Был чудесный, бархатный вечер. Один из тех вечеров, когда в Москве вовсю уже цветёт сирень, зеленеют нежной ещё листвой тополя, а солнце не жжёт, но согревает москвичей своим весёлым, ласковым светом.

Таким-то вечером Максим Пёсиков, красивый молодой человек лет двадцати пяти, вошёл на станции «Каланчёвская» в электропоезд «Москва-Тула» и занял место у грязного, со следами копоти и чьих-то жирных пальцев, окна.

Стряхнув с сиденья какие-то крошки, Максим уселся поудобнее, и, уставившись в неумытое стекло, предал себя размышлениям.

Вскоре, однако, поезд дёрнулся, точно встрепенувшись от долгого сна, потянулся, протяжно зевнул и нехотя пополз к югу.

Повинуясь закону инерции, пассажиры сначала дружно вздрогнули, подались все вместе вперёд, затем откинулись на деревянные спинки, снова вздрогнули и, приняв, наконец, удобные позы, занялись каждый своим делом. Кое-кто достал газету и, громко прошуршав, отгородился ею от остальной публики. Другой, вытянув ноги и опустив голову на плечо соседа, незамедлительно отправился в царство Морфея. Третий занялся поеданием кулебяки, предусмотрительно купленной на вокзале. Бесцеремонная кулебяка тотчас оповестила окружающих о своём пребывании в вагоне, прибегнув к помощи мясного духа, произведшего на пассажиров весьма тягостное впечатление.

Тут же захлопали двери, заговорили на все голоса, запели люди. Море запахов, звуков и образов нахлынуло на вагон. И вагон утонул в нём…

Максиму, в распоряжении которого было три часа, три долгих, томительных часа, предстояло упорядочить свои мысли, которые точно весенние ручьи, растекались по нескольким направлениям.

Во-первых, Максим намеревался обдумать своё новое положение. Дело в том, что совсем недавно Максим был исключён с последнего курса одного из столичных вузов. За неуспеваемость. Родные Максима всполошились. Да и было от чего. Изгнанному с позором из alma mater грозила служба в армии. А что может быть ужасней сегодня для молодого человека, чем кирзовые сапоги, овсяная каша и строевая подготовка?!

На семейном совете, где кроме родителей Максима, держали слово двое дядей и тётка по матери да ещё одна тётка по отцу, решено было отправить Максима в Тулу на попечение к одному из дядей, преподававшему в тамошнем политехническом институте. Куда, кстати, Максиму, также по решению семейного совета, предстояло сдать какие-то экзамены и быть зачислену на пятый курс, как переведшемуся из Московского вуза в Тульский.

Во-вторых, не далее, как полчаса тому назад, к Максиму, в ожидании поезда курившему на перроне, подошёл смуглый и чумазый, как чёрт, мальчишка и, таинственно вращая желтоватыми белками, проговорил дробной скороговоркой:

– Братан, золото не нужно?

Хоть в золоте Максим и не испытывал ровным счётом никакой нужды, но, повинуясь любопытству, этому странному и погибельному для рода человеческого чувству, он, подумав немного, сказал:

– А ну, покажи…

– Пойдём, – прошептал, боязливо озираясь, чумазый, приглашая Максима отойти в сторону.

Не роняя достоинства, Максим докурил сигарету, смачно сплюнул себе под ноги, забросил изящным жестом окурок в урну и только затем последовал за юным продавцом презренного металла.

– Ну, чего тут у тебя? – спросил он у чумазого, когда они отошли к ограждению у безопасного края платформы. – Показывай…

Сейчас после этих слов чумазый, всё ещё воровато озиравшийся, вытащил откуда-то из недр куртки и протянул на ладони дутое обручальное кольцо да пару безобразных, напоминавших скорее ёлочные, чем ювелирные украшения, серёжек.

– Вот… Кольцо за двести пятьдесят отдам, серёжки – за пятьсот… – дробно и торопливо проговорил он.

Серёжки, не женские даже, а какие-то бабские, Максима ни на минуту не заинтересовали. А вот кольцо ему понравилось. Широкое, пузатое, блестящее – и продать можно, и самому на пальце носить. Это он ещё подумает.

Кольцо пришлось ему впору. «Ведь врёт, поди, что золото», – мелькнуло у Максима. Но чумазый, точно читая его мысли, затараторил:

– Золото, золото!.. Не бойсь… Снеси к ювелиру, тебе любой скажет, что золото… И проба есть… Я тебя научу, как различать поддельную пробу от настоящей… А ну-ка!..

И чумазый, ухватив одной рукой Максима за запястье, другой ловко стянул с его пальца кольцо.

– Видишь, – он придвинулся плотнее к Максиму. – Видишь… Вот здесь внутри проба…

Максим наклонился, так, что почувствовал запах дыма от смоляных волос чумазого, и, вглядевшись, действительно различил на внутренней поверхности кольца небольшой прямоугольный отпечаток с цифрами «583» и пятиконечной звездой.

– Вот… – и чумазый ткнул грязным ногтем в отпечаток, – звезду видишь? Видишь звезду?

– Ну? – нетерпеливо переспросил Максим. – Дальше что?

Чумазый огляделся и таинственно зашептал:

– Если есть на пробе звезда – настоящее золото. Это точно. Звёзды ставят только на настоящих пробах… Только настоящие пробы со звездой… Понял?.. Если проба фальшивая – она без звезды…

И он снова закрутил головой, давая понять, что слова его не предназначены для чужих ушей.

– Только ты это… Не говори никому, – зашептал он, заглядывая в глаза Максиму. – Это ж… тайна… Это никто знать не должен… Про звезду… А то… Если узнает братва, меня того… – и он провёл ребром ладони себе по шее.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.