В этот день Илья Ильич не проснулся.

Всю ночь ему хотелось пить, и всего за несколько минут до звонка будильника приснилось, будто он стоит в ларёк за пивом.

Впереди и сбоку лезли без очереди, поэтому окошко с пенящимся краном не становилось ближе. Илья Ильич почувствовал сильнейшую усталость. Он предупредил стоящих сзади и спереди, отошёл в сторонку и присел на лавочку.

И там его сморил сон.

И ему приснилось, что он дома, у себя в кровати, и вот-вот прозвонит будильник.

Но тут его окликнули, потому что подошла его очередь.

И будильник зазвенел в это же время.

Илья Ильич дёрнулся туда, сюда…

И решил всё-таки попить пива.

К Валентину Семёновичу Рыскину пришёл в гости новый сотрудник по службе, фамилия которого была Колбасьев. Они приятно провели вечер, распив бутылку водки, очень понравились друг другу, но поскольку были пока ещё мало знакомы, Колбасьев в положенное время распрощался и ушёл домой. А так как ему очень хотелось выпить ещё, он зашёл к соседу и пропьянствовал у него до утра, будучи вынужденным слушать его слабоумные бредни.

Когда Валентин Семёнович остался один, ему тоже очень хотелось выпить ещё, но он был человеком семейным и послушно лёг спать. Но заснуть никак не мог и время от времени выходил на кухню, сидел там один, выпивая рюмочку, а то и две подряд, курил, смотрел на горящий газ, и в голову ему лез разный вздор.

У банкира Спартака Сысуевича Мошненко был день рождения. Пока у него дома готовили и накрывали, мужчины на четырёх машинах выехали искупаться на озёра. По дороге для визгу прихватили девиц лёгкого поведения.

Запалили костёр, нажарили шашлыков, пили, бегали и купались. Спартак Сысуевич так расшалился, что с одной рыженькой, стоя по пояс в воде, поменялся трусами.

Но вот стемнело, дома всё было готово, за столом ждали расфуфыренные жёны. Водители посигналили в клаксоны, помигали фарами и уехали.

На дороге водители потеряли друг друга из виду, поэтому никто не заметил, что виновника торжества нет ни в одной машине. А девушек высадили у метро.

Только потом, когда уселись за столом, выяснили, что Спартака Сысуевича нет. Водителей отчитали и отправили обратно на озеро.

Все были подшофе и начали потихоньку без хозяина. Мужчины шептались, что он нарочно остался с той, рыженькой.

Но дело обстояло иначе.

Спартак Сысуевич действительно увлёкся одной из девушек и, чтобы показать, какой он сильный, решил переплыть озеро. Переплыть и крикнуть всем что-нибудь с того берега.

И он действительно переплыл. Но, сколько ни кричал, из-за музыки и других голосов его никто не услышал.

Тогда Спартак Сысуевич присел за кустом, чтобы по крайней мере покакать здесь спокойно.

Но едва он присел, машины на том берегу загудели, засветили фарами и тронулись. Никто не заметил его отсутствия, потому что все садились куда попало с девушками на коленях. А та рыженькая всё знала, но промолчала оттого, что втайне мужчин вообще ненавидела.

Несчастный вскочил, крикнул, сорвал голос, прыгнул в воду, поплыл.

До города было сорок километров по шоссе. Рассчитывая, что за ним всё-таки вернутся, Спартак Сысуевич стал ждать. Но скоро ему стало холодно, комары одолели не на шутку, и он пошёл навстречу своим ходом. Изнеженные ноги кололи острые камешки; мужские достоинства, чтобы не растерять, приходилось придерживать ладошкой.

За полчаса мимо проехала только одна машина. Посветив фарами на отчаянно голосующего попутчика, водитель выругался и резко поддал газа. На немолодом упитанном мужчине были одни только женские трусики из секс-шопа: сеточка спереди, сзади ниточка.

Сообразив, что здесь, на большой дороге, его могут запросто убить, Спартак Сысуевич решил идти наперерез, по тропинке, в сторону светящихся где-то на краю вселенной огоньков новостроек.

В эту минуту, когда он свернул, мимо проехали джипы, отправленные на его поиски.

Он шёл к своему городу, а окна домов, находившихся на окраине, постепенно гасли. Полная луна освещала ему путь в дикой природе. С криком выпрыгивали у него из-под ног лягушки, ночные птицы хлопали крыльями у самого его лица.

Спартак Сысуевич постепенно трезвел, его начали одолевать жажда и усталость. То и дело он присаживался на корточки, черпал ладонями и пил воду из ямок и болотцев.

Когда стало светлеть, он пересёк крысиный пустырь и вышел к первой городской постройке. Нога его ступила на цивилизованную асфальтированную поверхность.

Одновременно небо заволокло, начался затяжной сентябрьский дождик. Не прикрываясь больше ладошкой, стиснув кулаки и двигая желваками, он широко шагал посередине пустынных улиц мимо случайных ранних прохожих и мигающих жёлтым светом светофоров. Он уже не думал о воде, пище, тёплой ванне и сухой постели. Он хотел только одного: вынуть из-под заднего сидения помповое ружьё, подняться к себе в квартиру и всех покрошить.

Наконец он увидел у парадной свой джип и подобрал булыжник. Приблизившись к тонированному заднему боковому стеклу, хорошенько размахнулся.

Но тут рядом остановилась милицейская машина и его взяли.

Для Валентина Семёновича следующий день оказался не самым удачным. Он не выспался, по дороге на службу грубый водитель иномарки окатил его грязью, а потом начальник вызвал его к себе на ковёр и долго распекал. Весь день у Валентна Семёновича болели голова и желудок. По дороге домой он зашёл в аптеку, и там его несправедливо обхамили.

Но зато, когда дома жена подала ему борщ, и на столе не оказалось соли, Валентин Семёнович орал и стучал по столу так, что в окнах дребезжали стёкла, а дети в другой комнате плакали.

В этот же день, банкир Спартак Сысуевич Мошненко приехал в офис на той самой машине, которая окатила грязью Валентина Семёновича Рыскина. Он долго и неспешно распекал одного из служащих, а потом обедал в дорогом ресторане, заставив официанта перестелить скатерть.

Когда рабочий день кончился, Спартак Сысуевич поехал не домой, а в гости, где хозяйка — женщина в чёрном кожаном белье — била его плёткой и всячески унижала. А Спартак Сысуевич стоял голый на четвереньках, сладостно скулил и извивался.

Один знакомый привёл домой к Рыскину человека, сильно примелькавшегося на телевидении. Увидев его у себя на пороге, Рыскин так и обомлел. Его жена тоже очень разволновалась. Она выставила на стол всё самое лучшее, что было в доме. Выставила хрусталь из серванта, который стоял специально для красоты, и открыла баночку икры, припасённую к юбилею свадьбы. Рыскин сбегал в магазин за дорогой водкой и лимонадом, растратив последние деньги из семейного бюджета.

Посидели, выпили, поговорили. Телевизионный человек оказался так себе, вроде не в духе. На экране он казался совсем другим — энергичным, весёлым. А в гостях он вроде как скучал, о своём думал. Но тот знакомый, который его привёл, всё Рыскину втихаря подмигивал, кивая в сторону знаменитости: вот, мол, смотри, какого я к тебе человека привёл.

Потом они оба ушли, а супруги убрали всё недопитое и недоеденное в холодильник. Посуду вымыли, вытерли и обратно в сервант поставили. Только одну мельхиоровую ложечку под серебро нигде не нашли. Подумали, и решили, что кто-то по рассеянности в карман сунул.

Да что там ложечка, не большая потеря. Зато теперь, всякий раз, когда этот известный человек появлялся на телевизионном экране, Рыскин с удовлетворением произносил: «Опять этот чудик. Помнится, нахрюкались мы с ним у меня дома как зюзи». И все смотрели на Рыскина с уважением. А ложечка нашлась потом под диваном.