- Когда Эгеида одумается, мы уйдем в воду. А пока - мы не желаем принадлежать ни суше, ни морю.

- Кто же вас кормит? Кто строит эти корабли? - подивился профессор.

- Неужто ты такой недогадливый? - женщина улыбнулась.

Бреген?.. Но Атлантида не успел задать свой вопрос. Здоровяк-эгеец, который час назад вытащил его из воды, подлетел, ухватил щупальцами за руки и потащил за собой. Пролетев метров двадцать, эгеец разжал щупальца, и археолог упал в воду.

6

К вечеру Платон вернулся из похода на остров Дальний. Защитный костюм красные рыбки ему все же прогрызли в нескольких местах. И даже прокусили кожу. Вернее, вырвали маленькие ошметки плоти.

- У меня для тебя новость! - сообщил Дерпфельд.

- Как Стато? - перебил Платон.

- Живой. Что ему сделается? Все безмозглые твари живучие.

- Почему ты называешь его безмозглым? - профессор обиделся, как будто сам был эгейцем.

- Потому что у эгейцев IQ в среднем ниже, чем у людей.

- В среднем выше... в среднем ниже... Среднее не выше и не ниже - оно всегда среднее. - Платон решил не продолжать спора, чтобы не поругаться окончательно.

Приведя себя в порядок, он отправился навестить Стато. Раненый эгеец еще не пришел в себя. Он по-прежнему лежал в камере с морской водой в спальне Атлантиды, обсыпанный золотой обойной пыльцой.

- О том, что ты побывал на острове Волка, доносить было некому, ухмыльнулся Дерпфельд.

- Он очухается?

- Откуда мне знать! - сержант начинал злиться. - Я ему не нянька. Если хочешь, поймай еще пять зайцев, обмажь его с головы до ног. Но сначала выслушай меня!

- Ну, слушаю...

- Смотритель императорских музеев приглашает тебя в Столицу на прием к Императору.

Да, это новость так новость. Неужто слава профессора Рассольникова так велика? А вдруг в самом деле?..

- Что ж... - познакомимся с императором.

- Ты познакомишься, меня не пригласили, - уточнил сержант сухо. - А у тебя как успехи?

- Я нашел стену, где замурован Пергамский алтарь.

- Что это такое?

После объяснений Дерпфельд удовлетворенно кивнул: теперь он это знал. Платон рассказал об острове и о невидимой находке на дне. Стена сержанта не заинтересовала. Тогда как на дне...

- Это мог быть корабль, - предположил Дерпфельд. - Судя по твоим рассказам, он размером с баржу. Что это может быть? Корман, его тоже, видимо, обнаружил. Надо заняться этим кораблем.

- Корабль? Ну да, на дне Океана должно быть немало затонувших кораблей. Что с того? Нет, я считаю, надо заняться стеной. Именно о стене Корман мог написать "Пергам".

- Неужто не понимаешь? Именно этот эгейский корабль он назвал "Джи-джиду". То есть невидимость. Ты должен это знать.

- Корабль не может стоить десять миллиардов! Размером он похож на грузовые баржи, которые эгейцы таскают за собой, а после окончания срока службы топят в море. Может, это и есть баржа? - предположил Атлантида.

- Которая почему-то стала невидимой, - съязвил Дерпфельд.

Они спорили так часа два - и все безрезультатно.

Глава 7. Пирушка.

Документ 7.

Островитянин 7 - центру.

(Совершенно секретно).

П.Р. посетил остров Дальний. Как удалось установить с помощью неофициальных каналов информации, археологом обнаружен спасательный шлюп. Джи-джиду находится где-то севернее Дальнего на абиссали. Объект проявляет повышенный интерес. По-прежнему помощь не прибыла. Советую привести отряд "Z" в готовность. Развязка может наступить в любой момент.

1

Стато решил не умирать. Да и как он мог умереть, если дважды его раны заливались слизью морских зайцев, если тело его покоилось в бассейне с теплой морской водой, над головой всегда была тень и Платон раздобыл у одного из помощников Брегена несколько пластин спрессованных водорослей само-само, которые и утопленника могут поднять со дна. И хотя воскресать может лишь Прекрасная Эгеида, а все остальные смертные и растворятся в ее теле, чтобы другая жизнь замельтешила личинками и миллионами спор, но все же прекрасно открыть глаза и увидеть виноцветное море под прозрачным полом домус-блока. Лежать в воде, обсыпанным пудрой пыльцы с цветущих обоев и пить неспешно рыбный бульон, в который человек забыл добавить листья морского укропа.

Едва воскреснув, Стато выбрался из больничного бассейна и пополз по полу за своим спасителем, норовя потереться головой о его локоть и тем самым выразить высшую степень преданности без произнесения клятвы. Нет, не подумайте, он бы произнес, непременно! Но он уже дал клятву Крто, а вторую клятву нельзя произносить, и потому Стато будет предан просто так, без клятвы... Эгейцы не плачут. Они - пищат. Стато пищал постоянно. Только начинал говорить, только произносил две-три фразы благодарности, и тут же вновь срывался на пронзительный писк. Платон невольно зажимал уши. Ему самому было впору пищать от смущения. Благодарность Стато была невыносима. Да, он спас стражу жизнь. Но ведь это сержант купил червя у кладбищенцев и выпустил в воды острова Волка...

К черту клятвы преданности! Профессора Рассольникова ждут в Столице. А Дерпфельд не собирается ухаживать за больным эгейцем - это Платона почему-то обуяла странная сентиментальность. Так что стражу пора собираться и отправляться домой. За пару часов они домчатся до Вдохновения, и Стато расскажет Крто о спасении своей жизни.

Ладно, ладно, хватит благодарности, Атлантида и так все понял...

Нет, не хватит. По случаю спасения Стато устроит пирушку. И его спаситель не может не прийти. Археолога ждут в Столице? Но ведь это завтра. А сегодня - вечеринка и все стражи соберутся в таверне Стражей (другой просто нет) и профессору Рассольникову не нужно приносить свой гостевой взнос - стражи все сделают за него. Морив и Криг поймают рыбу, хозяин изжарит, Имма заплатит за пиво. И если пожалует Крто... Нет, к сожалению, архонт не пожалует - с подчиненными он не пьет уже давно. А жаль, Крто мог бы раздобыть немного Эгейского вина из подводного винограда. Сказать по секрету: жуткая гадость, но в голову шибает хорошо. И лечебные свойства отменные. Сейчас вино бы Стато не повредило.

На память страж хотел бы что-нибудь подарить своему спасителю... Но он не знает - что. Может, коллекцию раковин? У него есть отличные раковины - куда лучше того барахла, что вывез с Эгеиды Корман. Таких раковин, как у Стато, не купишь - он их собирал еще на Дальнем, а потом привез с собой. Двенадцать раковин. Они невелики, но красоты необычайной. И Платон должен их принять.