Татьяна Бек
Скворешники
Стихи
О СТИХАХ ТАТЬЯНЫ БЕК
Биография Тани Бек внешне небогата событиями: она окончила школу, училась на редакционно-издательском отделении факультета журналистики МГУ, была библиотекарем. Сейчас серьезно занимается литературоведческой работой. Печаталась в центральной прессе. Участвовала в совещаниях молодых литераторов.
Темы ее стихотворений - московские уголки и подмосковные пейзажи, впечатления юности и детства, первые радости и печали. Иному читателю поэтический мир Т. Бек может показаться слишком узким. Однако все гораздо сложнее.
Я хочу отметить две удивляющих и радующих меня стороны в творчестве Т. Бек - она с первых же шагов встала на верный литературный путь: не боялась говорить естественно и просто, не придумывала ни свои стихи, ни себя в них, воплощая постижения своего небольшого личного опыта в становящихся нужными для других людей строках. Да полно! - так ли уж он мал, этот опыт?
Поэты моего поколения, настранствовавшись вдоволь, получив огромный запас новых впечатлений, неожиданно открыли для себя, сколь велик опыт детских и юношеских лет, дарованный родными городами, природой, людьми, которые были всегда рядом! Таня Бек к пониманию этого пришла в более раннем возрасте.
Как человек, строго относящийся к себе, она чувствует некоторую ограниченность своей поэзии. "Ты - маменькина дочка, поэзия моя!" ( вырывается у нее признание в минуту острого недовольства собой, так понятного в юные годы. Но что же поддерживает ее в упрямой правоте, с которой она опять и опять берется за перо? Именно это раннее понимание важности прожитой жизни и умение многое извлекать из неповторимого, собственного опыта.
Мой внешний мир
с одной читальней,
Троллейбусом и телефоном
Завидовал дороге дальней,
Лесам глухим, морям бездонным!
Не знала я, что суть не в этом,
Что дух, невысказанный, пленный,
И был бескрайним белым светом,
Огромной маленькой вселенной.
Т. Бек теперь это знает. Ее первый сборник есть результат открытия и постижения окружающего мира душой глубокой, искренней, доброй. Я уверен, что в будущих книгах "маленькая вселенная" Тани станет шире, разнообразней, многолюдней. А сейчас она предоставляет нам возможность ощутить духовную атмосферу бытия современных двадцатилетних людей, живущих в большом городе и только готовящихся еще к взрослым делам, - а это совсем немало!
Олег Дмитриев
***
Менялся нрав, ломался голос.
Не помню лета - помню стужу.
Какой-то стыд, какой-то тормоз
Мешал мне вырваться наружу.
Мой внешний мир
с одной читальней,
Троллейбусом и телефоном
Завидовал дороге дальней,
Лесам глухим, морям бездонным!
Не знала я, что суть не в этом,
Что дух,
невысказанный, пленный,
И был бескрайним белым светом,
Огромной маленькой вселенной.
НАПЕВ
О родине - шелесты лип,
и ржавой уключины скрип,
и темного озера всхлип.
О родине - паданцев стук,
и дальнего выстрела звук,
и плеск бесконечных излук.
И звон быстротечных проток,
и баржи хрустящий ледок.
О родине - крик журавлей,
о родине - стон тополей...
И нету
напева
смелей!
ТОЧИЛЬЩИК
Подойду и попрошу:
- Точильщик,
Наточи мне ножницы-ножи,
Чтобы стали и острей и чище,
Чтобы снова стали мне нужны.
Колесо завертится шершавое,
Искрами засвищет-заблестит...
Старое, негодное и ржавое
С колеса точильного летит.
Стихнет ветер желто-синих точек.
Снова станет весело ножу.
...И такая меня зависть точит (
Все я на точильщика гляжу.
Вот бы крикнуть людям:
- Вы тащите
Мне свои унынья! Я хочу
Быть вам нужной. Я, как тот точильщик,
С главного наносное сточу!
БИБЛИОТЕКАРША
В библиотечных подвалах (
запах нечитаных книг.
Лепет старушек бывалых,
сгорбленных, но не усталых.
Чести застенчивый лик.
Глупому мальчику тылом
этот неяркий подвал
кажется. Заводью с илом.
Говором мягким и милым
голос ему отвечал:
- Вы как с разинутым клювом
зимний галчонок сейчас.
Я не смогла с т е к л о д у в о м
стать, но я книгу найду вам (
может быть, выйдет из вас.
Вот - переплавьте осколок!
Номер поставлю в тетрадь...
День мой прекрасен и долог,
Надо по вторникам с полок
тряпочкой пыль вытирать.
***
Я из этого шумного дома,
Где весь день голоса не смолкают,
Где отчаянных глаз не смыкают
И смеются усталые люди,
И не могут друг друга понять, (
Я на лыжах, на лыжах, на лыжах,
На растресканных, старых и рыжих,
Убегу по лыжне незнакомой,
По прозрачной, апрельской лыжне.
Дует ветер, как мальчик, грубый.
Крепко-крепко сжимаю губы,
Я быстрее еще могу!
По-разбойничьи свищут лыжи,
Мальчик-ветер лицо мне лижет,
А лицо мое - в талом снегу.
До чего же тут все по-другому,
Тут сама я честнее и проще,
Тут взрослее я и сложней.
Мне как фильтры - белые рощи!
...Я из этого шумного дома
Убегу по лыжне незнакомой,
По прозрачной апрельской лыжне.
***
Часто день суетлив и бездарен,
Разворован, размыт, разбазарен,
Но, бывает, запомнится м и г.
В зимнем дворике дворник-татарин
На скамейке разлегся, как барин,
В ожиданье друзей-забулдыг.
Не заметен, не страшен, не жалок,
Все твердит про какой-то "подарок"
И никто во дворе не прервет
Ни горелок, ни пряток, ни салок.
Он глядит на детей и на галок
И татарскую песню поет.
***
В темном детстве,
от старших в сторонке,
Я читала, светлея лицом,
Эту сказку о гадком утенке
С торжествующе-лживым концом.
Я считала, что я некрасива...
Только лучше сказать - неточна:
Ведь прекрасна и грубая грива,
Если выразит лет скакуна!
Ненавижу свою оболочку!
Понимаю, что,
как не смотри,
Видно черную зимнюю почку,
А не слабую зелень внутри.
ВОЕНКОР
Смотрят военные ели,
как у дороги, один,
в широкополой шинели
он голосует на Клин.
В кузове долго трясется
с чувством неясной вины (
как ему трудно дается
