обходим Москве в связи с ее замыслами в Италии, то есть се планами организации революции в этой стране, выдвинул самое большое требование из всех возможных. Но тут, как известно, вспыхнула революция в Венгрии, и эта революция, повлекшая за собой множество интереснейших последствий, оттеснила все эти замыслы на второй план -- по крайней мере, на время оттеснила замыслы русских в Италии.

МОРРИС. Позвольте уточнить, господин Орлов. Иначе го-воря, вы утверждаете, что, основываясь на своем личном знакомстве с главными действующими лицами, то есть Луиджи Лонго, Тольятти, венгром Геро, Видале, коммунистическим лидером...

ОРЛОВ.... лидером в Триесте.

МОРРИС. На основании всего того, что вам известно об этих людях, а также о коммунистической стратегии, вы полагаете, что Советы планируют своего рода переворот с применением вооруженных сил, вооруженных подразделений, находящихся в распоряжении коммунистической партии Италии, и именно поэтому пытаются обхаживать Тито? Среди прочего вы считаете, что они предлагают Тито, пытаясь вовлечь его в это предприятие, город Триест, ныне открытый юрод-порт Триест?

ОРЛОВ. Да.

МОРРИС. К этому все и сводится, верно?

ОРЛОВ. Таково мое предположение, и тут я хотел бы отметить следующее: дело не только в том, что венгерская революция нарушила планы Советов -если вы помните, приблизительно в сентябре прошлого года Тито, которому Кремль всячески давал понять, что хочет видеть его чрезвычайно влиятельным человеком на Балканах, вдруг обнаружил, что Москва обманывает его, так как Кремль разослал во все свои страны-сателлиты секретный циркуляр с призывом не относиться к Тито слишком серьезно, ибо, как там было сказано, "югославская партия не является истинно марксистской в подлинном смысле слова, а итальянская партия отличается социал-демократическими тенденциями". Узнав об этом, Тито возмутился, и вы помните, как советский партийный вождь Хрущев стремительно рванул на самолете в Белград, а оттуда на остров Бриони, любимую резиденцию Тито, где они спорили и торговались недели две, а затем вместе полетели в Ялту, где состоялись встречи с остальными советскими руко-водителями, которые попытались развеять подозрения Тито, однако, как мне кажется, не смогли этого сделать, ибо сегодня вы можете наблюдать новый разлад между Тито и Кремлем. Моя мысль состоит в том, что, оправившись после венгерской катастрофы, русские могут реанимировать свой итальянский замысел, так как в случае победы в Италии они выйдут к

Франции с ее гигантской, очень сильной коммунистической партией, собирающей, если я не ошибаюсь, около 20 процентов голосов в стране, а это -- всем понятно -- будет означать конец Европы. Коммунистические лидеры очень часто цитируют Ленина, не веря при этом ни в Ленина, ни в кого бы то ни было, а веря исключительно в собственный метод распространения любыми средствами господства на планете. Но они помнят одну заповедь Ленина, который учил партию, что революционная, так называемая "революционная", ситуация созревает очень редко и проморгать революционную ситуацию смерти подобно, или, по меньшей мере, равносильно полному поражению. Таким образом, видя, что коммунистическая партия Италии теряет сторонников в результате венгерских событий и брожения во всех компартиях, Кремль может решить, что дальнейшее промедление может означать утрату этой фантастической возможности навсегда, и именно поэтому я не удивлюсь, если Москва может -- не знаю, когда -- в этом году или в следующем -- вернуться к своему замыслу, и если это случится, мы станем свидетелями новой решительной попытки заарканить Тито в лоно комдвижения, посулив ему долю при дележке добычи.

МОРРИС. Сенатор, нам предстоит заслушать новые показания господина Орлова, в частности, по вопросу о финансировании шпионажа за границей, то есть за границами Советского Союза. Мы уже подошли вплотную к этой теме. Учитывая, что время у нас ограничено, а это целая отдельная тема, я предлагаю, если вы не имеете ничего против, объявить сейчас перерыв.

Сенатор МАККЛЕЛЛАН. Каковы ваши планы на вторую половину дня? Это -вне протокола.

(Обсуждение вне протокола. )

Сенатор МАККЛЕЛЛАН. Объявляется перерыв до 10. 30 утра завтрашнего дня. Большое спасибо.

(В 12. 35 Подкомиссия разошлась, чтобы снова собраться в 10. 30 утра в пятницу, 15 февраля 1957 г. ).

Пятница, 15 февраля 1957 г.

Слушания возобновлены после перерыва в 10. 35 в помещении No 424 здания Сената. Председательствует сенатор Джон Л. МакКлеллан.

Присутствуют: сенатор МакКлеллан.

А также: Роберт Моррис, главный юрисконсульт; Дж. Дж. Сауервайн, юрисконсульт; Уильям А. Рашер, юрисконсульт; Бенджамин Мандель, главный эксперт.

Сенатор МАККЛЕЛЛАН. Прошу внимания.

Господин юрисконсульт, мы можем продолжить слушания, которые были прерваны вчера.

МОРРИС. Господин Орлов, не можете ли вы точно обозначить круг ваших обязанностей в НКВД?

ОРЛОВ. Я занимал целый ряд важных должностей в системе НКВД. Вряд ли стоит перечислять здесь все должности, однако можно упомянуть, что я был командующим пограничных войск НКВД; заместителем начальника Экономического управления НКВД; начальником Экономического управления по надзору за советской внешней торговлей, а мой последний пост -- я был советским дипломатом, советником правительства СССР при правительстве испанской республики по вопросам разведки, контрразведки и партизанской борьбы в тылу противника в период гражданской войны в Испании с 1936 по 1938 год. Кроме того, я входил в состав малой коллегии НКВД, состоявшей из шести человек, которым было поручено оценивать секретные документы, добытые агентами НКВД за границей, информировать советский наркомат иностранных дел о зарубежных операциях и намерениях иностранных государств, а также оценивать документы, направляемые в Политбюро партии.

МОРРИС. Вы говорите, что были одним из шести человек, которые оценивали поступившие из-за границы документы?

ОРЛОВ. Прежде всего иностранные документы, чтобы давать заключение о намерениях иностранных правительств в отношении Советского Союза. После этого они шли наверх, к Сталину. Я был также автором учебника по разведке и контрразведке, одобренного НКВД. Он назывался "Тактика и стратегия разведки и контрразведки". Эта работа была написана мною в начале 1936 года, одобрена НКВД и стала основным учебным пособием в школах НКВД, готовивших офицеров разведки для работы за границей.