Впрочем, применение терминологии катастрофа в отношении Западной Европы именно в этом аспекте пока представляется фантастическим предположением, далеким от реальности. Но это предположение имеет все основания даже при наличии Евросоюза, НАТО, ОБСЕ, ПАСЕ и видимого процветания.
Остановимся на этом несколько ниже, а здесь позволю себе привести для нас примеры более близкие, но не менее основательные.
Имеет ли смысл рисовать русскому народу картины "национальной катастрофы" для перевоспитания страхом? Не единожды ее признаки были на устах политиков и академиков, а "голая, сермяжная правда" апокалиптических пророков о конце света обращалась в ложь и при этом снижала потенциал сопротивления и осложняла путь к выходу из рукотворного тупика. Представим себе, что в результате массированной информационной атаки на воюющий народ в 1941 году сомнение в возможности победы стало бы преобладающим в народном сознании, а потери в первый период войны преподносились бы как катастрофическое преддверие неизбежного поражения. Наверное, не стоит пояснять, что в этих условиях России выйти с победой из четырехлетней войны бы невозможно или весьма затруднительно. Обывательский ужас не может стать основой массового героизма и самопожертвования, а страх перед властью и палкой не заставит умирать ради идеи.
Можно согласиться с тем, что признаки геноцида, вымирания, депопуляции или "полной алкоголизации" населения в России имеют место, и никаких возражений здесь быть не может. Но испугать этим российского обывателя невозможно. Он пил во времена сухого закон и тотальной борьбы за трезвый образ жизни, пил с радости и в горе. Сегодня смысл национальной трагедии русских заключается в том, что за тысячу лет своей истории русские как нация впервые оказались разделенным народом на собственной территории с весьма плохими перспективами на выживание в ближайшие 50 лет51. Русские лишились единого государства, значительной части народного достояния и производственной базы, отброшены в развитии на полвека назад. Впервые за тысячелетия истории уставший народ застыл в безысходности и безмолвствует, его жизненные ресурсы оказались на пределе исчерпания.
Может ли понять обыватель, что вслед за горячей (на уничтожение населения) и "холодной" (на истощение ресурсов) против России, развязана новая, как сегодня говорят, информационная война, и позволю себе уточнить в духе "битвы за душу народа"? Может ли понять население России, что по сути "холодная война" послужила одной из причин трагедии и не последним средством решения на территории СССР проблем "мирового сообщества" и его союзников? Наконец, то, что в война против СФРЮ, а затем и против Сербии, это всего лишь последствия глобальной катастрофы, постигшей созданную русскими политическую систему Советский Союз?
Если людские и материальные потери от горячих и холодных войн не представляются необратимыми и в какой то мере могут быть восполнены упорным трудом всего населения в течение 3-4 или 10-12 лет, то последствия современной "всеобщей войны" с элементами "битвы за душу народа" могут стать для русских действительно катастрофическими. Прежде всего в силу необратимости результатов борьбы именно в духовной, а не в материальной сфере. Если в ближайшее время народ будет лишен своей души, окончательно утратит чувство самосохранения и способность к сопротивлению, то "всякие мечты о восстановлении России" нужно будет забыть навсегда. Расчлененная злонамеренно соседями или "по доброй воле" населения ее территория действительно будет сырьевым придатком Европы, США, Японии и возможно Китая.
Не уверен, что Россия действительно превратится в безлюдную "пустыню", выгодную для передела ресурсов в интересах "золотого миллиарда". Вопрос только в том, насколько быстро наступят катастрофические для русского народа последствия перестройки и реформ.
Но так же далек от мысли, что списанные с европейских точняков конституции и законы, будут "гарантией для демократии и главным условием" безопасного существования населения России в первой четверти 21 столетия. В том числе для восстановления благосостояния россиян, которое, якобы, зависит от интенсивности и "необратимости кардинальных экономических реформ"52.
Именно эти мировые точняки и "необратимость реформ" действительно грозят национальной катастрофой, депопуляцией и резким снижением численности населения в следствии вымирания. Пусть это не покажется упрощением, но в условиях беспрецедентной по масштабам попытки встроиться в чуждую цивилизацию со своей культурой, четырехкратного снижения уровня жизни и двухкратного падения производства с разрушением созданной ранее материальной основы жизни и отнюдь не безоблачного существования, кому придет в голову заводить нормальную семью из пяти человек.
Тем более, что с начальных классов современному поколению внушаются мысли противные человеческому существу и продолжению рода, а "модной ячейкой общества" сегодня является семья из трех человек. Идеология депопуляции подкрепляется созданием соответствующих экономических условий, внедрением "социальных программ и политических концепций" нового тысячелетия.
Если такие идеи и практика преобладают, насаждаются государством, то что можно ожидать в будущем?
Речь идет уже не о "потерянном", а скорее об "уничтоженном поколении". И если сегодня для нас важнейшим из искусств и предметом поклонения является TV, на котором присутствует насилие, грабежи, рукотворные катастрофы, социальный эгоизм, безумствуют бесчеловечные идеи и разврат, то можно ли рассчитывать на формирование здорового общества и полноценной семьи, как гарантии процветания?
И это уже не смешно.
Можно написать десятки и сотни хороших статей о геноциде, депопуляции и алкоголизации. Можно иметь тома и "своды законов". Но ни то ни другое не улучшит показатели "рождаемости и естественного движения народонаселения" ни сегодня, ни через 10 лет. Но не менее противна мысль, что русский народ подошел к краю пропасти или перешел черту милосердия, из-за которой нет возврата.
Предположение, что через два поколения численность русского населения в России в результате депопуляции, пьянства и усилий власти сократится два раза, на мой взгляд, не вполне соответствует принципу историзма в исследовании. Даже если в теории депопуляционных процессов присутствует математика и неубиенная статистика, что порождает "научность страшилок" и бездействие в ожидании неизбежного. Это опровергает история России, и пример с хазарами - скорее исключение, чем правило. Дело даже не в катастрофическом подъеме воды на Каспии и даже не в истребительной войне развязанной против русских. Дело в состоянии народа, который в силу ряда причин полностью исчерпал себя в системе существовавших в то время этносов. В более сложных условиях при прямых потерях за четыре года горячей войны более 26 миллионов человек "большая Россия" к моменту распада СССР смогла не только восстановить, но и на 100 миллионов увеличить численность населения. Конечно, показатели народонаселения по РСФСР за 50 послевоенных лет значительно скромнее, как верно и то, что некоторые народности в ее составе и в национальных республиках далеко превзошли русских в приросте численности. В том числе за счет неравноценной миграции именно русского населения "для экономического подъема и развития отсталых национальных окраин".
Современное состояние русского этноса действительно вызывает тревогу. Явные признаки "русской катастрофы" существуют и требуют повышенного внимания общественности к этой проблеме. Но очевидно, что для нейтрализации негативных факторов (снижение уровня жизни, пьянство, вырождение, депопуляция и вымирание) требуется прямое вмешательство власти, полностью сознающей опасность и высокую вероятность превращения ее в прямую угрозу национальной безопасности. Вопрос лишь в том, насколько власть сознает ответственность и способна ли она к действиям в этом направлении.
Очевидно, что существует по крайней мере две альтернативы существования России.
