Фотографические съемки с самолетов, производившиеся на русском фронте в период позиционной войны, давали возможность установить довольно точно места расположения неприятельских батарей и обстреливать их при помощи корректирования стрельбы с самолета.

Для обстрела без вспомогательного корректирования с самолета необходимо было произвести предварительный расчет по карте, т. е. учет топографического положения артиллерии противника относительно стреляющей батареи, с тем чтобы получить возможно точные данные для придания орудиям надлежащего направления на цель и соответствующего угла возвышения. В полученные топографические данные для стрельбы следовало вводить поправки балистические и метеорологические, на силу и направление ветра, на температуру и барометрическое давление воздуха, определяемые метеорологическими станциями, но в русской артиллерии во время войны эти поправки в общем не принимались во внимание за недостатком метеорологических станций и за неимением соответственно обработанных таблиц стрельбы (какие имелись тогда во Франции и в Германии).

Определение местоположения неприятельской артиллерии звуко-световыми методами сводилось к тому, чтобы, во-первых, с помощью тех или иных приборов взять с разных пунктов направления на вспышки, пыль или дым от выстрелов батареи противника, прочертить эти направления на карте и засечками найти требуемые точки стояния неприятельской артиллерии; во-вторых, при помощи секундомера точно измерить промежуток времени между вспышкой выстрела и его звуком и, учитывая отсюда скорость звука, определить дистанцию, с которой и начинать пристрелку (обычно шрапнелью на высоких или нормальных разрывах). Измерение промежутка времени между огневой вспышкой неприятельского выстрела и его звуком производилось обычно ночью; в дальнейшем во время стрельбы командир стремился получить точно такой же промежуток времени, смотря на секундомер, между моментом наблюдения разрыва своего выстрела и моментом дошедшего до слуха звука от разрыва, какой получился при измерении ночью по неприятельской огневой вспышке, чтобы таким путем убедиться в достаточной точности найденной дистанции.

Этот звуко-световой способ применялся довольно успешно некоторыми русскими батареями во время брусиловского наступления в июне 1916 г.

Так, например, одна из батарей, занимавшая хорошо укрытую позицию в бою у д. Немировка, вела стрельбу указанным способом и систематически погашала огонь неприятельских батарей, обстреливавших позицию русских с трех разных направлений{339}.

Звукометрические определения мест расположения стреляющих батарей производились на основании показаний особых электрических мембранных приборов, чрезвычайно чувствительных к звуку выстрела и вследствие этого дававших показания, по которым возможно было графическим построением найти место неприятельской батареи.

Звукометрические приборы разных систем - от довольно простого до весьма сложного устройства - испытывались в русской артиллерии еще в довоенное время, причем звукоизмерительяые команды с прибором, признанным наиболее совершенным для того времени, были отправлены на войну (см. часть I) с целью дальнейшего испытания приборов в боевой практике.

Кроме этих приборов, испытывались во время войны звукометрические приборы и других систем. Простейшим из них являлся так называемый "Электрохронограф", который испытывался в течение лишь около 1? мес. в боевой обстановке при самых неблагоприятных условиях - при недостатке необходимых средств и при отсутствии желания внимательно относиться к испытанию. Поэтому нельзя судить о степени его пригодности своему назначению, хотя по отзыву командира 2-й Сибирской артиллерийской бригады, при которой производилось испытание, "прибор заслуживал дальнейшего усовершенствования"{340}...

Русские звукометрические приборы обладали большой точностью благодаря применению чрезвычайно совершенных инструментов, более совершенных, чем германские, но и более сложных. Действие звукоприемников, основанное на размыкании тока доходящей до мембраны звуковой волной, было настолько чувствительно, что могло указывать разницу в достижении звука каждого из приемников, расположенных в разных пунктах на известном удалении, с точностью до 1/1000 доли секунды. Несмотря на теоретическое совершенство и точность звукометрических приборов, русская артиллерия практической пользы от них почти не получала, да и мало их имела, так как формирование звукоизмерительных команд производилось лишь в 1917 г. В общем нужно признать, что звукометрия не только не получила широкого применения в русской артиллерии во время войны, но и оставалась до самого конца войны в стадии испытаний.

Первые 14 команд звукометрических станций марки ВЖ были сформированы в январе 1917 г. Команды эти не составляли отдельных войсковых частей, а прикомандировывались к частям артиллерии. Затем в сентябре того же года решено было сформировать на Юго-западном фронте еще 24 команды звуковых станций ВЖ{341}.

В августе 1917 г. формировались в Казанском военном округе 7 корпусных отрядов артиллерийских наблюдательных станций с приборами того же образца, которые были отправлены в армию для испытания в начале войны. По мере выполнения практических занятий на заводе, изготовлявшем звукометрические станции, эти корпусные отряды отправлялись в действующую армию; из них 5 отрядов были отправлены в армию в октябре 1917 г., остальные 2 отряда предполагалось отправить той же осенью{342}.

В начале декабря 1917 г. выяснилась неудовлетворительность организации указанных отрядов артиллерийских наблюдательных станций и безрезультатность нахождения их на фронтах, вследствие чего они должны были отправиться в Царское Село в запасную тяжелую артиллерийскую бригаду для переформирования на новых основаниях{343}.

Автобронирование. Механизация передвижения

В начале войны, в целях борьбы с бронированными автомобилями противника, причинявшими довольно серьезные затруднения во время боев, решено было сформировать взвод из трех бронированных автомобилей, вооружив каждый одной 37-мм или 47-мм пушкой и имея на одном из них, кроме пушки, еще 3 пулемета. Для обслуживания автомобильного пушечного взвода к нему придано было 3 легковых и 2 грузовых автомобиля и 2 мотоцикла{344}.

Другие броневые автомобили, применявшиеся во время войны в русской армии, были или легкого типа с двигателем в 50 л. с., вооруженные мелкокалиберными пушками или пулеметами, или двух- и пятитонные, вооруженные так называемой 3-дм. (76-мм) пушкой броневого автомобиля.

В начале 1915 г. был составлен проект временной инструкции для боевого применения бронированных автомобилей, а также описание и чертежи блиндированного (бронированного) поезда.

Для совместных боевых действий с русскими войсками из Франции в 1916 г. был командирован на русский фронт бельгийский броневой дивизион, который в 1917 г. после февральской революции возвратился в Бельгию (через Мурманск){345}.

Автоброневики имели некоторое применение в начале войны, в маневренный период, но почти не было случая их применения в позиционный период войны. Они скоро утратили тактическое значение вследствие трудности для них движения без дорог и в особенности по пересеченной местности или изрытой воронками от взрыва снарядов, а также вследствие уязвимости их не только для артиллерийского огня, но и для ружейных и пулеметных пуль. Последнее относится к русским автоброневикам, имевшим вообще недоброкачественную слабую броню, не исключая получаемых по заграничным заказам, по большей части от английского завода Виккерса.

Россия не имела технических возможностей усовершенствовать автоброневики. Применение их при прорывах в позиционную войну было весьма редким и в большинстве случаев безрезультатным.

В 1917 г. три броневых отдельных автомобильных артиллерийских дивизиона было сформировано в Москве для морской крепости Петра Великого, но по распоряжению временного правительства они были отправлены на Юго-западный фронт "из желания", как говорилось в телеграмме правительства,