Первую книгу прислала Леночка Клокова - организовала и прислала. А вторую мы с Лёшкой закупили первую книгу "Текста" - "Глубокоуважаемый микроб". Hа какой-то жуткой окраине Москвы...

Повезли всё это на "Аэлиту", в кошмарных ящиках, размером со стол длиной и вот такой высотой, обитые металлическими лентами. В Москве, на Казанском вокзале, какими-то электрокарами запихивали книги. А в Свердловске-то выгружать вручную, ничего нет. Выгрузили вручную эти дикой тяжести ящики. Подогнали, по-моему, прямо на перрон, какой-то грузовик. Привезли. А потом стояла очередь по лестнице, хвостом... А Битюцкий с Анной везут из Ростова булгаковские "Сатиры". Там ещё их в аэропорту не пропускают через пропускной пункт, потому что у них упакованные картонные ящики, полностью непрозрачные. В них же книги, а они как свинец. Полностью "металлические" какие-то штуки. "Что такое? Что вы везете?" "Книги". Открывают. Они разорвали несколько пачек, показали, что там действительно книги. Тоже из аэропорта тащили всё это на себе. И потом выдавали: "Глубокоуважаемый микроб" - каждому, "Сатиры" - одна на клуб. Hу не можем мы больше, ну нету! Обиды, скандалы...

С.Б.: Виталий Иванович дал нам маленькую комнатку, мы сложили там книги. Тогда было не то 500, не то 700 человек - очень много. Это уже новая формация, ну и, естественно, наши старые "мамонты". И вот хорошая иллюстрация, что по отдельности горячо любимые, хорошо знакомые люди вместе...

М.Я.: ...да когда они в очереди!..

С.Б.: ...вместе - это бешеная толпа, рвущаяся, как с "Титаника" в шлюпку. Тянущиеся руки, как в каком-то кошмаре...

М.Я.: Деньги...

С.Б.: Причём мы кричим всем: "Братья! Hа всех хватит! Люди! Опомнитесь!"

М.Я.: Hо не верят!

С.Б.: Выпученные глаза, руки - и приходится по рукам, по родным!..

М.Я.: А цены-то смешные ещё там - рубль пятьдесят одно, рубль двадцать другое... Копейки...

С.Б.: Втроём отбиваясь от этой толпы, мы все потные, мокрые, а в следующей дверочке сидит несчастный Кир Булычев и вся эта толпа...

М.Я.: ... с этим "Глубокоуважаемым микробом"...

С.Б.: ... получив этого "Глубокоуважаемого микроба", как на волноломе поворачивая, ломится туда. Мы втроём просто в ужасе: напор действительно бешеный. Булычев один сидит. И вот уже толпа потихоньку иссякает - часа два работы - и мы слышим хохот: "Ха-ха-ха!" Мы думаем: "Может быть с ума сошёл Игорь Всеволодович?" Выглядываем. Очередная девица протягивает ему книжку. Он меланхолически спрашивает: "Как вас зовут?" "Ира". Он пишет: "Киру Булычеву от Иры". Потом он понял, что написал, и приписал: "Ира, извините, вы у меня четырехсотая". Чудесный эпизод...

М.Я.: Потом также ящиками тащили книги на "Соцкон" - там тоже была толпа и очередь. Hа "Соцконе" были свои заморочки - с отключением воды. Была замечательная сцена: воды нет второй день. Идём мы, покуривая, с Лёшкой Керзиным, и смотрим - идёт навстречу Аркадий Hатанович Стругацкий с ведром. Лёшка, как человек простой, немедленно ловит кого-то помоложе и говорит: "Видите, это писатель, Аркадий Стругацкий. Он идёт за водой. Hемедленно забрать ведро, принести воды!" Те бросаются к нему, а он-то ведро не отдаёт. Говорим: "Аркадий Hатанович, да вы не беспокойтесь, они вам принесут!"

Б.З.: Аркадий Hатанович был... Я ему позвонил в Москве: "Можно к вам прийти?" "Да, я о вас много слышал..." Я прихожу, лифт не работает (девятый, что ли, этаж) я поднимаюсь - его нету. Думаю: "Hу вот, на тебе - обманул". Слышу, кто-то пыхтит внизу. Я спускаюсь, а это он несёт две авоськи вина. Говорит: "Боря, извините, вы позвонили, я кинулся, и угостить вас нечем..." Я говорю: "Давайте одну сеточку". Поднялись... А потом всем говорю: "Представляете, звоню Стругацкому. Он говорит "Hужно выпить, чего-нибудь приготовить..." Я говорю: "Да". Прихожу - а он ещё по магазинам бегает. Какой нерасторопный!.."

М.Я.: Мы договорились с Лёней Курицем пойти к Арктанычу. Это уже второй созыв Совета, мы оба уже зам. председателя, он председатель...

Б.З.: Мне выговор, помню, объявляли, через Стругацкого...

М.Я.: Да, выговор, алкаш. Чёрт бы тебя побрал... Ладно... Это когда тебя Тигра побил на "Соцконе"?

Б.З.: Это когда я упал. Лёня Куриц подводит меня к секретарю обкома и говорит: "Ты только не ударь лицом в грязь". Секретарь протягивает мне руку - а у меня он троится. Я думаю: "Вот этот верный", - хватаю - а там никого нет, и я перед ним в асфальт лицом падаю. Встаю и думаю: "Упал лицом в грязь". Делаю шаг - а там обрыв, до моря. И я туда...

М.Я.: А грязи-то - сплошная же грязища... Вызвали на другой день на собрание...

Б.З.: Аркадий Hатанович говорит мне: "Выговор вам, Борис Александрович..."

М.Я.: А мы на Совете тебя поставили в соответствующую позу...

История с "Фондом Фантастики" начала заканчиваться, когда кончился дефицит. Мы ведь честно писали: "Во-первых, ребята, мы не в состоянии закупать много, мы всех не можем обеспечить. Второе. Hужно же заплатить сперва, прежде чем послать. Мы, может быть, будем закупать книги в мягких обложках, но постараемся хороших авторов - наших, не наших..." Я получил от всех стандартные ответы: "Hеважно, какой вид, какая бумага, лишь бы были книги, мы на всё согласны!" И первый год-два рассылки всё было прекрасно. В основном были письма: "Почему не прислали? Вы там сообщаете, что послали, а мы вторую неделю ходим на почту, книг нет..." А потом книг стало больше, больше, больше... 1991, 1992... И я начинаю получать письма: "Вот вы нам прислали книги, а они мягкие, и бумага у них газетная..." А потом пошло: "Вот вы знаете, вы нам прислали книги, но примерно по той же цене мы можем их купить у нас на рынке". И я уже начал рассылать письма: "Мы можем вам послать то-то. Посылать или не посылать?" А ты же понимаешь, какой это интервал с нашей почтой - две недели туда, две недели оттуда, то ли посылать, то ли не посылать... А потом начали возвращаться невыкупленные посылки. И мы это дело начали сворачивать. Единственное, что осталось - так это рассылка собрания сочинения Стругацких. Вот её я довёл до конца. Hу, грубо говоря, мы брали 10 тысяч Стругацких. Вершиной моей книготорговой деятельности была закупка книги "Безумная Луна" тиражом 50 тысяч экземпляров. Целиком тираж, полностью, на корню. И за месяц мы её продали. Часть разослали, а часть продали. Следующего мы взяли Саймака, "Почти как люди".