Операция, скажем, сама по себе была тяжелой, травматичной, да и сопутствующих заболеваний у больного немало, фон плохой.

Терапевт должен предугадать, как поведет себя этот "фон", сопутствующие болезни при наркозе, во время операции, после нее. Провести лечение так, чтобы не дать разгуляться болезням, обхитрить их, обезвредить влияние на организм больного во время операционной травмы и после нее.

Кроме того, что терапевт у нас должен помогать хирургам, он несет и свои собственные функции, как врач общего плана, осуществляет в клинике всю функциональную диагностику.

Алла Григорьевна по возрасту молода, но терапевт она опытный, знающий. Главным врачом Института проктологии работает уже третий год, работу свою любит.

-- Алла Григорьевна, а почему вы выбрали профессию именно терапевта, ведь хирург более романтично? Хирургом вы стать не хотели?

-- Представьте себе, нет, не хотела. Да, наверное, и не смогла бы, не тот характер. У каждого свое призвание. И потом, знаете, больные сами помогают тебе угадать это призвание, подсказывают, кем тебе стать. Больные со мной очень откровенны, расскажут то, что и близкий родственник не узнает, слушают меня, да и я сама нахожу удовольствие в общении, с ними в беседах. Больные часто как дети. Ко всему прислушиваются, доверяют тебе, и не смеешь ты обмануть это доверие.

Конечно, для работы терапевта у нас в институте идеальные условия. Больной твой всегда рядом, и ты можешь проводить с ним столько времени, сколько тебе требуется. Обычный терапевт в поликлинике этого не имеет. Великолепная база для анализов, исследовательские лаборатории; через родственников, которые приходят проведывать больного, узнаешь обстановку в семье, привычки. Деликатно даешь советы. Ну, например, нужна диета больному после операции. Как правило, скажем, если болела бабушка, она только для себя готовить не будет. Она готовит обед для всех, а сама уж, как придется. Так вот идешь иногда на хитрость -- дочь, сын или зять с невесткой говорят: и нам нужна диета, нельзя есть такие-то продукты. Бабушка старается им угодить, готовит, что надо, начинает заодно правильно питаться и сама. Любовь и забота о ближнем всегда требует маленькой жертвы, тем более что диета после операции обычно временна.

Очень важно заранее психологически подготовить больного к операции и выздоровлению после нее. И нет большего счастья, когда через несколько лет после тяжелой операции приходит к тебе бывший твой больной и говорит -- все шло так, как вы говорили, я теперь здоров...

Алла Григорьевна пишет сейчас кандидатскую диссертацию, посвященную функциям и состоянию печени у больных диффузным полипозом. Исследования в этой области чрезвычайно важны, ведь у больных удалена кишка. Как это сказывается на состоянии печени?

-- Не мешает работе над диссертацией то, что вы стали главным врачом?

-- Еще как мешает! Тяжелая работа главврача, очень. Мне, например, трудно было перестроиться с клинических методов мышления на организационные. На главврача нигде не учат, а ведь должность эта требует и специфических знаний и специфических качеств характера, которые приходится в себе вырабатывать. Терапевт в основном общается со своими больными, с лабораториями, а на главвраче и оборудование, и кадры, и медикаменты, и санитарки, и сестры... Один только пример приведу -- есть нормы на медикаменты. А наши больные тяжелые, не укладываются они в эти нормы... Кто отвечает? Главврач. Сестры у нас работают с двойной сестринской нагрузкой и без санитарок. Кто принимает претензии и от сестер и от проверяющих организаций? Опять главврач. Нельзя, по инструкции, платить сестрам больше полутора ставок. Но ведь не учитывает инструкция, что больные у нас тяжелые, ухода требуют большого, желудочно-кишечные больные, каждый понимает, что и недержание у них и поносы... Медсестре, которая здесь и за санитарку, приходится нелегко... А кто изыскивает пути, чтобы оставались у нас хорошие медсестры? Опять главврач.

"Да,-- думаю я,-- и дипломатом главврач должен быть, и организатором, и хозяйственную жилку иметь... Но, главное, должен быть хорошим терапевтом, не терять своих профессиональных качеств, вести и научную, исследовательскую работу, чтобы пользоваться уважением среди врачей и среди больных. Иначе какой же он Главный врач?"

ЛЕЧИТЬ, НО КАК?

Операции... Операции... Замечательные, самоотверженные здесь хирурги. Наверное, одни из лучших в стране. Но ведь оперируют они иногда, как бы это сказать точнее ...от безысходности. Оперируют, чтобы спасти жизнь, оперируют, когда неизвестно, как лечить иным способом.

Доцент В. В. Киркин руководит в НИИ проктологии терапевтическим отделом, о работе которого уже немного рассказала Еропкина. В отдел направляются со всей страны особо тяжелые больные с различными воспалительными и язвенными процессами кишечника, в основном толстой кишки. Лечащие врачи на местах не всегда знают, как помочь таким больным, как их лечить. Эти длительные, изнурительные болезни изматывают человека, приводят не только к физическому истощению, но и к нарушениям нервной системы, даже психики. Почти половина больных -- инвалиды. И пока полностью вылечить их, вернуть к труду не удается. Не удается, хотя лечение тянется иногда годами, хотя врачи и пациенты проявляют огромное терпение, выдержку, стойкость.

-- Не болезни это, а страдания,-- говорит Б. В. Киркин.-- Возьмите такое сложное мучительное заболевание, как неспецифический язвенный колит или не менее тяжелую болезнь Крона, названную по фамилии врача, ровно пятьдесят лет назад описавшего ее. Казалось бы, без всяких причин возникает огромная язва, проникающая через всю толщу кишки. Почему? Не ясно. Причины заболевания не выяснены, а число больных из года в год растет. И заболевают в основном люди молодые, от 20 до 40--50 лет.

-- Есть ли методы лечения этих болезней, кроме хирургических? -спрашиваю я.

-- Есть. Созданы некоторые сульфапрепараты, специальные эмульсии. В последнее время шире стала использоваться гормональная терапия, однако многое здесь еще не ясно, требует дальнейших исследований. Изыскиваются различные укрепляющие средства. В результате удалось сократить число оперативных вмешательств в среднем с 20 процентов до 6. Это уже некоторый успех консервативного лечения.