ГАУ принимало, с своей стороны, меры к созданию новых артиллерийских училищ, чтобы увеличить выпуск в артиллерию специально подготовленных офицеров и уменьшить выпуск из пехотных училищ, но это осуществлялось с большими трудностями и с опозданием за отсутствием кредитов. Хронический некомплект офицеров в артиллерии, особенно большой в частях крепостной артиллерии, приходилось пополнять выпусками из пехотных училищ до самого начала мировой войны. О большом некомплекте офицеров крепостной артиллерии можно судить на примере даже такой близкой к бывшей границе Германии крепости, как Осовец.

Во время опытной мобилизации этой крепости, произведенной в сентябре 1912 г., обнаружилось, что в некоторых ротах крепостной артиллерии не бывало офицеров почти круглый год, и подготовка солдат лежала, главным образом, на фейерверкерах и подпрапорщиках; во время опытной мобилизации большинство офицеров исполняло по две-три обязанности и более (например, один из ротных командиров крепостной артиллерии был одновременно комендантом форта, командующим батальоном, начальником одного из отделов артиллерийской обороны, заведывающим хлебопечением на время мобилизации и временно командиром батальона запасных, призванных в крепость для отбывания сборов, т. е. одновременно должен был исполнять обязанности по шести должностям){124}.

Служба в крепостях была так плохо обставлена, была настолько безотрадна, что служить в крепостной артиллерии не желали юнкера не только артиллерийских, но иногда даже и пехотных училищ. Крепостную артиллерию приходилось комплектовать довольно случайным элементом: юнкерами артиллерийских училищ, которые оказались по физическим качествам непригодными для службы в полевой артиллерии, юнкерами пехотных училищ, для которых нехватало вакансий в полевой артиллерии, переводом офицеров из пехоты и, наконец, в последнее время перед войной насильственным выпуском юнкеров из артиллерийских училищ, что представлялось несправедливым и не достигало цели, так как более энергичные и способные все равно находили для себя возможность служить вне крепости.

Между тем служба в тяжелой артиллерии осадно-крепостного типа, ввиду большой сложности и чрезвычайного разнообразия материальной части, являлась более трудной и ответственной, требовавшей более серьезной специальной артиллерийской подготовки, чем служба в полевой артиллерии.

Поэтому по плану мероприятий, составленному ГАУ еще в 1906 г., признавалось необходимым создание "крепостного" артиллерийского училища для подготовки офицеров тяжелой артиллерии, а также улучшение быта крепостной артиллерии. После нескольких лет канцелярской волокиты мероприятия эти были осуществлены лишь отчасти и в общем настолько запоздали, что до начала войны в 1914 г. не произошло существенного улучшения в пополнении некомплекта тяжелой артиллерии специально подготовленными офицерами. Созданное в Одессе крепостное артиллерийское училище не успело дать ни одного выпуска офицеров для тяжелой артиллерии.

Подготовка офицерского состава не ограничивалась прохождением курса военных училищ. В строевых артиллерийских частях велись, согласно особой инструкции и "Наставлению для офицерских занятий", утвержденному 4 ноября 1909 г., артиллерийские и тактические занятия с офицерами под общим руководством командиров артиллерийских бригад и дивизионов и под непосредственным руководством командиров батарей.

Занятия с офицерами имели целью закрепить в них имеющиеся уже знания и постоянно поддерживать их на высоте современных военных требований, а также развить уменье и навыки решать задачи, выпадающие на долю офицера в разных случаях его боевой деятельности.

Занятия должны были вестись исключительно практически решением задач, на которых обучаемый ставился в роль исполнителя. Занятия велись как в комнате, так и в поле, причем последним придавалось первенствующее значение.

По инициативе офицерской артиллерийской школы в частях артиллерии за 3 - 4 года до начала войны стали производиться так называемые артиллерийские поездки. Несмотря на несомненную пользу этих поездок, приносимую в деле боевой подготовки артиллерии, проект Инструкции для производства артиллерийских поездок был издан лишь в 1913 г., но до начала войны не был утвержден и потому не получил широкого распространения к руководству в артиллерийских частях.

Согласно проекту Инструкции, артиллерийскими поездками назывались занятия в поле командного состава, имеющие целью дать практику в решении задач на местности на все виды боевой деятельности артиллерии. Артиллерийские поездки предусматривались двух родов: на одних изучались отдельные элементы боевой службы артиллерии, как-то: разведка артиллерийских разъездов, разведка артиллерийских начальников, занятие и оборудование позиций, целеуказание; на других - предметом: поездки являлась совокупность элементов в предположении известного вида боя, причем поездки этого рода делились на односторонние, производимые против обозначенного противника, и двусторонние, на которых противником являлась артиллерийская часть, практикующаяся во встречной артиллерийской поездке.

Для каждой поездки составлялось тактическое предположение, заключающее в себе: сведения о противнике и о своих войсках, направление и цель движения отряда. Поездки производились в положении, что данный (фиктивный) отряд, в состав которого входит практикующаяся артиллерийская часть, ведет какой-либо определенный вид боя: наступательный, встречный или оборонительный. Поездки начинались в составе батареи (имея в виду батарею в авангарде, в арьергарде и т. п.), потом переходили к поездкам в составе артиллерийского дивизиона и артиллерийской бригады.

Для производства артиллерийских поездок требовалось: необходимое число чинов командного состава, разведчиков-ординарцев и телефонистов-сигналистов, телефонные двуколки, телефоны, приборы, флаги, иногда орудия (обыкновенно от батареи два орудия для обозначения флангов батареи).

Из командного состава назначались, например, при артиллерийских поездках в составе дивизиона: а) руководитель (при командире дивизиона) и помощники руководителя (при командирах батарей); б) командир дивизиона, адъютант при нем, начальники артиллерийских разъездов, командиры батарей и старшие офицеры. Остальные, свободные от назначений, офицеры являлись присутствующими и привлекались руководителем Для высказывания своих заключений о ходе поездки и действиях участвовавших лиц.

Руководитель давал командиру дивизиона сведения о противнике и о расположении своих войск, об изменениях в тактической обстановке; вообще он как бы одухотворял окружающую обстановку, заставляя командира дивизиона видеть и слышать то, что являлось желательным по ходу поездки. Обязанности начальника отряда, в состав которого входил упражняющийся дивизион, исполнял тот же руководитель, если не был назначен особый начальник отряда.

Помощники руководителя играли ту же роль при командирах батарей, при которых состояли, и действовали по указаниям руководителя.

Требовалось, чтобы руководительский состав заранее хорошо ознакомился с местностью и чтобы вся поездка велась по плану, предварительно разработанному руководителем. Однако не рекомендовалось наводить исполнителей на то или иное определенное решение, намеченное руководством, чтобы не лишать их инициативы и самостоятельности в принятии решения.

При двусторонних поездках считалось полезным произвести предварительно военную игру на планах того участка местности, на котором будет производиться поездка, доведя игру до столкновения сторон, после чего полученные данные перенести на местность.

Для объединения и направления к общей цели действий руководителей сторон назначался обязательно главный руководитель двусторонней поездки, которому приходилось регулировать различного рода трения и устранять возникающие недоразумения и от искусства которого зависел в значительной степени успех выполнения поездки. Между главным руководителем и руководителями сторон поддерживалась непрерывная и быстро действующая связь.