– Кто звонил Арзамасцеву? – хмуро спросил он, словно это было единственное, что его волновало.

– Я попросил позвонить ему генерала Масликова, – доложил Зароков. Масликов быстро вставил:

– Мы не могли долго ждать. У нас были такие потери. И я доложил начальнику Генерального штаба и получил его разрешение.

Колесов кивнул головой.

«Тихоня», – с неожиданной ненавистью подумал министр и уже вслух сказал:

– В таком случае приказываю. Для координации всех действий…

Генерал Квашов быстро придвинул к себе блокнот. Вот теперь начинаются его заботы.

– Ничего не нужно записывать, – вдруг строго сказал министр, – все, что я говорю, касается только присутствующих здесь офицеров.

Квашов испуганно посмотрел на него. Такого за эти три месяца ни разу не случалось. Даже когда речь шла о сверхсекретных ядерных объектах на территории страны. Или о совершенно секретном докладе начальника Главного оперативного управления. Что же все-таки происходит? Или этот похищенный контейнер, очевидно, с запасами какого-то биологического оружия настолько важнее всего остального?

– Приказываю, – глухо продолжал министр обороны, – составить оперативную группу в составе… – Он помолчал немного, словно собираясь с мыслями. – Генералов Лодынина, Семенова, Зарокова, Масликова, Лебедева, когда вы его найдете. Руководителем группы назначаю генерала Колесова. Докладывать о ситуации каждые три часа. Я свяжусь с Министерством внутренних дел, попрошу их оказать необходимое содействие.

– Может, лучше позвонить и в мэрию Москвы? – предложил начальник Генерального штаба. – В городской милиции уже обо всем знают. И в городском управлении ФСБ тоже.

– Нет, – резко возразил министр, – не нужно туда звонить. Еще утром начнут пороть горячку, – подумал он с раздражением. – Может, преступники думали, что в машине перевозят деньги. Или контейнер быстро найдут. А если сказать мэру, то он сразу доложит Президенту, и вся история станет известной. Хотя Президенту мог позвонить и министр внутренних дел. Впрочем, нет. Он наверняка еще не знает масштабов случившегося. Чтобы оценить размеры катастрофы, нужно знать, что лежало в контейнере».

– Нет, – повторил министр, – пока не нужно никому ничего говорить. Прошу группу начать работу немедленно. Генералу Орлову быть на месте, чтобы в случае необходимости проработать весь комплекс мер, необходимых для успешного расследования. Найдите Марченко, пусть будет на месте. – Генерал Марченко был начальником управления по международному военному сотрудничеству. Министр посмотрел на часы. – В час дня я жду доклада о принятых мерах по обнаружению группы террористов и контейнера.

Генералы поднялись, выходя один за другим из кабинета. Остался на своем месте только генерал Квашов. Выходя из кабинета, Семенов с непонятной иронией посмотрел на начальника аппарата министерства, словно считая его здесь чужеродным телом. Квашов проигнорировал этот вызывающе наглый взгляд. Когда они остались вдвоем, министр долго молчал, словно собирался с мыслями. Потом посмотрел на своего начальника аппарата. Они вместе служили в одном военном округе, когда майор Квашов служил под командованием будущего министра. После своего назначения министр вспомнил про Квашова и сделал его начальником аппарата министерства, дав ему генеральские погоны. Квашов считался человеком министра и никогда этого особенно не скрывал. Часто даже в присутствии других лиц министр обращался к генералу Квашову на «ты». Вот и теперь он спросил:

– Все понял?

– Пропал какой-то контейнер с биологическим оружием? – спросил Квашов.

– Да, – кивнул министр, – из лаборатории. Его хотели вывезти и спрятать до того, как туда повезут американцев. Кто мог подумать, что все так получится! – Он стукнул кулаком по столу. – Это дурацкая практика демонстрации своих лабораторий. Тысячу раз просил Президента запретить эти визиты делегаций. Мы не бабочек разводим. Так нет. Он говорит, что это международное сотрудничество.

Раздался звонок селекторного аппарата из приемной.

– Генерал Лебедев в приемной, – сообщил дежурный.

– Пусть войдет, – разрешил министр. В кабинет вошел высокий худощавый мужчина лет пятидесяти. Узкое лицо, внимательный взгляд сквозь очки, тонкие четкие черты лица. Небольшая полоска усов. Он был одет в штатский костюм, тщательно выбрит. Генерал Квашов, ранее всегда занимавшийся хозяйственными вопросами, с удивлением заметил довольно модный галстук и очень дорогие очки. К его удивлению, министр поднялся из-за стола. Такой чести редко удостаивались и заместители министра. Министр сделал несколько шагов по направлению к вошедшему.

– Садитесь, – предложил министр. Вошедший генерал сел напротив генерала Квашова. Он поздоровался с ним коротким кивком головы. Не фамильярно, но подчеркнуто корректно. Генерал Квашову очень не понравился: он держался как-то слишком самостоятельно. В этом кабинете военные так себя не вели. И уж тем более не смели являться к министру обороны одетыми в штатское.

– Вы уже слышали, что случилось? – спросил министр.

– Мне позвонили на дачу, – кивнул Лебедев, – я выехал оттуда полчаса назад. Но подробности я пока не знаю.

– Контейнер похищен, – сказал министр, – есть убитые и раненые. Террористы потеряли троих людей. Пока мы не нашли, куда делся этот контейнер. Но, кажется, вместе с ним сбежал и один из офицеров генерала Зарокова.

– Плохо, – пробормотал Лебедев, – это очень плохо. Есть шансы найти или обнаружить террористов?

– Их сейчас ищут, – недовольно сообщил министр. – Я включил вас в специальную оперативную группу по расследованию. Вы считаете, что это очень опасно? – тревожно спросил он.

– Я могу говорить? – спросил Лебедев, кивая на Квашова. Тот побагровел. В министерстве все должны были знать, кто такой генерал Квашов. А этот интеллигентный генерал строит из себя дурака. Ведь наверняка в приемной ему сообщили, кто именно сидит в кабинете министра обороны.

– Можете, – кивнул министр.

– Это штамм ЗНХ. Самый опасный вирус, который был к тому же получен в лабораторных условиях. Человеческий организм не имеет иммунитета против ЗНХ. В контейнере обычно находились три ампулы. Если хотя бы одна из них будет разбита в городе… – Лебедев запнулся и дальше твердо закончил: – В начавшейся эпидемии может погибнуть примерно четверть населения Москвы и окрестных районов. И это только в том случае, если мы сразу примем действенные меры. В остальных случаях потери могут быть еще более ужасными. Погибнуть может до половины всего населения столицы. Это оружие возмездия. Абсолютное оружие, которое можно применять только в случае полного поражения. Это хуже ядерной бомбардировки города.

Министр судорожно вздохнул. Поперхнулся. Закашлял.

– Вам плохо? – вскочил со стула Квашов.

– Ничего, ничего, – отмахнулся министр. Начальник аппарата министерства знал, что все его благополучие и дальнейшая карьера зависят от здоровья министра. Он быстро взял со стола бутылку минеральной воды, резким движением руки отвинтил пробку и, налив в стакан воды, протянул его министру. Тот, благодарно кивнув, залпом выпил воду. Поставил стакан на столик и хмуро спросил у Лебедева:

– Значит, ничего нельзя сделать?

– Если они разобьют ампулы – ничего, – твердо сказал генерал. Министр нервно заерзал на своем месте.

– Что нам делать? – спросил он наконец.

– Искать контейнер и террористов, – последовал быстрый ответ.

– Я включил вас в группу по оперативному расследованию случившегося, – повторил министр. – Дежурный офицер в приемной покажет вам, куда они пошли. Я приказал выделить вам несколько кабинетов прямо в министерстве. Постарайтесь что-нибудь сделать, – неожиданно для себя сказал он, обращаясь к генералу. Тот встал и, кивнув головой, вышел из кабинета, даже не попросив разрешения выйти, как должен был сделать младший по званию. Министр закрыл глаза, помассировал сердце. Оно у него раньше никогда не болело.

– Этот Лебедев, видимо, ученый, – понял генерал Квашов.