- А в чем заключались проблемы? - спросил Мейсон.

Фэллон развел толстыми короткими руками:

- Я и сам этим озадачен, мистер Мейсон. Не могу вам сказать ничего определенного, Я просто не знаю.

- Она ни с кем не делилась своими переживаниями?

- Делилась, мистер Мейсон. Она делилась ими со мной, а я, к несчастью, не отнесся к этому достаточно серьезно. Мне казалось, что это всего лишь обычные женские разговоры, навеянные минутой уныния. Она говорила мне, что порой не в силах выносить груз возложенной на нее огромной ответственности, что часто жизнь становится для нее непереносимой, что она...

- О какой ответственности шла речь?

- Она не сказала мне, мистер Мейсон. К сожалению, я вынужден признать, что не сумел приободрить девушку. Я... Но в конце концов, к чему теперь об этом. Все уже в прошлом, и ничего нельзя изменить. Не смею больше отнимать ваше драгоценное время. Я, собственно, вот по какому поводу: сегодня утром я с удивлением прочел в газете, что вы купили личные вещи Элен. Я даже понятия не имел, что они где-то хранятся. Как ее ближайший родственник...

- По-моему, вы сказали, что приходитесь ей довольно дальним родственником?

- Относительно дальним, мистер Мейсон. То есть я имею в виду, что наше родство действительно довольно дальнее, но поскольку более близких родственников нет, то я могу считать себя ближайшим. Звучит это не слишком складно, но я абсолютно уверен, что вы меня прекрасно понимаете.

- Едва ли я могу разделить ваш оптимизм, - сказал Мейсон. - Однако какое у вас ко мне, собственно, дело?

- Но это же совершенно ясно, мистер Мейсон! Естественно, мне хотелось бы получить личные вещи несчастной Элен, на память о моей бедной крошке. Я прекрасно понимаю, что вы стали торговаться на аукционе только чтобы оказать услугу вашему приятелю, судебному исполнителю, и в результате были вынуждены купить вещи, не представляющие для вас никакой ценности. Вы уплатили, насколько мне известно, пять долларов. - Мистер Фэллон вскочил на ноги, вытащил из кармана хрустящую пятидолларовую бумажку и протянул ее Мейсону. Поскольку тот даже не шевельнулся, чтобы ее взять, Фэллон в некоторой растерянности повернулся к Делле Стрит и сказал: - Я полагаю, что именно на вас возложены обязанности по ведению финансовых расчетов, мисс Стрит?

Делла Стрит вопросительно взглянула на Мейсона.

Адвокат незаметно покачал головой.

Фэллон продолжал стоять с пятидолларовой купюрой в руке, переводя взгляд с Мейсона на Деллу Стрит, и на лице его было написано недоумение от полученного недвусмысленного отказа.

- Но я, откровенно говоря, не понимаю, - промолвил он. - Может быть, я выразился недостаточно понятно?

- Я купил пакет, - ответил Мейсон. - В нем было несколько тетрадей ее дневники, альбом с фотографиями и некоторые другие вещи. Я полагаю, что не зря потратил пять долларов.

- Дневники, мистер Мейсон?

- Вот именно, - ответил Мейсон, не сводя глаз с посетителя, - и довольно пространные дневники.

- Но, дорогой мой мистер Мейсон, они, конечно же, не могут представлять для вас никакого интереса, и я уверен, что вы, извините за выражение, не собираетесь совать нос в секреты погибшей девушки.

- А почему бы и нет? - спросил Мейсон.

- Почему бы и нет? - переспросил шокированный таким ответом Фэллон. Почему? О боже мой, мистер Мейсон, то есть как - почему?.. Вы, разумеется, шутите!

- И не думаю даже, - сказал Мейсон. - Мне ведь удается добыть себе средства к существованию только потому, что я немного разбираюсь в законах и немного в человеческой природе. Мне приходится выступать перед Судом Присяжных. Я занимаюсь перекрестным допросом свидетелей. Я просто обязан знать о человеческой природе немного больше, чем средний человек.

- Да, да, да. Я понимаю, мистер Мейсон. Это, конечно, само собой разумеется.

- Нельзя научиться понимать человеческую природу, - сказал Мейсон, если слушать только то, что вам говорят.

- В самом деле? - удивился Фэллон.

- Да, - кивнул Мейсон. - Ведь люди всегда стараются представить себя в самом выгодном свете. Чтобы изучить человеческую природу, нужно наблюдать за людьми, когда они об этом не догадываются; нужно слушать их разговоры, когда они не знают, что их подслушивают; нужно копаться в их мыслях, если вы уверены, что мысли подлинные. Нужно изучать людей, когда их души обнажены от страдания.

- Честное слово, мистер Мейсон, вы меня просто поражаете.

- Взять, к примеру, вас, - продолжил Мейсон. - Абсолютно ничего нельзя узнать ни о вас, ни о ваших мыслях, ни о мотивах, приведших вас сюда, ни о том, что вам на самом деле нужно, если слушать только то, что вы мне говорите.

- Я... мистер Мейсон... Вы что, обвиняете меня в лицемерии?

- Позвольте задать вам вопрос, - сказал Мейсон. - Вы рассказали мне всю правду?

- Ну конечно же! Да, да, разумеется, всю!

- И дневники нужны вам только по чисто сентиментальным мотивам?

- Ну да, совершенно верно.

- В таком случае, - сказал Мейсон, - я должен сообщить вам, что мне они нужны для дела. Они помогают мне лучше понять человеческую природу. Так что давайте на этом закончим нашу беседу, мистер Фэллон, и разойдемся, не испытывая друг к другу неприязненных чувств.

- Но я, честно говоря, не понял, мистер Мейсон.

- Я постарался вам объяснить.

- Может быть, вы хотите сказать, что эти вещи представляют для вас более существенную ценность в денежном выражении?

- Совершенно верно.

- О, - произнес Фэллон, лучезарно улыбаясь, - в таком случае я полностью готов учесть ваши интересы. Я полагал, поскольку обращаюсь к вам как джентльмен к джентльмену, что компенсации в размере пяти долларов будет вполне достаточно, но раз вопрос упирается в финансовую сторону дела...

- Отнюдь, - сказал Мейсон, - просто выяснилось, что я не желаю расставаться с вещами, приобретенными мною в собственность.

- О, я понимаю, но если речь идет исключительно о финансовой стороне проблемы, о конкретной сумме, то я, мистер Мейсон, готов подойти к рассмотрению этого вопроса с принципиально иных позиций.

- Ну что ж, давайте, подходите.

- Прекрасно, мистер Мейсон... С точки зрения денежных интересов, исходя из того, что сделка должна быть выгодна для вас в финансовом отношении... Позвольте, я следующим образом сформулирую свою мысль: вы приобрели некое имущество за пять долларов и желаете получить прибыль от его продажи в размере по меньшей мере пяти долларов. Верно?