Март 1948 года. США. Правительство Трумэна - президента, отдавшего приказ об атомной бомбардировке Японии. Меморандум No 7 Совета национальной безопасности:
Разгром сил мирового коммунизма, руководимого Советами, имеет жизненно важное значение для безопасности Соединенных Штатов.
Соединенные Штаты уже в конце 1945 года имели 196 атомных бомб. 196 Хиросим!.. Советский Союз в это время еще не сделал свою атомную бомбу.
3 сентября 1949 года. Советский Союз провел испытание атомного оружия.
31 января 1950 года. США, Заявление президента Трумэна:
Я предписал Комиссии по атомной энергии продолжать работу над всеми видами атомного оружия, включая водородное.
1 ноября 1952 года. Атолл Эниветок в Тихом океане. США осуществили испытание водородного устройства.
20 августа 1953 года. Сообщение ТАСС:
На днях в Советском Союзе в испытательных целях был произведен взрыв одного из видов водородной бомбы.
Мнение консультантов из Комиссии по атомной энергии США: "Советский Союз взорвал не громоздкое экспериментальное устройство, а транспортабельную водородную бомбу".
США. Решение правительства форсировать разработку межконтинентальных баллистических ракет.
СССР, 4 октября 1957 года. Осуществлен запуск первого в мире искусственного спутника Земли.
Ну и так далее.
Гей проследил ход событий вплоть до наших дней, когда президент США Рональд Рейган, не без участия атомного маньяка, шизофреника, параноика Эдварда Теллера, принял "Программу "звездных войн". Об этой "стратегической космической оборонной инициативе" стало известно 23 марта 1983 года.
Такие дела.
Гей перелистывал свои записи, выдержки из газет и журналов и наспех набрасывал черновой вариант книги.
Оборонная инициатива...
Гей подумал, что ничего более чудовищного по каннибальской казуистике невозможно себе представить.
Он решил использовать слово инициатива при составлении своих таблиц, которые разоблачали бы, естественно, американский империализм.
Гей все же решил досмотреть видеозапись.
Президенты сидели по обе стороны от камина.
Огонь горел ровно, как символ покоя, ну и так далее.
Огонь, который только что сжег человека, теперь как бы гарантировал человечеству несколько минут относительной безопасности...
- Мы были бы не правы, - задумчиво произнес молодой президент, - если бы во всем обвинили только оператора с репортером или комиссариат, который почему-то не среагировал на уведомление директора программы новостей.
- Да, пожалуй, - без охоты согласился старый президент.
Молодой президент сказал с пафосом:
- Но представьте себе, что вместо одного человека сгорят, причем почти мгновенно, миллионы людей! Дети, женщины, старики... А миллионы других людей при этом будут обречены на мучительную медленную смерть, такую же, какая ждет, вероятно, Гея.
Старый президент увел взгляд в сторону. Возможно, он спрашивал себя, достаточно ли надежны те убежища, которые были сооружены в его стране. Старый президент, хотя и прожил долгую жизнь и видел многое, впервые волей-неволей смотрел сегодня, как горит живой человек. Признаться, это было страшно. Но куда страшнее было представить себе ядерную войну, которая, как знать, покончит со всякой цивилизацией человечества, а может, и с человечеством вообще.
В глубине души старый президент не раз ужасался, мысленно представляя себе такую картину, но тем не менее он был ярым сторонником невиданного по своим масштабам ядерного вооружения. Никто, ни один президент его страны не отличался такой противоестественной, казалось бы, одержимостью. Однако старый президент говорил везде и всюду, что он является противником ядерной войны, как, впрочем, и всякой.
- И я спрашиваю теперь самого себя, - произнес в это время молодой президент, - где же логика нашей мировой политики? Неужели мы и в самом деле уверены, что сохранить мир, не допустить ядерную катастрофу можно только с помощью супермощных ядерных средств массового уничтожения людей?
- Да, но как тогда защитить нашу социальную систему? - спросил старый президент как бы самого себя. - Идейные противники стремятся навязать нам свое представление о человеческом обществе...
- Нельзя навязать то, что не имеет жизненной основы.
- Навязать можно с помощью силы.
- Кажется, для наших стран такой угрозы нет...
- Только потому, что мы сильны!
- Мы... - повторил молодой президент. - Кто именно? Лидеры, которых поддерживает мощный государственный аппарат, или народ?
- Все вместе.
- Позвольте усомниться... Сегодняшний случай доказывает как раз обратное. Народ выражает нам свой протест. В самом деле, все ли мы знаем о воле народа, который представляем?
- Воля народов проявляется во время голосования. Народ знает программу будущего лидера.
- Голосование, увы, подчас ни о чем не говорит. Сказываются известные манипуляции. Демагогия и заданность предвыборных мероприятий, например. Традиционная инертность избирателей, наконец. Невозможность выбора действительно достойного кандидата, который бы устраивал большинство народа.
- Это намек?
- Нет. Общее рассуждение. Которое годится, возможно, не для всех стран.
Старый президент посмотрел на часы:
- К сожалению, время уже позднее. Благодарю вас за сегодняшний звонок. Надеюсь, в следующий раз мы продолжим нашу беседу.
- Будем надеяться, - сказал молодой президент, - что поводом к ней послужит случай не такой экстремальный.
И президенты пожелали друг другу спокойной ночи.
Нет, в глазах президентов акт самосожжения Гея не стал венцом победы над человеческой глупостью и политическим эгоцентризмом, который называют еще и гегемонизмом.
Ибо в мире не произошло никаких существенных изменений.
Впрочем, такая оценка была бы неточна. Изменения, и вполне определенные, произошли даже во время этого короткого диалога президентов. Обе страны, которые они возглавляли, успели за считанные минуты обзавестись новыми ядерными средствами, именно так это называется.
Он решил написать Алине письмо, хотя знал, что письмо придет в Братиславу позже, чем он сам туда вернется, поэтому в почтовый ящик его и бросать не стоило, а, следовательно, и писать.
