Только с 1916 г., после создания при штабе главковерха Упарта, организация и формирования артиллерийских частей стали производиться в соответствии с возможностями боевого снабжения, но попрежнему за счет личного состава существующих артиллерийских частей, не особенно считаясь с понижением их боевых качеств.

С 1916 г. решено было производить новые формирования артиллерийских частей не иначе, как по заблаговременно разработанным штатам, утвержденным наштаверхом, и главным образом во внутренних округах, а не на театре военных действий.

В феврале 1917 г. формировались: в Московском военном округе - 16 легких, 12 мортирных и 45 тяжелых батарей, в Казанском военном округе - 36 легких и 15 мортирных, в Царском Селе - 8 легких, 3 мортирных и 53 тяжелых. Все эти 188 батарей формировались с соответствующими парками и управлениями дивизионов и бригад. К тому же времени на фронтах заканчивали свое формирование лишь 112 батарей без парков.

До 1916 г. новые формирования намечались от случая к случаю, в зависимости или от накопления материальной части, или от намечаемых оперативных заданий или вследствие различных импровизированных реорганизаций. Упарт стремился внести планомерность в дело организации и формирований артиллерии; составлены были подробные планы новых артиллерийских формирований на период 1916 г. и на весь 1917 г. вперед; по утверждении планов наштаверхом они сообщались для руководства в ГУГШ и в ГАУ{178}. Наиболее крупным мероприятием Упарта являлось создание тяжелой артиллерии особого назначения (ТАОН) в виде резерва главковерха{179}.

Полевая артиллерия

На войну пехотные дивизии выступили, имея лишь по шести восьмиорудийных батарей 76-мм пушек, а к каждому корпусу придано было в качестве корпусной артиллерии по одному мортирному дивизиону из двух шестиорудийных батарей 122-мм гаубиц{180}.

Громоздкость восьмиорудийных батарей, признанная еще в 1900 г., одновременно с принятием на вооружение 76-мм скорострельной пушки, и подтвержденная опытом русско-японской войны, дала себя знать с первых дней мировой войны. Эти батареи не соответствовали ни скорострельности орудий, ни тактическим требованиям, ни характеру целей. При восьми орудиях в батарее каждое орудие используется приблизительно лишь на половину своей производительной способности в отношении скорострельности; работа командира батареи становится непосильной, если ему в течение многих часов приходится наблюдать и оценивать большое число выстрелов, выпускаемых в короткий промежуток времени (даже при шестиорудийной батарее не менее 180 выстрелов в час или около 3 выстрелов ежеминутно).

Мощность восьмиорудийной батареи оказалась ненужной при расчленении и необходимости обстрела артиллерийским огнем множества мелких, но важных целей, - таких, как пулеметы, наблюдательные и командные пункты, траншейные орудия и пр.

Потребовалось наличие возможно большего количества огневых единиц батарей, хотя бы и малоорудийных. Вследствие этого на войне, еще в маневренный ее период 1914 г., широко практиковалось дробление батарей на полубатареи по четыре и даже на взводы по два орудия.

Стремление к увеличению числа огневых единиц путем новых формирований батарей, менее громоздких, легче управляемых и более выгодных в тактическом отношении, привело ставку главковерха в конце 1914 г. к решению реорганизовать полевую легкую артиллерию и перейти от восьми- к шестиорудийным батареям. На фронтах же переход к шестиорудийным батареям начался произвольно еще до решения ставки{181}.

Мера эта вызвана была, между прочим, и недостатком орудий для пополнения потерь, понесенных в боях, так как мобилизационные запасы орудий быстро иссякли в начале войны, а русские заводы в 1914 г. еще не успели развернуть производство и не были в состоянии выработать достаточное число 76-мм пушек.

При реорганизации восьмиорудийных батарей в шестиорудийные на пехотную дивизию оставалось попрежнему по 6 легких батарей, вследствие чего число 76-мм полевых пушек уменьшалось на 25% - с 48 до 36 орудий. Русская пехотная дивизия в начале войны и без того имела мало артиллерии, а с проведением нового штата шестиорудийной батареи огневая сила ее по числу орудий стала вдвое слабее германской дивизии - 36 легких полевых пушек русской дивизии против 72 пушек германской дивизии. Войска действующей армии были в общем недовольны этой реорганизацией, так как пехота в значительной мере лишалась огневой поддержки артиллерии. Это видно из донесения командующего 1-й армией 21 октября 1914, г. главкому Северо-западного фронта; в 1-й армии недоставало 30 орудий по прежним штатам, а по новой организации оказались свободными 92 полевые легкие пушки, подлежавшие сдаче в тыловые склады фронта{182}.

В докладе ГУГШ 21 декабря 1914 г. Военному совету об утверждении штата шестиорудийной батареи вопрос об ослаблении огневой силы дивизии с уменьшением числа ее 76-мм полевых пушек почему-то вовсе не был затронут. Военный совет, утвердив штат шестиорудийной батареи, также не обратил на это внимания. В докладе ГУГШ почему-то не упоминалось, что "большой программой" предполагалось с переходом к шестиорудийеым батареям увеличить число их до девяти на дивизию, т. е. иметь по 54 пушки вместо 48.

В докладе приводились следующие соображения{183}:

"Для восстановления войск 13-го и 15-го арм. корпусов, погибших в августе 1914 г. во время операции 2-й армии ген. Самсонова в Восточной Пруссии, сформированы были легкие батареи шестиорудийного состава.

Вопрос о переходе от восьми- к шестиорудийным полевым батареям решен был в положительном смысле еще до войны. Осуществление должно было начаться с апреля 1915 г., если бы война не пресекла мероприятия, составляющие так называемую "Большую программу" развития наших вооруженных сил. Война началась, когда легкие батареи были при восьми орудиях по штату 1910 г. Но вследствие убыли материальной части пришлось большинство наших батарей действующей армии привести к шестиорудийному составу. Опыт войны показал, как и следовало ожидать, что шести-орудийные батареи фактически вовсе не уступают в боевом отношении восьмиорудийным батареям (как боевым единицам). Внесенная таким путем поправка в организацию 1910 г. принята в действующей армии, так сказать, "явочным порядком", тогда как действующие штаты легких батарей до сих пор не изменены. Штаты шестиорудийной батареи, разработанные по "Большой программе", предусматривали одновременный переход к полковому (дивизионному) хозяйству при весьма развитых штатах управлений дивизионов. Для шестиорудийных легких батарей, к которым перешла действующая армия в 1914 г., разработаны были новые штаты, в основание которых принят был старый штат восьмиорудийной батареи с батарейным хозяйством, но сокращен личный и конский состав ввиду подразделения батареи на три взвода вместо четырех и необходимости обслуживания людьми и лошадьми шести орудий и 12 зарядных ящиков вместо восьми орудий и 16 зарядных ящиков".

Штат шестиорудийной легкой батареи был утвержден 2 (15) января 1915 г. и приказом главковерха присвоен на время военных действий всем легким батареям, с добавлением 10% артиллерийских лошадей{184}.

Из сравнения штатов видно, что при переходе к шестиорудийным батареям освобождалось, кроме орудий и зарядных ящиков, на каждую батарею по 1 офицеру, 52 солдата и около 40 лошадей.

Освобождающийся личный и конский состав был использован на формирование новых частей полевой и тяжелой артиллерии.

Штат восьми-орудийной батареи

Командир батареи - 1

Офицеров - 5

Солдат - 270

Лошадей - 219

Штат шести-орудийной батареи

Командир батареи - 1

Офицеров - 4

Солдат - 218

Лошадей - 175

В 1916 г. в штат шестиорудийной легкой батареи были внесены незначительные изменения (число телефонных двуколок увеличено до трех вместо двух, увеличено число лошадей и пр.){185}.

К концу войны на русском фронте большинство легких батарей фактически оказалось четырехорудийным, так как за недостатком специальной зенитной артиллерии пришлось выделять из батарей так называемые зенитные взводы на особо приспособленных неподвижных установках.