Дэджач Каса прекрасно понимал, что в окончательной борьбе за императорскую власть большая роль будет принадлежать церкви. Как известно, уже в 1842 г. дэджач Уыбе установил близкий контакт с недавно прибывшим из Александрии молодым, тогда еще 25-летним, патриархом эфиопской церкви, абунэ Сэламой III. В течении длительного времени абунэ находился при дворе дэджача Уыбе, который считал, что он скоро одержит военную победу над своими соперниками и будет коронован в Гондэре. Вероятно, однако, сановник эфиопской церкви не захотел быть пассивным орудием в руках крупных феодалов, интриговавших друг против друга, а предпочел играть активную, самостоятельную политическую роль и поддерживать того из конкурентов, у кого имелись наибольшие шансы на победу и одновременно кто гарантировал бы наибольшие привилегии для церкви. Абунэ Сэлама отправился в путешествие по стране, посещая дворы крупных феодалов, где вел беседы, выясняя, {263} насколько осуществимы его намерения, и склонял враждебные стороны к компромиссу. Когда последнее оказалось невозможным, он посчитал, что наибольшими шансами на победу наряду с дэджачем Уыбе располагает Каса, и именно с ним начал вести переговоры. Желая любой ценой привлечь на свою сторону церковь, Каса охотно согласился с предложениями Сэламы, так как религиозный вопрос в дальнейших планах Касы должен был занять место одного из важнейших факторов, способствовавших интеграции страны. По мнению Касы, церковь могла бы сыграть действительно большую роль, если бы были ликвидированы раздиравшие ее изнутри враждебные толки и направления. С точки зрения дальнейших политических интересов для Касы чрезвычайно выгодным было условие, поставленное ему абунэ Сэламой, от принятия которого глава эфиопской церкви ставил в зависимость свою поддержку и участие в церемонии коронации. Речь шла о том, чтобы Каса поддержал направление кара, представляемое абунэ Сэламой, запретив деятельность других групп в лоне эфиопской церкви.
В результате заключенного соглашения 15 июля 1854 г. абунэ Сэлама и Каса издали указ, предписывавший всем признавать одну веру. В нем также говорилось, что если кто-либо не будет придерживаться принципов веры, сформулированных в указе, то его ждет смерть. В следующем году Каса по требованию абунэ подверг репрессиям католических духовных лиц и последователей этой веры. Одновременно он признал старшинство абунэ по отношению к другому высокому сановнику церкви - ычэге монастыря Дэбрэ-Либаноса, придерживавшегося противоположного направления в религии, чем абунэ. Поведение Касы диктовалось политическими соображениями. Суть этих мероприятий заключалась в том, чтобы найти политические аргументы для борьбы с провинцией Шоа, где власть принадлежала одному из самых серьезных противников Касы - ныгусэ Хайле-Мэлекоту. В Шоа вера тоуахдо, приверженцем которой был именно ычэге, была объявлена в 1840 г официальной. Каса, придерживавшийся тигрейского направления кыбат, называемого кара, пытался лишить политического влияния в стране духовенство враждебной ему провинции. {264}
После заключения соглашения с абунэ и завершения военных приготовлений Каса выступил против дэджача Уыбе. Обе армии встретились в местности Дэрэсге в Сымене. Битва произошла 4 февраля 1855 г. и закончилась победой Касы. Дэджач Уыбе был взят в плен. Позднее его заключили в тюрьму поблизости Гондэра, где он оставался до своей смерти, последовавшей в 1867 г.
КОРОНАЦИЯ ТЕОДРОСА II. ПОБЕДА НАД ШОА
Сразу же после этой победы Каса решил короноваться на императора Эфиопии. 7 февраля 1855 г. в Сымене, недалеко от места недавней битвы под Дэрэсге, в небольшом монастыре Марьям-Дэрэсса состоялась церемония коронации. Провел ее с соблюдением всех старинных, традиционных эфиопских обычаев абунэ Сэлама. 37-летний дэджач Каса как император стал именоваться Теодросом II. Принятие этого имени было связано со старой легендой о том, что во время правления императора по имени Теодрос в Эфиопии установится мир, справедливость и благополучие, а слава о могуществе этой страны пойдет по всему свету. После же смерти императора в течение 1000 лет в Эфиопии будет продолжаться счастливая и зажиточная жизнь. Каса использовал эту известную легенду и принял имя, которое должно было укрепить его авторитет.
После коронации Теодрос II назначил наместником провинции Тигре дэджача Арая, дядю будущего императора Йоханныса IV, и возвратился со своей армией в Гондэр.
Теперь Теодросу осталось подчинить себе из числа основных политических противников только ныгусэ Шоа Хайле-Мэлекота, усилившегося благодаря союзу с княжной Уоркит, управлявшей воинственными племенами галла, населявшими провинцию Уолло.
В первую очередь император выступил против Уолло, стремясь до решающей битвы с Хайле-Мэлекотом лишить его сильного союзника. После битвы с войсками Уолло Теодрос II впервые показал себя как человек, который для достижения своих целей не остановится ни перед ка-{265}кой жестокостью. Так, по его приказу пленным отрубили руки и отпустили в Уолло. Это наполнило всю страну ужасом, имя императора стали произносить со страхом. Сразу же после этого Уолло признала верховную власть императора.
Теперь наступила очередь Шоа. В октябре 1855 г. Теодрос II в сопровождении абунэ Сэламы и высших духовных лиц эфиопской церкви прибыл во главе своей армии в округ Мэнз, расположенный на границе Уолло с Шоа. Здесь ему удалось склонить известный своей воинственностью народ к признанию своей власти, в чем неоценимую услугу ему оказал авторитет абунэ. Затем император двинулся в Анкобэр, укрепленную столицу князей Шоа, где находился ныгусэ Хайле-Мэлекот. Опасаясь, что Анкобэр попадет в руки противника, Хайле-Мэлекот 26 октября приказал поджечь город. Сгорела большая его часть, в том числе и резиденция шоанских князей.
Спустя несколько дней обе армии встретились. Накануне генерального сражения, 9 ноября, неожиданно заболев, умер ныгусэ Хайле-Мэлекот. Странные обстоятельства его скоропостижной смерти позднее вызвали слухи о том, что он умер от яда, данного ему шпионом по приказу Теодроса II. Пока же командование шоанской армии, не желая ослабить боевой дух своих войск, держало весть о смерти ныгусэ в строгой тайне. Во время подготовки к битве тело Хайле-Мэлекота в сидячем положении поместили в паланкин, поставленный среди войск, где обычно во время боя находился ныгусэ Шоа. Правда, его не мог увидеть ни один солдат, так как занавеси паланкина были плотно задернуты, но солдатам объяснили, что у Хайле-Мэлекота болят глаза и ему вреден солнечный свет. Однако не очень-то это помогло шоанским войскам. Битва закончилась победой императорской армии. В руки Теодроса попало все вооружение врага, в том числе после взятия Анкобэра бесценные для императора две пушки, привезенные в 1842 г. майором Харрисом ныгусэ Сахле-Сылласе.
Наследник шоанского трона, сын Хайле-Мэлекота, тогда еще 12-летний князь Сахле-Марьям, будущий великий эфиопский император Менелик II, не был на поле боя. После смерти отца и поражения его армии, а также {266} после захвата противником Анкобэра он вместе со всей семьей отправился на юг Шоа, где собирались силы для продолжения войны.
Вскоре, однако, лидж Сахле-Марьям попал в руки Теодроса, и, хотя держали его в хороших условиях, он считался заложником, гарантировавшим лояльность Шоа. Он находился в горной недоступной крепости Мэкдэла (Магдала). В этой естественной крепости император устроил одну из своих опорных баз и временных резиденций. Другая находилась в Дэбрэ-Таборе.
После покорения Шоа Теодрос II объединил под своей властью все самые крупные эфиопские области. Объединение Эфиопии шло военным путем. Теодрос оружием заставлял отдельных феодалов подчиняться императорской власти. Это, однако, не означало, что они навсегда отказались от борьбы. Власть Теодроса пытались свергнуть всеми доступными средствами. Только в период с 1855 по 1857 г. зафиксировано 17 покушений на его жизнь. Несколько раз он был ранен, однако остался в живых. Стремившаяся свергнуть только что возникшую центральную власть оппозиция феодальных магнатов с яростью атаковала Теодроса. Эта ярость, несомненно, являлась одной из причин жестоких, безжалостных мер императора против бунтов и заговоров. Нам еще предстоит вернуться к этому вопросу при оценке личности Теодроса II, вызывающей большие разногласия в исторической литературе, хотя все авторы признают его огромную роль в истории Эфиопии. В историографии очень распространен тезис о том, что жестокие методы Теодроса II по отношению к политическим противникам объясняются прежде всего чертами его характера. Этот тезис, повторяемый вслед за недоброжелательно относившимися к нему летописцами, нам представляется неприемлемым.
