– Я хотела ответить, но решила, что уже поздно и мой ответ не будет иметь смысла.
– Да, просто как всегда, ты меня продинамила, поставила на последнее место, после всего: после твоих родных, после друзей, после твоей учебы, после каких-либо еще занятий! – раздраженно произнес он.
– Что за бред?! – возразила я. – Да как по одной неотвеченной смс ты можешь делать такие выводы?
– Я сейчас не только об этом. Вспомни хоть один раз, когда ты писала мне сама! Хоть один раз, когда ты, а не я, предложила куда-нибудь пойти вместе! Создается ощущение, будто эти отношения нужны только мне, будто только я хочу, чтобы мы встречались и виделись!
– Я… я не знаю, что ответить, – замешкалась я. – Я просто никогда не задумывалась об этом. Ты всегда первый предлагал и я…
– Вот видишь, – подвел итог он.
– Но это ведь не значит, что мне наплевать на тебя! Ты мне дорог, мне весело и хорошо с тобой и поверь, ты не стоишь у меня на последнем месте, – пыталась убедить его я.
– Весело, – усмехнулся он, – только я чувствую к тебе не совсем то, что описывает слово «весело», – язвительно сказал он, когда мы уже подъехали к школьной стоянке.
Я не могла возразить ему что-либо потому, что понимала, что он прав. Его чувства ко мне отличались от моих к нему. Но мне было обидно, что он обвинял меня в этом. Я не виновата в том, чего не чувствую. И, тем не менее, я никогда не хотела его обидеть. Мы молча вышли из машины.
– Дэн! – окликнула его я, когда он собирался направиться к крыльцу.
Он остановился и подошел ближе.
– Что? – раздраженно бросил он. – Ну что? Хочешь, чтобы я уважал твои чувства и желания? Хорошо! Хочешь, чтобы я не торопил события и ждал, когда ты будешь готова к следующему этапу наших отношений? Хорошо. Но ответь мне, Софи, стоит ли все это моих ожиданий и стараний? Я ведь не игрушка, которой можно развлечься между делом, а когда надоест, поставить на полку до следующего желания поиграть. Я такой же живой человек, как и ты, и у меня тоже есть потребности и желания!
– Так все дело в «следующем этапе»? – старалась как можно тише спросить я, так как проходившие мимо подростки с неподдельным интересом наблюдали за нашим разговором.
Дэн же наоборот только повышал голос:
– Дело не только в этом! Я, как ни странно, хочу, чтобы меня тоже любили, а не просто весело проводили со мной время! Я хочу быть дорог тебе, по-настоящему дорог, понимаешь? Я не такой бесчувственный, как ты, наверно, обо мне думаешь. И да, я хочу большего от наших отношений! Потому что я тебя люблю! А теперь скажи ты, Соф, любишь ли ты меня?
– Мне хорошо с тобой, – начала было я, но Дэн меня прервал.
– Просто ответь на вопрос!
– Я..я… Дэн, ты дорог мне, поверь, – надломленным голосом ответила я.
Дэн стоял в оцепенении несколько секунд, его губы дрожали. Он явно боролся с собой, собираясь что-то сказать. Через пару мгновений все эмоции исчезли с его лица, и его выражение стало безразличным.
– Наконец-то мы все разъяснили, – произнес он. – Не буду больше утруждать тебя своей назойливостью, – развернувшись, он быстрыми шагами направился к зданию гимназии.
– Дэн! – снова позвала его я, но он не обернулся.
Во мне будто все перевернулось. Комок подступил к горлу и слезы предательски покатились из глаз. Я чувствовала себя ужасно, будто преднамеренно причинила кому-то боль! И от того, как он все воспринял, мне было еще хуже. Да, конечно, он был прав. Я играла на его чувствах, Дэн ведь изначально испытывал ко мне лишь симпатию, а я влюбила его в себя! Но я не хотела этого, я не понимала тогда, что не смогу разделить его привязанности. Я знала, что была первой девушкой, которой он добивался сам. Мне было приятно его внимание, приятно было гулять с ним наедине, болтать, шутить. Но я не испытывала потребности искать укромные места для поцелуев или объятий, и не стремилась показать всем, что мы вместе, как это делали другие пары. Да, скорее, я испытывала к нему только дружеские чувства. А он… Иногда он так смотрел на меня! Какая же я жестокая! В ушах эхом отражались его последние слова, они больно кололи сердце. Мне хотелось упасть на колени и во весь голос разрыдаться, прям на стоянке.
Вдалеке показался Вик. Только этого еще не хватало! Не хотелось, чтобы он видел меня плачущей. Я опустилась на асфальт, скользя по корпусу машины, положила голову на колени и обхватила ее руками. В данную минуту мне никого не хотелось видеть, тем более общаться. Я надеялась, что осталась для всех незамеченной, в том числе и для Вика. Прошло около минуты, прежде чем я услышала приближающиеся шаги.
– Софи, с тобой все в порядке? Тебе плохо? – услышала я обеспокоенный голос.
Я сделала пару глубоких вдохов и через некоторое время подняла голову. Сверху на меня смотрел Вик Киливский. Слезы еще не успели высохнуть на моих щеках, но рассказывать, что со мной я не хотела.
– Все нормально, – выдавила я из себя.
– У тебя что-то болит? Давай я отведу тебя к медсестре?
– Медсестра мне не поможет. Я просто хочу побыть одна. Можешь оставить меня?
– Когда человек говорит, что хочет побыть один, то в большинстве случаев это означает, что ему нужен друг, – не унимался он.
– Мне нужен другой друг, – бросила раздраженно я, вставая на ноги.
Вик молчаливо смотрел на мои попытки привести себя в порядок, а затем помог поднять сумку.
– Я бы мог стать тем, кто тебе нужен, – тихо произнес он, взяв меня за плечи и повернув таким образом, что мы оказались друг напротив друга.
Я посмотрела ему в глаза, и по какой-то причине мне стало спокойно, боль и грусть сами собой куда-то исчезли. Его глаза излучали теплоту и искренность, а слова приводили мои хаотичные мысли в порядок. Он порылся в своем рюкзаке, достал бутылку с водой и протянул мне.
– Выпей, обычно становится легче. Если пить небольшими глотками организм отвлечется на глотательные движения, восстановится дыхание и сердечный ритм, и ты почувствуешь себя лучше, – словно врач советовал он.
– Есть хоть что-то, в чем ты не разбираешься? – кротко заметила я, но все же взяла бутылку и сделала несколько медленных глотков.
– Конечно, есть, – усмехнулся он. – Например, женская душа для меня – потемки! То вы смеетесь, через минуту плачете, потом снова смеетесь. Вас так легко обидеть, не имея при этом такой цели.
– Ну, я тебе больше скажу – наша душа и для нас самих потемки, поэтому даже не старайся сделать какое-то логическое заключение на этот счет.
– Так, может, тогда не стоит и вовсе расстраиваться? – с теплотой в голосе произнес он.
– Если бы это было так легко! – отвернувшись от него, сказала я. – Если бы человек мог контролировать свои чувства, никто бы в этом мире не страдал. Выбирали бы себе пару, договаривались о взаимной любви, программировали себя на счастливую жизнь до смерти, и все были бы довольны. Но, увы, так не бывает!
– Да, так не бывает, – вздохнул Вик и немного позже спросил: – Значит, это – причина твоих слез?
На улице не было ни души. Я не могла точно сказать, сколько мы простояли на стоянке.
– А тебе разве не пора идти на занятия? – спросила я, пытаясь сменить тему.
– Звонок уже прозвенел, и так как в гимназию опоздавших не пускают, как минимум сорок минут у меня еще есть.
– Извини, если я была груба. Я благодарна тебе за участие, но со мной все в порядке и, пожалуй, я поеду домой. Спасибо за воду, – стараясь не смотреть ему в глаза, протянула бутылку я.
– Не за что. Можешь оставить ее себе. Как ты доберешься до дома? – поинтересовался Вик.
– Пойду на остановку и дождусь автобуса, – с досадой произнесла я.
Не хотелось добираться домой на общественном транспорте. Меня могли увидеть и доложить папе о прогуле.
– Жаль. Я хотел тебе кое-что показать, – интригующе произнес Вик.
– И что же?
– Пойдем, и увидишь сама.
Я согласилась. Мне было интересно, что же такое собирался показать мне Вик в гимназии, в которой проучился в разы меньше, чем я. Мы прошли по заснеженной тропинке к обратной стороне здания. Оказавшись между боковых стен пристроенного закрытого корпуса, Вик наконец остановился и довольно объявил:
