– Да, но разве…

– Он заказал суп тридцать минут назад, а его до сих пор не подали. Этот тип очень злиться, когда его заказ задерживают. Мы с братом плюем в его суп уже минут пять, да?

Второй Патрис издал громкий и резкий звук похожий на ржание лошади, это привлекло Армэля и немногочисленных посетителей. Первый Патрис вручил Брюси суп и, похлопав по плечу, добавил:

– Ну, мужайся.

Неопытный официант подошел к Микаэлю и его сожительнице Дебри. Мужчина был явно раздражен ожиданием, а, когда Брюси аккуратно поставил тарелку с супом, Микаэль приподнялся с места и, ничего не объясняя, отвесил оплеуху добродушному сироте. Брюс схватился за щеку и, прикрывая красный след, с большим недоумением спросил:

– За что?

– Ты, мелкий паразит, думаешь, что я слепой? И не видел, как эти два придурка плевали мне в суп все это время? Хочешь отведать из моей тарелки сам?

– Причем тут я? – Брюс был очень раздосадован и громко добавил. – Я ничего есть не буду из вашей тарелки.

Армэль поспел вовремя и, извинившись за своих работников, предложил обиженным клиентам бесплатно выбрать, что они только пожелают. Патрисы заливались злорадным смехом, смотрели на след от ладони на щеке Брюса. Армэль подошел к официантам.

– Мне это надоело! Вы оба уволены.

Братья никак не отреагировали на эту новость. Сняв фартуки, оба Патриса бросили их в лицо Армэлю и, выругавшись, вышли из наскучившего им ресторана. Армэль извинился перед новым работником за выходку Патрисов и отпустил Брюси на час пораньше в первый день. Несправедливое унижение мучило тучного сироту до двух часов ночи и не давало ему уснуть.

Всю ночь Джефри снились кошмары. Директор больше не существующего дома определения не знал, что делать ему дальше в жизни. Эта неопределенность пугала его и заставляла сомневаться во всем. Под утро ледяной холод и дрожащая душа заставили Джефри открыть глаза. Над замерзающим сонным мужчиной стоял темный силуэт Стэфана. Бывший директор тут же принялся кричать:

– Мой ангел, где ты? Ты обещал меня спасти от него.

– Ангел? Не слишком ли вычурное слово? Успокойся, я не причиню тебе боли, если тебя это так сильно волнует. Я здесь только потому, что твоя душа видит свое отражение в моем образе, ты слышишь и видишь меня, а, значит, мои слова могут быть тебе полезны.

– Что ты сделал с бедным мальчиком? Он теперь весь седой.

– Мы сейчас говорим о тебе, а не о нем.

– Что тебе нужно? Почему ты преследуешь меня?

– Ты сбился с пути, и я помогу тебе найти самую легкую и приятную дорогу.

– Я не верю тебе.

– Ты хочешь не верить, но слушаешь, не обманывайся на простых вещах. Хочешь, я произнесу то, что ты боишься сказать? Ты знаешь, что все это было одной большой ошибкой: этот дом, дети и игра в сердобольного малого. Тебе это так же близко как и мне, а, значит, пора перестать себя обманывать и получить от жизни то, что ты заслужил. У тебя есть накопления, и ты сможешь путешествовать по миру, наслаждаться моментом, а что еще нужно для счастья?

– Я не брошу своих мальчиков. Я обязан им помочь, раз взял на себя такую ответственность.

– Да, я понимаю… Совесть нужно успокоить, это не проблема. Раздай каждому по тысяче евро. Я думаю, такие деньги в их возрасте помогут им. Они уже взрослые и должны сами себя обеспечивать, как Брюси.

– Что? Брюси? Он спит вместе с другими. О чем ты?

– Брюси вместе с твоим ангелом покинули это место. Все так удачно сложилось, не испытывай судьбу дважды. Раздай деньги, и вперед в город, который никогда не спит.

Джефри вышел из своей комнаты и аккуратно открыл дверь парней, чтобы убедиться в отсутствии Брюси. Восемь мальчиков мирно спали. Кровать Брюса была застелена, а Джимми даже не ложился. Седой юноша всматривался в ночь и ожидал своего нового друга, который тем времен стоял поодаль Джефри. Стэфан, не открывая рта, пустил сомненья прямо в голову бывшему директору приюта:

– Тебе пора думать о себе.

Темные силы так же, как и сторона света Жерома, позволяли Стэфану черпать любую информацию прямо их воздуха. Стэфан закрыл глаза и, обратившись в небытие, отыскал одну из уловок.

– У тебя в сейфе десять тысяч долларов, и в банке еще столько же. Раздай по тысяче и откупись от совести.

– Но они еще так малы. Они погибнут во взрослом мире.

– Они все равно бы покинули тебя. Ты думаешь еще два года здесь сильно бы помогли? Разве плохо помочь им материально?

– Нет, наверное, нет. Ты прав, деньги в этом жестоком мире важнее, чем внимание.

Джефри вошел в свой кабинет и, открыв сейф, отсчитал десять тысяч, положил их в конверт и написал записку: «Дорогие мои, наверное, нам пора с вами расстаться. Это неизбежно. Я надеюсь, что эти деньги помогут вам в сложной взрослой жизни.»

Джефри на цыпочках подошел к двери и просунул конверт под нее. Все было готово к его бегству, оставалось только забрать пальто и выйти на улицу навсегда. Холодное дыхание небытия в образе Стэфана резко сменилось привычном и спокойным светом. Жером появился вовремя за спиной соблазненного бегством Джефри. Воин света осудительно спросил:

– Откупаешься? И бежишь как крыса с корабля.

– Хватит читать мне нотации! Ты покинул меня, а тот второй подсказал, что делать дальше.

– Проигрывать накопленное в городе грехов? Швырнуть деньги этим сиротам в лицо как подачку? Бросить их на перепутье? Ты пока что еще не свернул с дороги света, а, когда это произойдет, будет слишком поздно. Ни тебя, ни этих пока что еще невинных детей будет уже не спасти.

– Ну, и что ты предлагаешь мне? Усыновить их всех? Я не вижу выхода.

– Выход всегда был ближе, чем тебе кажется. Ты любишь этих ребят, и они любят тебя, у тебя есть достаточно денег, чтобы не расставаться с ними. Займитесь чем-нибудь вместе. Ручной труд позволит им не сбиться с пути праведной жизни… Я знаю одну винодельню неподалеку отсюда. Ее продают. Если ты снимешь все свои деньги и возьмешь ссуду в банке, тебе этого хватит.

– Винодельня? Я не разбираюсь в вине. И тем более ссуда, с моей репутацией это невозможно.

– Всегда проще поставить на черное, чем попытаться заработать честным трудом. Все эти мальчики трудились на винодельне не одно лето, у них есть опыт. А что касается ссуды. Если ты позвонишь Уильяму и честно расскажешь о своих планах, он поможет тебе получить деньги.

– Это такой риск, а если мы прогорим?

– Я буду присматривать за вами.

Джефри вновь был спокоен и уверен в себе. Его покорила радость помощи и вариант, благодаря которому бывший директор оставался нужен этим детям. Джефри приоткрыл дверь, чтобы забрать конверт, но Джимми, забрав его, разбудил всех остальных и вслух прочитал прощальное письмо.

– Послушайте ребята, это была минута слабости. Я не видел выхода, – Попытался оправдаться Джефри и, пересчитав деньги, продолжил. – Десять тысяч, спасибо вам за настоящую помощь. С такими деньгами мы не пропадем.

– В том то и дело, что пропадем, – ответил Джимми. – Вы прогуляете их, оставшись ни с чем.

Джимми опять ответил за всех:

– По-моему это были ваши планы? Вы так красочно описывали Лас Вегас.

– Джимми, я прошу, хватит. Выслушайте мое предложение. Я хочу выкупить винодельную и выращивать с вами виноград. Что скажете на это?

Один из мальчиков Нихель, работавший у Градских больше всех, ответил:

– Это очень тяжелый труд, за который платят копейки.

– Так было раньше. Да нам придется попотеть, но и вознаграждение, я уверен, будет достойным.

Нихель посмотрел на товарищей и произнес:

– Я слышал, что в хороший урожай, на выручку можно купить Феррари.

Все мальчики, переглянувшись, одобрительно закивали головой. Джефри не стал развеивать этот красивый миф и ожидал ответа от Джимми. Именно он был определяющим звеном в решении всех остальных.

– Вы, парни, можете горбатиться до скончания веков на винодельне, – заулыбавшись, произнес Джимми. – Я забираю свою тысячу и ухожу прямо сейчас.