— Так что с братом?

— НФОС. Ну, он никак не мог забыть, что мы из старинного рода, — паренек пожал плечами. — Он здорово избил отца, когда родители продали сестру. Мы с ним ушли из дома. Брат не лез ни в какие заварушки, но у нас было пропитание. Я бегал по поручениям, был посыльным. Мы работали в Низовье, и брат был в долгу перед НФОС — за покровительство. — Рейф продолжал вертеть в руках нож — видимо, тот придавал ему уверенности, — и свет играл на клинке.

— Бестии отделились от НФОС, когда ранканский Бог Войны прижал Зипа. Произошел раскол. Мой брат остался верным Зипу. Бестии перерезали ему глотку. — Рейф откинулся к стене и выжидательно посмотрел на Кейда.

Кейд не знал, что сказать. Сколько лет было мальчишке? Четырнадцать? Пятнадцать? В Низовье взрослеют быстро. Кейду это было слишком хорошо известно. Рейф изложил свою историю коротко и четко. Без подробностей, без эмоций. Только сама история. Та же, что и всегда. Бесконечная повесть проклятых.

— Как звали твоего брата?

— Какая разница? Они все умерли.

Кейд понял, что паренек говорит и о прочих членах своей семьи. Наемник застыл как изваяние. Где-то у него за спиной капала вода. Звук был громким и монотонным. Пора. Пора смываться из этого жалкого убежища. И парню тоже пора возвращаться наверх. Одиночка. Жертва того безумия, которое люди называют жизнью.

— Тебе приходилось убивать? — спросил Кейд.

— Нет.

— А насиловать?

— Нет.

— А мучить кого-нибудь?

Парнишка промолчал. Такова здешняя жизнь. Ее основа — жестокость. Если убить мальчишку сейчас, освободит ли он его? Или приговорит к полному и безвозвратному уничтожению? Кейд несколько мгновений рассматривал Рейфа. Нужно сделать выбор. С юными это нелегко. Если убить их, пока они невинны, они будут свободны. Но действительно ли они невинны, действительно ли не запятнаны злом? А может, им следует предоставить возможность сделать выбор, самим выбрать путь, а следовательно, и судьбу? Кейду стало жаль этого мальчишку, а потом — всех людей.

Но у этого парнишки такой возможности нет. И он так похож… Нет, не надо об этом. Впрочем, когда-нибудь настанет день, когда Кейд умрет. Кто тогда продолжит эту войну? Кто будет вести бой с демонами Ада, когда Кейд в конце концов падет и уйдет в ничто? Кейд четко осознавал, что для него никакого лучшего мира не будет. Кейд знал, что принадлежит злу.

Пожалуй, он все-таки сможет предоставить этому парню шанс.

— Рейф, — негромко произнес он, — ты понимаешь, что мы живем в Аду?

Парнишка молча смотрел на Кейда.

— В аду любой выбор нелегок, — Кейд глубоко вздохнул. — Мы посидим с тобой здесь, в твоем лучшем убежище. Мы посидим здесь, и ты расскажешь мне о Бестиях. Потом мы вместе уйдем отсюда. Вместе мы сможем прикончить их всех.

— Всех?

— Всех. Возможно, кого-то из них убивать и не стойло бы, но нам придется убить всех, иначе они захотят отплатить нам — мне и тебе. Это мое бремя. Я давно уже исчерпал свой кредит. А вот ты получишь шанс.

И Кейд рассмеялся. Рассмеялся от души, как не смеялся уже давно. Он все-таки сделает это. Он освободит мальчишку от цепей Санктуария и позволит ему уйти отсюда, чтобы тот в должный срок тоже вступил в борьбу с Адом. Он даст парню шанс стать героем — таким героем, каким всегда мечтал стать бедняга Тарг. Да, это то, что нужно. Давным-давно, когда Кейд сам был таким же мальчишкой, он отчаянно мечтал, что кто-нибудь придет и спасет его. И Кейд засмеялся громче. Смех гулким эхом разнесся по туннелю, но звучал он ободряюще. В нем были сила и страстность. И еще — мягкость. Вдруг смех оборвался, словно отрезало.

— А теперь, юный воин, расскажи мне о наших врагах.

На подготовку понадобилось около недели. Рейф выполнял роль посредника. Тарг выступал в качестве покупателя, а Рейф — его посыльного. Кейд же бестолково шлялся по городу, чтобы сбить со следа всех, кто мог им заинтересоваться. Дело близилось к завершению. Кейд наконец-то получил ответы на все свои вопросы.

Итак, почему? Ежу понятно. Бестии унаследовали от НФОС множество разработок, включая и ту, которой занимался Террел. Террел не сразу сообразил, что произошло. А когда понял, то попытался предупредить Зипа. А Бестии это засекли.

Кто? Ну, один из них был известен под именем Зверь. Прежде он был специалистом по допросам у НФОС, теперь занимал ту же должность у Бестий. Об этом загадочном человеке мало, что было известно. Но ходили слухи, что Зверь был настолько неуправляем, что Зип был только рад избавиться от него. Зверь был психопатом, он наслаждался своей работой. Именно он ломал кости Террелу.

Второго звали Амуус. Он был мозгом операции. Этот человек руководил бандой, отдавал приказы. Амуус был уроженцем Низовья, сейчас ему было около тридцати. Он старательно расчищал себе путь наверх. Жестокий и безжалостный, Амуус прославился своим самодурством. Он был одним из самых опасных людей Низовья. И еще — у него были переломаны руки.

Кейд не мог быть в этом уверен, но его не оставляло чувство, что этот человек знал о страхах Террела, потому что был одним из тех, кто стал причиной этих страхов. Амуус не думал сделать смерть Террела примером и назиданием. Его позиция была слишком неустойчивой, чтобы идти с ней к народу. Нет, он превратил смерть Террела в воплощение его ночных кошмаров отнюдь не по политическим причинам. Амуус сделал это ради собственного удовольствия. Ради забавы…

И было еще семь человек, составлявших основной костяк банды, все семеро — хорошие бойцы. Кроме того, вокруг банды крутилось еще человек двенадцать, но лишь трое из них были настолько преданы главарю, что Кейд посчитал нужным убить их. Два, семь и три — всего двенадцать. Двенадцать жизней за жизнь Террела. Они все равно не уравновесят чаши весов.

Кейд, Рейф и Тарг сидели за столом в доме у Мариссы. Охранники находились на крыше. Марисса была у Сары. Солнце уже село. Через час все будет кончено. Смерть Террела будет отмщена.

— Ты уверен, что там соберется вся банда? — спросил Кейд.

— Они всегда так делают, — отозвался Рейф. — Все девять перед сделкой собираются там.

В голосе у мальчишки звучало самое настоящее счастье, и кто мог винить его за это? Уж, во всяком случае, не Кейд. Эта неделя была лучшей за всю недолгую жизнь Рейфа. У парня появились деньги, которых хватило, чтобы найти приличное жилье (и купить свою первую женщину, но это Рейф предпочел скрыть от Кейда), он ел досыта, а Тарг обучал его владению мечом. О боги, у него появился собственный меч! Впрочем, Рейф не носил его при себе. Кейд и Тарг недвусмысленно дали парню понять, что не позволят ему ходить с мечом, пока он не научится им как следует пользоваться. Для Рейфа эта жизнь была подобна воплощенной мечте, и даже все разговоры об убийстве и мести почти не оставляли свой отпечаток на том новом мире, в котором он оказался.

Тарг хмурясь, смотрел на самого юного члена их компании. Рейф был славным парнишкой и чертовски сообразительным. Но он буквально боготворил Кейда, точно так же, как и Тос. Тарг просто не мог этого понять. Дети никогда не боялись Кейда, а тот всегда хорошо с ними обращался. Они не ощущали ни безумия Кейда, ни многих лет, отданных убийству. Тарг знал о Кейде одну вещь, в которой сам Кейд не отдавал себе отчета, несмотря на присущее ему самокопание: Кейд никогда не убил ни одного ребенка. И никогда не убьет.

— Я все-таки думаю, что мне стоит пойти с тобой, — произнес Тарг, не глядя на Кейда.

— Нет.

Единственным источником света в комнате был стоявший на столе фонарь. Кейд смотрел на тень Тарга. Тень громоздилась на стене, словно какой-то великан, решивший послушать их разговор.

— Ты пойдешь за тремя оставшимися. Сегодня все должны умереть.

— Они ждут, что приду я. Они заключали сделку со мной. Если они увидят тебя, то поймут, что дело нечисто.

— Они меня не увидят, — твердо заявил Кейд. — Во всяком случае, пока я этого не захочу.