– Сергей. – Он протянул руку и крепко сжал его ладонь.

– Рад познакомиться. Шамиль.

– Это ты с волками сражался?

– Он, он, – прервал его Газизов. – Ты лучше покажи ему наше подземное царство, познакомь с Майей. – И он прошел в соседнюю пещеру.

Сергей обвёл широким взмахом руки вокруг себя. – Это самая большая зала. Остальные пещеры представляют собой цепочку, постепенно уменьшающихся и подымающихся к вершине холма, которые образовала проточная вода. На самой верху пещеры превращаются во множество маленьких отверстий и трещин, через которые отлично вентилируется воздух. Температура здесь всегда держится постоянной в пределах восемнадцати градусов и зимой и летом, и никакой сырости и плесени.

Они обошли все пещеры. Их оказалось пять. В одной из них встретились с девочкой дет пятнадцати, возившаяся у длинного верстака с каким-то толстым жгутообразным предметом. Её густые каштановые волосы рассыпались по голубой спортивной куртке. В тёмных глазах при взгляде на Шамиля мелькнули искорки от светильников. Она была чуть ниже его ростом. Слегка выдающиеся скулы несколько нарушали нежный овал лица.

Майя держалась с ним непринуждённо, не задавала глупых вопросов о волках, и вообще – сразу стала вести себя с ним, как со старым знакомым. Вскоре она, извинившись, убежала.

– Во время каникул мы помогаем Серго Сабировичу благоустраивать пещеры, – продолжал свой рассказ Серёжа, ведя Шамиля обратно. – Жаль только, что здесь солнечного света нет, но Серго Сабирович придумал, как провести световоды в пещеру, так что в скорой будущем солнце заглянет и к нам. Можно будет даже загорать, как на пляже.

– У вас здесь хорошо! – с завистью сказал Шамиль, – тепло, светло и тишина.

Подошел Газизов.

– Как успехи? Серёжа, ты всё ему показал?

– В основном, да.

– Тогда пора домой. Надо ещё ужин приготовить.

Остаток дня прошел весело и непринуждённо. После ужина все расселись у горящего камина. Серго Сабирович рассказывал о космосе, звёздах. Шамилю было хорошо и грустно. Ему не хотелось возвращаться в общежитие, ходить на занятия в техникум. Вот так бы и прожить всю жизнь в пещере робинзоном.

Газизов смотрел на спящих ребят и думал. Новенький, вроде, понравился ребятам. Пусть приезжает. И Майе и Серёже будет веселее. Я передам им исподволь свои знания о диске, и они смогут продолжить мои исследования. Жаль только, что им нельзя обо всем рассказать. Всё же дети, могут и сболтнуть нечаянно.

На следующий день Шамиля попросили помочь Майе провести эксперимент со жгутом. Она ввела его в курс дела.

– Мы хотим построить вездеход на гибких ножках-мышцах. Мышца состоит из полимеров с длинной цепью, молекулы которых образуют спутанную сеть. Чтобы она самопроизвольно не схлопывалась, её поместили в специальную жидкость – эту систему назвали гелем. При этом полимерная сеть впитывает, как губка, эту жидкость и не даёт ей вытечь. При подаче электрического тока форма такого геля начинает изменяться, а после отключения электротока – восстанавливается прежняя форма и размеры, то есть гель работает как настоящая мышца. На этом принципе мы и пытаемся создать «ножки» вездехода, состоящие из очень тонких волокон геля, управляемых с помощью электрического тока.

Взяв с верстака маленький серий жгутик, Майя прикоснулась к его концу электродом и тот, на глазах изумлённого Шамиля, вдруг сжался, потолстев, затем растянулся, став вдвое тоньше.

– Это только начало. Необходимо ещё научиться управлять им. Помнишь школьный опыт с мышцей ноги лягушки? Там мышца выполняла операции «сжатие» и «растяжение», которые с помощью системы суставов обеспечивали лягушке функции движения. Нам же необходимо заставить мышцу изгибаться в любах направлениях без суставов, как, например, у змей или земляных червей. Для этого нужно, чтобы волокна мышцы имели различные степени сжатия и растяжения, чего можно добиться изменением величины напряжения электрического тока, подаваемого на различные группы волокон мышц.

– Чем же мне заниматься?

– Мы с тобой будем определять степени сжатия и растяжения на этом стенде, – Майя показала на его место. – Можно, конечно, все это рассчитать теоретически, но, к сожалению, мышца у нас пока получилась далеко не совершенной и поэтому приходится находить эти зависимости эмпирическим путём.

Шамиль быстро освоился с несложной работой. В трудах прошел день, другой, третий… Шамиль уже уверенно ориентировался в Майиной мастерской.

Каждый день один час уделяли благоустройству пещер. С помощью ультразвукового резака они подравнивали стены, потолки, вырезали ступеньки и нищи. От ультразвука порода расползалась на мелкие частицы, которые предполагалось использовать в дальнейшем в качестве строительного материала для плавательного бассейна.

На третий день пребывания в этом удивительном мире, Шамиль увидел черный куб. Раньше он был скрыт от него ширмой. Видимо, Газизов не хотел раньше времени показывать новенькому свое чудо, приглядываясь к нему.

– Вот это кристалл! Сережа, что это такое?!

Сергей вопросительно пocмотpел на Серго Сабировича, тот едва заметно кивнул в ответ.

– Как бы тебе объяснить попроще… В общем, представь, что ты попал в сказки «Тысячи и одной ночи» и пеpeд тобой черный джин в виде куба, исполняющий любые твои желания.

Шамиль криво усмехнулся: – Издеваешься!

– Нисколько. Загадай что-нибудь – например, паровоз.

– Сережа! Ну, как тебе не стыдно! – Майя подошла к ним. – Он, конечно, немного перегибает, но что-нибудь попроще куб может тебе дать, стоит тебе лишь пожелать.

– Ну, если все может, пусть всё-таки подарит мне паровоз.

Едва он договорил. как что-то упало у его ног. Ошеломленный Шамиль поднял с земли игрушку, точную копию настоящего паровоза. Сергей расхохотался: – Теперь веришь? Ничего мужик? С юмором!

Газизов резко оборвал его: – Прекрати этот балаган и никогда больше не смей шутить с Синтезатором!

Обращаясь к Шамилю, добавил: Его я тоже нашел здесь. Он практически может изготовить любую вещь, пищу, лекарство. Кстати, именно благодаря ему я вылечил тебя от воспаления лёгких. По нашим заказам он изготовил нам всевозможные приборы и приспособления, одежду. Но принцип его действия неизвестен. Или это автономный синтезатор, или… или у меня ничего не укладывается в голове.

– Почему же Вы держите его здесь и никому не показываете?

Газизов не успел ответить. Лицо Шамиля затуманилось и чeрез минуту он уже забыл про свой вопрос. Забыли о нем, видимо, и Майя с Сережей. От неожиданности у Серго Сабировича вспотел лоб, от усиленной работы мозга кровь прилила к голове. – Вот оно, – подумал он, – прямое и конкретное доказательство волевого давления. Но, если это так, выходит, я и мои ребятки оказались в качестве подопытных кроликов, и сбежать отсюда уже не удастся! Что ж. Это уже интеpecнeй, когда знаешь карты противника. Но постой, почему именно противника? Разве он когда-либо выказывал свою враждебность по отношению к нам? Нет. Наоборот, он спас мне жизнь, дал мне возможность доступа к своим знаниям. В таком случае, продолжим игру, тем более, что у меня нет другого выхода. Но детям об этом пока знать нельзя. Всему своё время. – Эти мысли вихрем пронеслись в голове Газизова за считанные секунда. Ребята даже не заметили этого.

Игрушечный паровозик исчез без следа, как будто его и не было. Шамиль увлеченно спорил с Сергеем о форме вездехода. Майя сосредоточенно расчёсывала волосы.

– Итак, – продолжал свои мысленные размышления Сеpro Сабирович, – Куб, по-видимому, помогает ребятам подсознательно осваивать новые приборы, методики исследования и прочие премудрости. Теперь становится ясным, почему они так быстро всё схватывают и понимают. То же самое, только помедленнее, было и со мной. Видимо, староват я уже для восприятия новейшей и сложнейшей информации инопланетян. У детей несравненно больше незаполненных мозговых клеток, да и их клетки гибче, легче перестраиваются. Что ж. Наверное, погибшие случайно инопланетяне готовили куб для передачи информации людям. Таким образом, всё становится на свои места и никакого эксперимента с людьми-кроликами нет. Просто этот куб, как выразился Серёжа, немного с чувством юмора. Но это мы уж как-нибудь переживём.