НИКОЛА ФЛАМЕЛЬ. Это первый из великих магистров Сиона, не принадлежащих ни к одной из генеалогий «документов Общины», и вместе с ним этот титул перестает быть исключительно семейной привилегией. Родился около 1330 года, в течение некоторого времени работает переписчиком в Париже. Таким образом он получил доступ ко многим редким книгам и, благодаря им, приобрел большие познания в живописи, поэзии, математике и архитектуре. Он также интересуется алхимией, кабалистической и герметической мыслью.
По собственному его рассказу, в 1361 году Фламель открывает алхимический трактат, который круто изменит всю его жизнь. Речь идет о «Священной книге еврея Авраама, Принца, Священника, Левита, Астролога и Философа из племени Иудейского, которое вследствие гнева Божьего было рассеяно среди галлов», предназначенной стать одним из самых знаменитых произведений западной эзотерической традиции. Оригинал, как говорили, находился в библиотеке Арсенала в Париже, и целые поколения юных алхимиков упорно, с религиозным пылом изучали ее многочисленные копии, но, как кажется, тщетно.
Фламель был погружен изучением трактата в течение двадцати одного года, но безуспешно. Наконец, во время путешествия по Испании в 1382 году он встречает в графстве Леон обращенного еврея, который растолковал ему этот трактат. С момента возвращения в Париж Фламель применяет свои знания на практике и успешно осуществляет свое первое алхимическое превращение в полдень семнадцатого января – вещая дата в истории Соньера и Ренн-ле-Шато.
Неизвестно, является ли рассказ Фламеля правдивым, но он становится сказочно богатым человеком, и в конце своей жизни он имел более тридцати домов и земельных участков только в одном Париже. Однако в течение своей жизни он оставался скромным человеком, которого не опьяняли ни деньги, ни власть, и большую часть своего богатства он истратил на добрые дела. Около 1413 года он основал и финансировал четырнадцать больниц, семь церквей и три часовни в Париже и столько же в Булони, бывшем графстве отца Годфруа Бульонского. Этот альтруизм еще более, чем его громкий успех, сделал его любимым потомками; еще в XVIII веке Исаак Ньютон очень почитал его, читая все его произведения, обильно аннотируя их и доходя даже до того, что переписал одну из них полностью.
РЕНЕ АНЖУЙСКИЙ. Мы не нашли никаких следов связи между ним и Фламелем, но даже одна только его личность является обширным материалом для размышлений. Родился в 1408 году; был одним из самых важных лиц времени, непосредственно предшествующего эпохе Возрождения, и насчитывал среди других своих титулов титулы графа де Бара, Провансальского, Пьемонтского и де Гиза, короля Венгрии, Неаполя и Сицилии, Арагона, Валенсы, Майорки и Сардинии; наконец, самый главный – это титул короля Иерусалима, чисто номинальный, естественно, но восходящий к Годфруа Бульонскому и признанный всеми правителями Европы. Одна из дочерей Рене Анжуйского вышла замуж за Генриха VI Английского в 1445 году и стала одной из самых знаменитых фигур в войне Алой и Белой Розы.
Согласно «документам Общины», Рене стал великим магистром Сиона в 1418 году, в возрасте десяти лет, но его дядя Луи, кардинал де Бар, осуществлял регентство до 1428 года. Из наших поисков мы узнали также, что в 1418 году Рене стал членом ордена Белой Борзой, о котором мы не знаем ничего, но который, возможно, был одним из обозначений ордена Сиона.
Между 1420 и 1422 годами кардинал Лотарингский основал орден Верности, и Рене фигурирует среди его первых членов; затем в 1448 году он основал свой собственный орден – орден Полумесяца, описанный как новая версия ордена Корабля, к которому принадлежал Вильгельм де Жизор за полтора века до этого. Первыми рыцарями «Полумесяца» помимо других были Франческо Сфорца, герцог Миланский и отец покровителя Леонардо да Винчи, граф де Ленонкур, потомок которого, как сообщают «документы Общины», составит генеалогии для «Секретных досье», и Ферри, сеньор важной вотчины Сион-Водемон в Лотарингии, датирующейся временами Меровингов. Орден Полумесяца считал себя отголоском ордена Подвязки в Англии и Золотого Руна в Бургундии, но по неясным причинам он навлек на себя гнев Церкви и был ликвидирован папой.
Современный лотарингский крест идет к нам именно от Рене Анжуйского – с двумя горизонтальными планками; который был символом Свободной Франции» во время второй мировой войны. Рене сделал его своим личным гербом, став герцогом Лотарингским.
ИОЛАНДА ДЕ БАР. Дочь Рене Анжуйского; родилась около 1428 года; в 1445 году вышла замуж за Ферри, сеньора Сион-Водемонского, одного из первых рыцарей ордена Полумесяца, основанного Рене. После смерти мужа провела большую часть жизни в Сион-Водемоне, который из скромного местечка регионального паломничества под ее эгидой превратилось в одно из великих святых мест Лотарингии. Но таковым оно было уже для язычников, что доказывает статуя Роземерты, древней галло-тевтонской богини-матери, найденная в этих местах; таковым оно было и в начале христианской эры, несмотря на еврейское звучание имени, которое Сион носил тогда: гора Семита. Известно, что статуя Девы Марии была возведена в Сион-Водемоне в эпоху Меровингов и что в 1070 году граф де Водемон публично объявил себя «вассалом Царицы Небесной». В свою очередь, Дева Мария Сионская была провозглашена «повелительницей графства Водемон», защитницей Лотарингии, и в мае в ее честь устраивались пышные празднества. В ходе наших поисков мы обнаружили грамоту 1396 года, касающуюся «Братства рыцарей Сиона», обосновавшегося на горе, которая, как говорили, восходила к древнему аббатству на горе Сион близ Иерусалима. Кажется, в XV веке о Сион-Водемоне забыли, и Иоланда де Бар частично вернула ему прежнюю славу.
Сын Иоланды, Рене II, выросший во Флоренции, увлекался оккультными науками, которые преподавались тогда во всех академиях. В 1471 году, когда ему было девятнадцать лет, он должен был два раза, согласно традиции Сиона, подняться по склону, ведущему в Нотр-Дам-де-Сион (один раз босиком, второй раз обутый). Этот храм Богоматери Сионской поднимается на высоту от четырехсот девяноста до пятьсот пятидесяти метров и возвышается в виде подковы над просторной долиной, которая с высоты производит впечатление огромной шахматной доски.
