И тут же испуганно посмотрел на сестру. Ведь и она может научить свою келин, жену брата, такой же страшной мести!.. Что ей теперь терять?
Но Сапары только побледнела и потупила глаза. Она бы не смогла и не сумела поступить так, как Барагаа... Погубить себя ради смерти ненавистного мужчины? Стой г ли так дорого женская обида?
- Увезем только то, что сможем. Остальное придется бросить!
Выехали, когда солнце начало клониться на вторую сторону неба. Кучук весело посвистывал: сестру уломал, мужа ей выгодного нашел, что горевать-то? То, что его, то при нем и останется!
Версты через три нагнали двух путников, еле передвигающих ноги. Кучук остановил своего коня, натянула повод и Сапары. Брат коротко посмотрел в ее сторону и хмыкнул:
русские, идут издалека, с виду - совсем нищие... А может, золотоискатели? Ходили по горам, мыли песок в реках, истрепались...
- Куда ты? Кто? - спросил Кучук по-русски.
- Калики перехожие, тово. Пристанище себе ищем.
- Куда? - повторил свой вопрос Кучук.
- К купцу идем. В батраки к Лапердину наниматься. Кучук кивнул: Лапердин - богатый русский бай, его все знают. Но отсюда до Бересты - три перевала, не дойдут, по другой дороге надо было - по той, что уже прошли! Врут, выходит?
- Золото копал? Фарт брал?
- Откуда? - удивился один из бородачей. - Ив глаза такую страсть не видывали!
- Ни копья за душой! - подтвердил другой.
- Ладно, - махнул Кучук рукой,-иди.
Тронув коня, Кучук осторожно стащил ружье с плеча, положил на колени. Потом резко развернулся и двумя выстрелами сразил обоих бродяг. Спешился, подошел к убитым, начал терзать их жалкие лохмотья. Ничего не нашел, выругался:
- Тьфу, кермесы!.. Совсем ничего нет.
Он схватил за ногу одного из них, оттащил к обрыву реки, сбросил. Вернулся за вторым, который оказался жив и слабо стонал. Снова выругался, наступил на горло.
Сапары подняла на брата глаза, полные страха:
- Зачем ты их убил, за что?
- Думал, золото несут... Ладно, поехали! Пусть тут лежит.
Савык после долгих колебаний решила ехать к родным, на Бухтарму. Сообщив об этом пока только одной Адымаш, прибавила:
- У Хертека свое дело, и я не имею права мешать ему даже своим ожиданием! Он знает, что я его жду, и плохо делает то, что надо... Жена не должна быть для мужа обузой!
-Адымаш передала эти слова Яшканчи, который покачал головой и строго посмотрел на жену: уж не ее ли злые слова повторила Савык? А может, женщины поссорились?.. Адымаш отрицательно мотнула головой, поняв немой вопрос мужа:
- Я ничего ей не говорила.
- Да, у Хертека сейчас много дел,-согласился Яшканчи. - Но он найдет время и для семьи. Ей никуда не надо уезжать!
Потом решил поговорить с самой Савык. Но его слова не убедили жену Хертека:
- Я знаю, что делаю правильно. Я из рода аргын, а в этом роду казахов все упрямые - и мужчины, и женщины!
- Он приказал ждать его. И я обещал Хертеку, что не отпущу тебя никуда, пока он сам не скажет тебе о своем решении или не передаст его с другими людьми...
Савык улыбнулась:
- Я знаю его решение, Яшканчи. Пастух развел руками - у него больше не было возражений.
- Я провожу тебя до перевала, Савык. Ей предстоял неблизкий и трудный путь. Адымаш сказала ей об этом. Но Савык только улыбнулась:
- Мы с Хертеком уже прошли этот путь.
У перевала Савык остановила коня, попросила осторожно: I
- Хертек будет скоро меня искать, Яшканчи. Скажи ему, чтобы не беспокоился зря. Я буду ждать его дома.
- Я все сделаю для тебя и твоего мужа.
- Я буду помнить тебя, Яшканчи, и твою жену Адымаш... Белый Бурхан пришел к таким, как ты. И только таким людям он нужен. Остальные не хотят перемен в горах или их боятся!
Она легко, по-мужски, села в седло и твердой рукой взяла повод.
- У тебя нет плетки? - зашипел Кучук. - Поторопи копя!
Злится - значит, боится. Кого боится? Тех, что убил в смутной надежде поживиться?
Вот и аил Кучука. Хороший аил, новый. А старый куда дел? Братьям отдал?.. Не-ет, Кучук ничего и никогда но отдает даром!
Келин Яманай была искренне рада приезду Сапары. Первой протянула ей чашку чегеня. Но Кучук будто не заметил ее радости:
- Коров подоила? А то проспала, поди, весь день!
- Подоила и завела чегень. Спать некогда было. Только теперь Кучук взял из ее рук чашку, отпил половину, вернул Яманай:
- Допей. Я не хочу больше.
Увидев, что жена вторично наполняет пиалу сестры, нахмурился:
- Хватит! Сапары - не гостья. Чабанить с тобой и братьями будет, пока к новому мужу в аил не уйдет... Да и тебе будет помогать по хозяйству, если на яйлю женского дела не найдется...
- Это у тебя-то не найдется? - грустно усмехнулась Яманай. - Три жены заведешь, всех работой замаешь!
- Ну, ты!-прикрикнул Кучук.-Не распускай язык при сестре! Ты еще и половину не отработала того, что я отдал твоему отцу Сандрашу!
Сапары застыла с пустой чашкой в руках. Завтра Кучук и ее будет попрекать за каждый глоток и кусок!.. Может, заступиться за невестку, укоротить Кучука?
- Пять лет в твоем аиле живу, работаю день и ночь и все должна тебе за это?
Кучук наотмашь ударил ее плетью по лицу:
- Замолчи, косоротая! Не нравится - уходи, я не
держу!
Яманай схватилась ладонями за лицо, закричала:
- Не бей! У меня же ребенок будет!..
Но Кучук снова замахнулся плетью:
- Не нужен мне лишний рот!
Сапары кошкой прыгнула на него, вырвала плеть. Кучук ошарашенно посмотрел на нее:
- Ты чего, сестра?.. Я-муж, и мое дело учить жену!
- Вспомни Барагаа, Кучук! Ты тоже хочешь такой смерти?
- Что?! - Кучук взметнулся в седло.-Я еду к Отхону! Пусть он сегодня же забирает тебя в свой аил!
Сапары подошла к невестке, отняла ее руки от лица: багровый припухший рубец рассекал Яманай лоб, нос, губы, подбородок. Умело ударил, привычно, опытной рукой!
- Как же ты, келин, не увернулась-то от него?
- Не ждала и потому не успела.
- Брат часто тебя бьет? Яманай кивнула:
- Я не знаю, чем ты его припугнула, но он и тебя бить теперь будет... И спать с тобой будет, как с женой... Все будет!
- Ты что, келин? - побледнела Сапары. - Я же его сестра!
- Ему все равно... Он озверел совсем, как с братьями рассорился и разделился... Все ему кажется, что много им отдал! А что отдал-то? По десятку овец, по два коня и по четыре коровы!..
