Корректор Мария Черноок

© Татьяна Петровна Ларионова, 2019

ISBN 978-5-4474-4888-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

В квартиру 53 города Омска Сёмка просочился под видом потомка серо-голубых квартирных «персов» благодаря усилиям Дочи. И если Дочина Мамка на появление кота в квартире 53 города Омска согласилась почти сразу, узнав о его практически «персидском» происхождении, то у Бабушки кота долго пришлось выпрашивать.

Будь на то Бабушкина воля, согласия на животное в городской квартире она никогда бы не дала. Но одно Бабушкино «нет» против двух «да» Дочи и Мамки определило исход дела. Изо дня в день канючила Доча, и через день да каждый день доставала нравоучениями Мамка. В канун дня рождения Дочи Бабушка сдалась, и маленький серо-голубой перс появился в квартире 53 города Омска.

Данное при рождении коту прозвище Сëмка обитательницам квартиры 53 города Омска не нравилось. С лёгкой руки Дочи он стал Симоном. Для Мамки – учителки истории все Симоны – Боливары, а все Симоны в России – Боливаркины.

При этом вряд ли Мамка имела в виду характер кота. По крайней мере, в маленьком персе характер венесуэльского борца за независимость испанских колоний в Южной Америке никак не проявлялся или никто, кроме Мамки, этих проявлений не замечал.

Бабушке иностранные изыски были не по нраву, она называла кота по-разному, но всегда на русский манер и чаще всего – Семёном Семёновичем. Причиной тому было, вероятно, желание видеть в лице единственного представителя противоположного пола в квартире 53 города Омска опору, необходимую женщине, в том числе и неслабой.

В конечном итоге полное имя кота, как и положено имени представителя Передней Азии, получилось длинным. Кот стал Симоном Боливаром – Семёном Семёновичем Боливаркиным. Длинное имя никак не осложняло жизни кота. Кот отзывался на все данные ему имена, а сверх того – и на Лобзика, и на Двоечника.

Так что вряд ли Мамкино «Боливаркин – двоечник!» имело отношение к способностям Боливаркина усваивать знания. Скорее, это были издержки её учительной профессии. Боливаркин, пролёживая на книгах и рукописях целыми днями, в силу одного уже этого не мог быть, как вы понимаете, двоечником.

Для начала жизни Симона в квартире 53 города Омска Бабушка выделила коту посуду для еды и воды, Мамка – клетку для птиц в качестве персонального туалета, Доча – коробку из-под обуви, в которой коту особенно приятно было бы спать.

Клетку для птиц пришлось заменить тарой из-под тихоокеанской сельди, потому что клетку Боливаркин отверг раз и навсегда. Постельке в коробке из-под обуви Симон предпочёл Бабушкин тапочек, из тех тапочек, которые так любят носить многие омские бабушки и которые продаются ещё на некоторых омских рынках.

И стал Симон Боливар жить-поживать в квартире 53 города Омска, жизнь узнавать и верой-правдой служить обитательницам квартиры 53 города Омска.

Симон оказался редким попрошайкой. Он умел выпросить у обитательниц квартиры 53 города Омска всë, что ему было нужно. Притом способы его выпрашивания были настолько умелыми, что Мамка-учителка, услышав по радио об индийских женщинах лëгкого поведения, которые, как и кот, не отставали от жертв, не получив своего, тут же окрестила Симона попрошайкой индийской, а заодно и сборщиком подати. На заре правового государства сборщики подати были подобны Симону Боливаркину.

Судите сами. Только завтракать Симон умудрялся по три раза, причём обитательницы квартиры 53 города Омска и не подозревали об этом. В шесть утра Семëн Семëнович начинал истошно выть в комнате Бабушки.

Бабушка, отвыкшая рано вставать, ворчала, плакала и проклинала тот день, в который она дала согласие на это ненасытное животное. Из-за него ей приходилось вставать ни свет ни заря, идти на кухню и сыпать Семёну Семёновичу сухого корма, купленного специально для завтраков.

Только после этого Бабушка могла (если могла) продолжить прерванный котом сон.

Как только Боливаркин справлялся с завтраком от Бабушки, а справлялся он очень быстро, он шёл к Мамке и начинал ныть у неë прямо под ухом. Если это не помогало, а это чаще всего не помогало, Боливаркин приступал к выцарапыванию из-под одеяла Мамкиной руки или ноги. Тут уж Мамке ничего не оставалось делать, как идти на кухню и кормить Боливаркина. После этого Мамка могла попытаться уснуть и спать почти до восьми часов, то есть до завтрака Дочи.

К восьми утра, когда Доча начинала собираться в школу, Симон, давно сидевший перед Дочиной постелькой, начинал нежно мурлыкать и лизать еë щëчки. Доча вставала, умывалась и шла завтракать. Если в Дочином завтраке не принимала участия Мамка (иногда такое случалось), Симон получал свою утреннюю порцию корма, уже на законных основаниях.

В описанной выше последовательности Симон выпрашивал еду у обитательниц квартиры 53 города Омска за своё правильное поведение в туалете, за правильное поведение в туалете обитательниц квартиры 53 города Омска и за многое-многое другое. В точности так же Симон выпрашивал за повторные обеды-ужины у не обедающих и не ужинающих в одно время обитательниц квартиры 53 города Омска.

Это приводило к огромным утренним Симоновым отрыжкам. Доче убирать отрыжки не нравилось, поэтому она ругала Бабушку, которая накладывала в миску Семëна Семëновича столько, сколько собаке съесть было бы не под силу. Между тем Бабушка, как только Доча заводила разговор об отрыжках, клялась, что со вчерашнего дня коту ничего не давала, о каком бы из дней речь ни шла.

Мамка пообещала разобраться с отрыжками, и с этого момента она превратилась в Исследователку. Ведь она была не столько Учителкой, сколько Историком, то есть Исследователкой и Писателкой.

В результате проведённого Мамкой исследования всплыли факты описанных выше неоднократных завтраков, обедов-ужинов и поощрительных кормлений за правильное своë и чужое хорошее поведение в туалетной комнате и других местах. Эти факты были доведены до сведения всех обитательниц квартиры 53 города Омска, и обитательницы квартиры 53 города Омска обещали друг другу подобного больше не повторять.

Некоторое время коту приходилось туговато, однако вскоре он нашёл другую возможность подкармливаться, начав подворовывать. Как-то, положив размораживать кусменëк фарша, Мамка вышла с кухни, а вернувшись, кусменька на месте не обнаружила. Изрядно объеденный кусменëк фарша нашла Доча, заглянув за холодильник, куда Боливаркин перетащил то, что от кусменька осталось.

В другой раз Семён Семёнович утащил целый кус мяса из Бабушкиной кастрюли. Бабушка, сварив суп, поставила его остужать, приоткрыв слегка крышку кастрюли. Остывший суп Семён Семёнович оценил первым, вытянув предварительно из него мясо через щель между кастрюлей и крышкой. Когда пришло время обедать, Бабушка вначале увидела возле кастрюли с супом лужицу, а затем не увидела в кастрюле с супом мяса. Остатки мяса она находила позже во всех труднодоступных углах кухни: за холодильником, плитой и даже за мусорным ведром.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.