Без всякой надежды Пониетс пустил еще один пробный шар.

- Ваше преосвященство, могу ли я надеяться на встречу с заключенным?

- Еще раз повторяю, - Магистр оставался холоден, - асконское законодательство сурово, и общение с взятыми под стражу запрещено.

- Ваше преосвященство, умоляю вас проявить сострадание к заблудшей душе этого человека в тот час, когда тело его находится в ожидании сурового, но справедливого наказания. Все это время, пока жизнь его находилась под угрозой, он был лишен духовного утешения, и сейчас он способен отойти в царствие Духа Галактики нераскаявшимся.

Великий Магистр недоверчиво покосился на торговца.

- Вы хотите сказать, что являетесь утешителем заблудших душ?

- Увы, ваш недостойный собеседник получил соответствующее образование, - лицо Пониетса преисполнилось скорби. - В пустоте бескрайнего Космоса мы, бродячие торговцы, крайне нуждаемся в людях, способных заботиться о духовной стороне нашей жизни странников, занятой в основном мыслями о мирских заботах и коммерции.

Владыка Аскона задумчиво прикусил нижнюю губу.

- Да, я понимаю... Всякий живущий, уходя к душам своих праотцов, обязан подготовиться. Но никогда мне не приходило в голову, что и торговец в состоянии быть верующим.

3

Аскель Гороу заворочался на койке и приоткрыл левый глаз. Лиммар Пониетс вошел в дверной проем и с грохотом захлопнул за собой обитые железом створки. Гороу что-то буркнул себе под нос и поднялся на ноги.

- Пониетс! Они все-таки прислали именно тебя!..

- Это всего лишь случайность, - горько произнес Пониетс. - Или козни моего личного дьявола. Пункт первый: ты попадаешь в переделку на Асконе. Пункт второй: мои торговые дела, что отлично известно Торговой Комиссии, вынудили меня оказаться на расстоянии всего в пятьдесят парсеков от данной системы - и как раз в то время, когда происходят те события, которые изложены в пункте первом. И, наконец, пункт третий: Комиссии также известно, что раньше мы работали вместе. Ты считаешь это простым совпадением обстоятельств. Я нахожу совсем иной ответ.

- Не увлекайся! - предостерег Гороу приятеля. - Здесь может быть прослушивание. При тебе есть искривитель поля?

При виде поднятой Лиммаром правой руки, на которой сверкал узорчатый браслет, Гороу вновь расслабился.

Пониетс прошелся по камере. Она была пуста и просторна. Освещение не заслуживало упреков, и различные сопутствующие тюрьме запахи также отсутствовали.

- Слушай, Аскель, у тебя тут прямо санаторий, только что за ухом не чешут!..

Гороу не обратил на сарказм Лиммара никакого внимания.

- Слушай, а как, собственно, тебе удалось сюда пробраться? Я вот уже третью неделю как нахожусь в строжайшем одиночном заключении.

- Как раз со дня моего прибытия! Угадал? Получается, что у старикана, который здесь крутит все дела, имеется свое слабое место... Он полон благочестивых идей, и я отнюдь не безрезультатно воспользовался этим! Так что перед тобой стоит твой духовный пастырь. Все-таки в священнослужителях есть и свои полезные моменты - он к вящей выгоде своей с удовольствием разорвет тебе глотку, но ни за что не согласится отказать в спасении твоей нематериальной души, существование которой под большим вопросом. Это служит иллюстрацией к практикуму по эмпирической психологии. А торговец обязан разбираться во многих вещах - хотя бы понемногу.

Гороу саркастически улыбнулся.

- А ты как раз и учился в духовной семинарии! Ты умница, Лиммар, и я рад, что прибыл именно ты. Но не думаю, что Магистру так нравится исключительно моя душа... Он не намекал на выкуп?

Пониетс хищно прищурился.

- Еще как намекал! И грозил в противном случае газовой камерой. Так что я избежал риска, не настаивая на развитии этой темы - там могла скрываться ловушка. Но скорее всего - простое вымогательство. Чего он может хотеть?..

- Чего? Золота.

- Золота?! - Пониетс поднял бровь. - Металл? Зачем оно ему?!

- Это на Асконе средство платежей.

- А... Ну тогда понятно. И где я ему достану золота?

- Где угодно. Но достанешь. Ты не кривись, это все чертовски важно. Пока ноздри Магистра чуют аромат золота - я в безопасности. Наобещай ему любое количество - какое запросит. И если понадобится, отправляйся прямиком на Термин. И когда меня освободят и вышлют из системы под конвоем - мы с тобой расстанемся.

Неодобрение сквозило в поведении и взгляде Пониетса.

- А затем ты в надежде на успех вновь притащишься на Аскон, и я буду снова тебя вытаскивать?

- У меня задание - любой ценой продать Аскону атомную технику.

- Ты не успеешь вернуться даже на один парсек, как будешь схвачен. И я не думаю, что сообщаю тебе что-нибудь новенькое.

- Меня не схватят, - сказал Гороу. - Но даже будь это так, мое решение не изменится.

- И при следующей попытке ты будешь убит.

Гороу равнодушно пожал плечами.

- Я все же попытаюсь договориться с Великим Магистром. Пока я действовал с завязанными глазами, но попробую разобраться в ситуации.

- Вряд ли, - тихо сказал Пониетс. - Пока что любая моя реплика, самая невинная, доводила его преосвященство до сердечного приступа.

- Положение достаточно несложно, - перебил его Гороу. - Единственная возможность закрепить безопасность Термина на Периферии - создать везде, в том числе на Асконе, торговое государство под контролем религии. Для навязывания политического диктата у нас пока не хватит силы. Так что торговля - это все, на что мы способны для поддержания контроля над Четырьмя Королевствами.

Пониетс кивнул.

- Это я и так понимаю. Любая система, отказывающаяся приобретать наши атомные устройства, не может регулироваться религиозными структурами.

- Правильно. И поэтому автоматически становится оплотом враждебности и неприятия.

- Ладно, - сказал Пониетс, - оставим теории. Что конкретно мешает торговле с Асконом? Их верования? Великий Магистр имел в виду именно это.

- Их религия - некая форма поклонения предкам. В древних сказаниях упоминается нечестивое прошлое, которое искупили несколько наивных пророков. В такой искаженной форме описывается анархия столетней давности, когда с планеты было выдворено имперское воинское формирование, и к власти пришло независимое правительство. И любой продукт науки и прогресса, включая атомную энергетику, неизбежно отождествляется с тогдашним имперским режимом. А он вызывает у местных лишь ужас.