Мне кажется, я поднимала глаза целую вечность. Справа в лицо ударил мокрым дуновением выдох гигантского чёрного скакуна. Вокруг нас сидели на лошадях всадники. Все - как на подбор: закованные в доспехи, глазки мелькают сквозь щели забрал, каждый рыцарь поистине исполинских размеров. Не нужно было вглядываться в их лица - это были наёмники Удо. Каждый держал руку на заготовленном открытом мешочке с "часами". Посередине, на пегой лошади сидел предводитель. На фоне стражи, Удо казался крошечным. Всё тот же острый нос, седые волосы, собранные в хвост, белый плащ развевается на ветру. Он был готов испепелить нас с Яном одним только взглядом, на лице придворного волшебника мелькала холодная улыбка.
- Не дайте ему шелохнуться, - хриплым голосом проговорил он. Сразу с десяток мечей направили на горло Яноша. Он стоял, как вкопанный, переводя глаза с одного противника на другого. Внезапно, он дёрнул рукой, выхватил шпагу, казавшуюся на фоне рыцарских мечей, зубочисткой, и отскочил, отпихивая меня в сторону:
- Бегите, миледи!
Я засуетилась, пытаясь выскользнуть из окружения. Наёмникам мешало обилие железа, нагруженные лошади шатались из стороны в сторону, но убежать было невозможно. Я попросту носилась по кругу, пытаясь найти в окружении брешь, но ничего не удавалось. Сзади Ян уже пустился в прямой бой. Удо громко отдавал приказы, но его голос тонул в скрежете сталкивающегося железа. Наконец, я остановилась, чтобы перевести дыхание. Со всех сторон надвигалась огромная масса, и я понимала, что если сейчас чего-нибудь не предприму, меня попросту затопчут.
Ответ вырвался изнутри меня глухим воплем. Таким громким, что я даже не поняла, кто такой звук воспроизвёл. Мир залился яркими красками, потом, будто свет погас. Всё окунулось в дымку, и всадники замерли недвижимые.
Будто попал внутрь диорамы. Кони, прекрасные в своём застывшем движении, доспехи рыцарей, блестящие на солнце, а где-то в глубине свары Ян, повернувший голову в мою сторону - видимо он засёк ту вспышку света, которой всё осветилось, когда я перенеслась. Не теряя ни одного теперь уже казавшегося вечностью момента, я ринулась к нему.
Я потянула безвольное, но от этого не потерявшее своего веса, тело Яноша на себя. Он опрокинулся на землю и я потащила его за собой в сторону леса. Там тогда я хотела его спрятать, что делать потом я и не думала. Как ни странно, мне тогда и в голову не пришло попросту перебить всех недвижимых рыцарей, о чём я и пожалела по прошествии нескольких минут.
Янош оказался попросту немеренно тяжёлым. С каждым шагом мои мышцы болели всё больше, ноги наливались свинцом. Дыхание сбилось, а каждый вдох обжигал лёгкие. Через пять минут у меня по лицу катились крупные слёзы - лес был так далеко, а у меня попросту не было сил, чтобы тащить его дальше.
В изнеможении я упала на колени и чувствовала, что вот-вот и я сдамся, что они все отомрут и убьют его, а если повезёт, и меня заодно. В голове билась мысль - убить их всех, пока не поздно, но обессиленная, я уже не могла вызвать сияние. Закрыв лицо руками я плакала так горько, как никогда в жизни. Найти часы на руке Яноша я не смогла - видимо он и рыцари переносились в шкалу Обратуса каким-то другим способом, мне не известным.
Вдруг на моё плечо кто-то положил руку. Я подняла голову и посмотрела на человека. Он стоял спиной к солнцу, и я не могла разглядеть лица. Маленького роста, с длинными волосами, это была девушка.
Утерев слёзы, я поднялась и посмотрела на неё.
- Guten Tag! - ободряюще произнесла она. - Давно не виделись.
- Аня... - на вдохе произнесла я.
- Да, это я, - кивнула она, едва заметно улыбаясь.
* * *
Как я уже упоминала, нам с Анной Кеслер было по одиннадцать лет, когда мы впервые встретились на лестничной площадке. Она держала в руках большой красный мяч, а её мать распоряжалась грузчиками, только что доставившими холодильник.
Собственно говоря, с Аниной мамы всё и началось. Маленькая, суетливая женщина с узкими глазами в белых шёлковых брюках и белой же шёлковой блузе с воротником-стоечкой. На блузе было бледное изображение цветущей сакуры.
Моя мать тогда тоже покупала холодильник. В общем, из-за узких лестничных пролётов, наши грузчики поссорились, моя и Анина мамы стали разбираться, ну а на шум вышли мы - малолетки.
С холодильниками быстро разобрались, а потом, как водится в новых домах, само собой произошло знакомство. Они представились - Анину маму звали Юмэ, мою - Марина - а потом представили нас. Аня сунула мне красный мяч и предложила пойти прогуляться. В тот же день она сцепилась с местными мальчишками - они смеялись над её акцентом. Я, признаться, и сама её плохо понимала - больно часто она переходила с одного языка на другой. А потом мы все дружно пошли в парк Горького - кататься на аттракционах. Было лето и мы классно провели время.
Ближе к августу, нас обеих зачислили в одну и ту же школу, один и тот же класс - конечно не случайно. Потом мы вместе отдыхали друг у друга на даче, вместе разбирались с подростковыми проблемами, вместе кадрили парней и вместе решали их бросить.
В тот день, когда всё началось, Аня как раз ездила улаживать какие-то свои проблемы, поэтому мы и решили встретиться у кинотеатра. Это был, пожалуй, первый раз, когда мы не ехали куда-то вместе, а встречались прямо на месте. И, вот видите, чем это всё закончилось. Хотя, если меня спросить, были ли у меня подруги помимо Ани, я честно скажу - нет, никогда. Вообще-то обе мы никогда не верили в женскую дружбу и при других предпочитали называть наши отношения приятельскими. Это был наш негласный - подумать только, даже в этом мы всегда были схожи - уговор.
Вот так, моя не подруга, а просто приятельница как и в тот злосчастный день, смотрела на меня своими тёмными, с озорными искорками, глазами.
* * *
- Что ты тут делаешь? - начала было я, но тут же осеклась. Передо мной и правда стояла Аня, не фантом, не вымысел. Вся точно такая же, как была в Москве. От неё приятно пахло духами "Сальвадор Дали - Лагуна" - и где она их взяла, - за плечами болтался всё тот же ненавистный баул. Дорогущие джинсы были запачканы грязью, через лямки сумки был перекинут синий дорожный плащ, очень похожий на плащ Яна.
