богов, который и по сей день представляет собой ценность в качестве справочной информации, хотя Dizionario di Mitologia egizia (Турин, 1881 – 1886) Ланцоне в отношении как количества изображенных богов, так и детального изложения текстов, в которых они упоминаются, отодвинул в тень все подобные работы его предшественников.

Что касается монотеистического или, скорее, генотеистического (как это подчеркивали Э. де Руже, Пьере и Ле Паж Рену) вероучения египтян, Тьель и не так давно Э. Мейер попытались проследить эволюцию их религии, а Бругш попытался доказать, что религия египтян представляла собой логически последовательную систему, отчасти соответствующую той, которую представлял себе Плутарх. Но гораздо более весомыми, чем какие-либо из этих работ, являются очерки, которые Масперо посвятил этой теме и которые в настоящее время почти все собраны в его книге Etudes de Mythologie et de Religion (Париж, 1893). Один из этих очерков содержит критику научной работы Бругша по мифологии и решительно осуждает точку зрения этого известного ученого. Множество работ более или менее популярного характера, написанные авторами, которые берут свою информацию из вторых рук, не стоят упоминания. Если для человека, знающего язык, существует неизбежный риск интерпретировать по-своему религиозные тексты, с которыми он имеет дело, то эта опасность неизмеримо возрастает для тех, кто не может изучать тексты в оригинале и кто, таким образом, должен полагаться на авторитет их переводчиков. Они слишком легко находят высказывания в поддержку своих теорий, когда их просто вводит в заблуждение какое-нибудь неточное изложение текста переводчиком. В отношении Египта особенно верно то, что никакая оригинальная работа по изучению религии невозможна без знания языка. Кроме того, многие из самых важных религиозных текстов до сих пор не переведены, или их можно найти лишь в устаревших и недостоверных версиях.

Настоящая работа полностью основана на оригинальных текстах, самые важные отрывки из которых переданы наиболее точно, чтобы читатель мог убедиться в правильности выводов, сделанных из них. Эта книга не претендует на полноту в смысле описания каждого отдельного демона из тысяч демонов, фигурирующих в египетской мифологии, и каждого местного мифа, на который может быть найдена какая-нибудь случайная ссылка. Это привело бы к простому сбору имен без учета их скрытого смысла, титулов без различимого значения, отрывочных мифов, которые при современном состоянии египтологии невозможно четко изложить.

Автор также не желает обсуждать современные гипотезы относительно внутреннего значения и происхождения египетской религии и не предлагает какие-либо собственные взгляды на эту тему; он убежден в том, что, как бы ни было легко делать утверждения на этот счет, на самом деле мало что здесь можно доказать. Его цель скромна: избегая любой попытки интерпретировать или систематизировать, он приложил усилия к тому, чтобы представить читателю главных богов, мифы, религиозные воззрения и учения в том виде, в котором их можно найти в текстах, особенно останавливаясь на тех из них, которые имеют большое значение для истории религии.

Часто предпринималась попытка точно выразить какую-либо характерную национальную черту соответствующим эпитетом. Римлян называли храбрыми, израильтян – религиозными, ассирийцев – жестокими. Точно так же египтян можно было бы назвать консервативными в первом и самом строгом смысле этого слова. И хотя такие названия лишь условно применимы к другим народам, здесь мы имеем национальную черту, которую жители долины Нила демонстрируют неизменно. Египтяне никогда не могли заставить себя признать какую-то языковую форму, систему письменности, правительство, обычаи и традиции как устаревшие и неизменно сохраняли связь с каждой ступенью своего развития на протяжении всей национальной истории, которая длилась несколько тысячелетий. Очевидно, нельзя отрицать то, что прогресс имел место и что новые взгляды появлялись либо как результат размышлений, либо вследствие иностранного влияния. Но хотя египтяне не могли стоять в стороне от изменений, принятие ими этих изменений не было связано с освобождением от старых заветных идей, которые сохранялись и существовали на равных с новыми формами мышления. Это объясняет, почему египтяне, создав систему алфавитного письма, продолжали использовать символы для обозначения слов и слогов, от которых произошла их письменность. Поэтому же случилось и так, что, когда монархия в Египте стала абсолютной, титулы и должности, преобладавшие в феодальный период, когда король считался лишь первым среди равных ему, продолжали существовать в судебной и чиновничьей системе. Естественным результатом этого стали бесчисленные несоответствия: звания не соответствовали должностям, слова – своим значениям. Острое нежелание египтян позволить оказаться забытым чему-нибудь, что составляло собственность и установления их предков, – они никогда не теряли связи с прошлым, чтобы все могло оставаться так, как было «со времен бога Ра», – перевешивало все их практические рассуждения.