Взаимоотношение элит: конфликт или консенсус?

Если вопрос - произошла ли на рубеже 80-х и 90-х годов смена элит или дело ограничилось их трансформацией, до сих пор вызывает споры, то переход от единой властвующей элиты периода тоталитаризма к усложнению структуры элит и, более того, к элитному плюрализму - несомненен. Этот переход - составная часть движения общества от тоталитаризма к демократии.

Советская элита, если и не была монолитом (в ней

[448]

можно было различить функциональные элиты, например, технократическую, культурную, да и в самой политической элите имелись различные клиентарные группировки), то во всяком случае отличалась высоким уровнем сплоченности и единства, прежде всего идеологического, а также организационного (признание руководящей роли партии, лидирующей функции ЦК КПСС) и, соответственно, высокой дисциплиной, располагала высоким мобилизационным потенциалом. Постсоветская элита обладает значительно более сложной структурой, она плюралистична, интересы ее структурных элементов могут существенно различаться, порой центробежные силы внутри нее превосходят центростремительные, хотя общие интересы, связанные со стабилизацией социально-политической системы, ее объединяют. Структура постсоветских элит в этом плане более приближается к структуре элит развитых демократических стран, таких как США, включающих политическую элиту (правящую и оппозиционную), экономическую, культурную и т.д.

Действительно, в тоталитарной системе элита слитна, это общество не может терпеть плюрализм ни в чем (вспомним "бульдозеризацию" выставки живописи) и тем более элитного плюрализма. Напротив, в развитом гражданском обществе, где существуют группы с различными интересами и для нормального функционирования политической системы существенно важен учет интересов этих групп, естественен элитный плюрализм. Советская элита была единой. Разве Сталин потерпел бы раскол элит? Эту элиту объединял общий интерес - поддержание советской системы. В постсоветской России существует не только элитный плюрализм, но и разобщенность и борьба группировок внутри политической элиты; клановый и групповой эгоизм

[449]

внутри элиты ведет к междоусобным стычкам, к нестабильности(1).

А что принес России переход от единой к плюралистичной элите? И -более широко - что лучше для народа вообще - единая элита, плюралистическая элита, но добившаяся консенсуса внутри себя по основным ценностям, или же элита, находящаяся в состоянии конкуренции между различными функциональными элитами или даже конфликта между различными группировками политической элиты? На первый взгляд, ответ элементарен: единая элита, действующая согласованно, предпочтительна конфликтующей элите. Но не будет ли такой ответ поверхностным и односторонним? Может быть и вариант монолитной элиты, и вариант элиты, раздираемой конфликтами - "оба хуже", оба противоречат интересам масс. Если элита монолитна, роль народных масс минимизируется, эта элита склонна к авторитарному правлению, часто не получая отпора. Но если идет война элит, страдает опять-таки народ. Р. Арон считал, что тут мы имеем дело с выбором между стабильностью и свободой. Конфликтующие элиты - угроза для стабильности политической системы. Но монолитные, бесконфликтные элиты - это угроза для свободы народа, превращение его в объект управления элиты(2). Различие элит, разделение труда между ними, их взаимная конкуренция и критика делает народ посредником и верховным судьей в этом споре, элиты ищут поддержки у народа, они вынуждены выражать не свои узкогрупповые интересы, а интересы народа, ибо иначе победит конкурирующая элита. Од

-----------

(1) Приведем характерный для ситуации в современной России пример. Как показали результаты опроса российской элиты в 10 крупных городах России, проведенного исследовательским центром РОМИР, 53,5% политической элиты считают нереальным отказ от "черных" выборных технологий (газета "Время". 16.11.2000 г.).

(2) Арон Р. Демократия и тоталитаризм. - М., 1993 г.

[450]

нако от борьбы элит страдает стабильность политической системы, и когда борьба доходит до конфликта, до междоусобицы - опять-таки страдает народ. Постоянные перемещения и "разборки" в позднеельцинскую пору надоели обществу, и оно предпочло твердое руководство В. Путина. По-видимому, и монолитность, и конфликт элит - крайности, нужно искать оптимум в отношениях между элитами. В развитой демократии конкуренция элит - это "игра по правилам", а не битва на жизнь или на смерть, которая приводит к кровавым столкновениям. Народ, играя роль арбитра, выбирает одну из элит, оставляя для другой возможность победить в следующей избирательной кампании и не допуская установление диктатуры победившей элиты.

Но хотя мы констатировали, что структура новых российских элит все более приближается к структуре элит современных развитых стран, в том числе США, существует и значительное различие между этими структурами. В России абсолютное верховенство принадлежит политико-административной элите, ею охвачены решающие командные позиции. Еще сильны традиции не правового, а полицейского государства, традиции тоталитарного и авторитарного периодов российской истории, когда эта элита по существу бесконтрольно распорядилась страной, а отношения между различными функциональными элитами были строго иерархизированы, это были вертикальные властные отношения: все элиты были подконтрольны политической и не могли бросить ей вызов. Сохранились и традиции чрезмерной персонификации власти (царя-батюшки, генсека, президента). Политические элиты до сих пор считают себя вправе командовать прочими социально-доминантными группами, ориентируясь на вертикальные структуры власти. А в условиях гражданского общества должны преобладать как раз горизонтальные связи. Социально-доминантные группы действуют в

[451]

пределах своей компетенции, пусть даже политическая элита играет роль "стратегической элиты" (термин С. Келлер). Все элиты, обладая относительной самостоятельностью в демократическом обществе, стремятся усилить свое влияние на власть. Итак, монопольная власть политической элиты - наследие прошлого, которое должно быть полностью преодолено.

Таким образом, конфронтация элит опасна для стабильности социально-политической системы, она неминуемо ведет к ослаблению, а то и дискредитации власти. Но и другая крайность-единая, монолитная элита опасна для масс, минимизируя их роль в политическом процессе, который творится элитой за закрытыми дверями. Поэтому в политическом процессе важно найти оптимум в отношении элита-масса.

Пока же элитные группы российского общества - одни из наиболее конфликтных групп России. Социальные изменения последних лет привели к глубоким расколам и конфликтам внутри элиты. Конфликт элит или конфликт группировок внутри определенной элиты особенно опасен, когда он приобретает криминальный оттенок, что, увы, становится правилом российской жизни, с вываливанием "компромата" на политического противника и даже с убийством по политическим мотивам. Если конфликтная теория элит полагает, что существует единая правящая элита, предполагая совпадение господства, власти, собственности, то функционалистская теория исходит из плюрализма элит, из того, что распределение власти, богатства между социально-доминантными группами, занимающими различное положение в обществе, определяется их функциональной значимостью в системе власти (для политической элиты), в системе отношений собственности (для предпринимательской элиты), в системе науки, культуры (для интеллектуальных элит). Функционалистская концепция элит предполагает различие

[452]

между системами ценностей, которым отдается приоритет (власть-для политической элиты, финансовые ресурсы - для бизнес-элиты, культурные инновации и их социальное признание - для интеллектуальных элит). К заслугам функциональной теории элит относится выявление групп, оказывающих давление на элиты (прежде всего, политическую элиту), выявление элитных групп, опосредующих отношения между политическими и предпринимательскими элитами, определение механизма этого влияния (от лоббизма до воздействия на средства массовой информации, финансирования политических партий и избирательных кампаний). При таком подходе порой элитные группы отождествляются с группами давления, которые не имеют фиксированной социальной позиции в структуре общества. Идея плюрализма элит оборачивается отказом от фиксации социальной иерархии элит, их социального статуса, исходит из их динамизма.