Несколько портила характеристику графа о взысканиях. Но они были уже в прошлом. Командование дало заключение, что курсант Серов переводится в практическую школу военных летчиков.

Толя получил отпуск и поехал домой.

Как стучит сердце в это раннее утро! Какими милыми и маленькими кажутся невзрачные улицы рабочего города. "Наверно, я уже вырос, - думает Анатолий, - раз они показались мне меньше, чем прежде!"

Рабочие идут на завод. Многие знают Тошку, приветливо окликают его, останавливаются, оглядывают его с головы до пят - ишь, изменился ведь, совсем другой! Выправка! Откуда у тебя эта военная косточка, а?

В окне родного дома показалось лицо матери. Она с самого рассвета поджидает его.

- Сын!..

- Толя приехал! Толя приехал!.. - бегут навстречу сестры и младший брат. Евгений тоже подрос, подтянулся - молодой сталевар!

Мать угощает Анатолия пышками. Уже готовы его любимые сибирские пельмени. Сестры - Ксения, Агния, Надя, Маргарита, узнав, что он еще даже и не летал, разочарованно и удивленно смотрят на него.

Где же отец? Ушел на завод? Анатолий срывается с места и убегает туда, в цех, походить по заводу, всех повидать.

Отец. Высокий, прямой, издали увидел сына. На ходу остановился, подождал его. И опять:

- А ну, покажись, сынку. Жирок-то поубавил? Вроде стал мускулистее.

- Правда? - вспыхнув, переспрашивает сын. - Мы там здорово налегали на физкультуру.

В мартеновском цехе у печи № 9 - у той же родимой старушки! - стоит все тот же светлоусый Иван Алексеевич. "Давай шуруй", - говорит он любимому ученику после горячего объятия. И Анатолий остается, помогает первому подручному. Сильным и точным ударом пробивает Летку и радостным восклицанием приветствует поток расплавленного металла. Как все это прекрасно, как близко его душе! Яркий свет пламени, темная глубина цеха, спокойные и уверенные движения рабочих - знакомая картина, врезавшаяся в душу на всю жизнь. Анатолий закрывает летку, ловко бросает магнезит с лопаты... Как будто снова стал подручным - все правильно...

Сталевар глядит на своих молодых помощников - смотрите, какого сокола я вырастил в мартеновском!

Толя побывал в ФЗУ, поговорил с новыми фабзайцами, и они с сожалением простились с ним - еще и еще просили их глаза рассказов о самолетах, о Валерии Чкалове. Вечером он встретился с товарищами на комсомольском собрании и там дал полный отчет об успехах и неудачах, о заслуженных взысканиях. Его пожурили, но в общем были рады высоким оценкам его учебы и на прощание дали наказ в следующий отпуск привезти еще более славные результаты. Звали на вечеринки, в новые молодежные походы. Но ему не сиделось в родном городе, и, едва дождавшись конца отпуска, он умчался к месту назначения - в Оренбургскую школу военных летчиков.

Готов к полету!

Раннее утро. Тихо в курсантской спальне. Крепок сон молодежи. Но в установленный час в дверях появляется фигура дежурного.

- Подъем!..

Через полминуты курсанты уже на ногах. Строем идут на аэродром.

В голубоватой мгле рассвета вырисовываются очертания ангаров.

Курсанты останавливаются. К ним подходит старший техник. Старшина докладывает:

- Товарищ старший техник! Курсанты подразделения прибыли в ваше распоряжение для подготовки материальной части.

Техник делает расчет, дает указания.

- Еще темно. Будьте осторожны. Машины сопровождайте внимательно, смотрите, чтобы они не столкнулись в темноте.

Самолеты выводят из ангаров. Курсанты с особой тщательностью готовят машины к полету. Сегодня новички впервые поднимутся в воздух с инструктором. В каждом сердце волнение и тревога: как ты поведешь себя в полете? Узнаешь ли сверху свой аэродром? Правильно ли ответишь на вопросы инструктора? Не растеряешь ли ясность и четкость наблюдения? Ведь это твой первый экзамен в воздухе!

Серов давно уже готовился к этому испытанию. Машину он знает хорошо, насколько ее можно знать, еще не летая ни разу. "Кажется, изучил ее до последнего винтика", - думал он в последние дни. Но вот инструктор ставит новые задачи, и опять оказывается, что еще не все знает, не совсем подготовлен...

Машины на "красной линии". Отсюда, управляемые инструкторами, они перелетают на старт. Тем временем курсанты скорым шагом, строем проходят это расстояние и располагаются у старта, каждая группа - на своем месте.

Инструктор Василий Бушев подходит к группе. Молодежь подтягивается. Бушев говорит:

- Товарищи курсанты, сегодня я буду летать с каждым из вас. От вас требуется в полете прежде всего внимательность. Следите за машиной и за горизонтом. Учитесь быть по-настоящему бдительными в воздухе. Летчик управляет машиной руками и ногами, видит работу приборов и следит за ее положением в отношении горизонта. Его ухо улавливает малейшие изменения в работе мотора. Всем своим существом летчик чувствует и контролирует машину. Чуть зазевался - машина, как зверь, тотчас вырвется из-под управления. Тогда пеняй на себя. Задача летчика - полностью подчинить машину своей воле. Окинув пытливым взглядом своих подопечных, он добавляет: - Сегодня будем летать по кругу. Товарищ Серов, приготовьтесь к полету с инструктором.

- Есть приготовиться к полету.

Они подходят к машине. Это учебный самолет "У-2". Только учебная... Но это самолет. Первая птица, которая поднимет его на своих крыльях. Толя, не вспомнил ли ты в эту минуту свой "полет" с полотняными крыльями или тот громадный змей, который так и не поднял тебя над землей? Вспомнил! Но нельзя отвлекаться, друг. Учебная только. Но пусть ее "потолок" всего 2500 метров, а максимальная скорость - 130 километров в час. Не в этом дело! Скорость "фармана", на котором учился летать Нестеров, была не больше 50 километров... Дело в главном - в полете!

Бушев занимает свое место в передней кабине. Серов - в задней. Инструктор строго предупреждает:

- Управление не трогать. Следить за показаниями приборов.

Серов повторяет слова Бушева. Но голос заглушается ревом мотора. Машина как бы оживает. Анатолий чувствует своим телом, сердцем это биение пульса машины, еще чужой... Да, она вдруг стала чужой, незнакомой. Одно дело книги и лекции, другое - живое общение с этим летающим, крылатым коньком!

Инструктор поднимает руку. Стартер взмахивает флажком. Мотор ревет все сильнее, яростней, машина катится вперед быстрей, быстрей. Анатолий с удивлением замечает, что она уже удаляется от земли. Как это он пропустил то мгновение, когда самолет оторвался от взлетного поля? Порыжевшая трава уходит назад, будто выскальзывает из-под ног ковровая дорожка. Самолет набирает высоту. Вдруг покачнулись справа ангары, земля встала дыбом! Ого! Это машина делает правый крен, вираж? В ту же минуту она выравнивается, и Серов видит ровную линию горизонта: самолет идет по кругу.

Вспомнив указания инструктора, Анатолий смотрит на приборы, отмечает в памяти показания высоты, скорости, температуры масла. Потом впивается глазами в землю, стараясь разобрать "ориентиры", т. е. здания, деревья, все знакомые предметы, которые возвышаются на равнине.

Земля развертывается перед его глазами широкой подвижной панорамой. Непривычная картина! Ничего невозможно узнать. Толя сердито сдвигает брови. Неужели не ответит на вопросы и осрамится на общее осмеяние? Ага, вон, кажется, церковь... А за ней должна быть и летная школа. Вон она! Здорово!.. Точно модели, расставленные на макетном поле, четко выступили все строения, холмы, блеснула лента реки. Анатолий усмехнулся, узнав даже чахленький скверик, - место вечерних прогулок молодежи, которое курсанты прозвали "козьим загоном".

Анатолий выпрямляется, облегченно смеется, уже свободно, уверенно осматриваясь. Славно как!

Раздается голос инструктора, убавившего газ:

- Укажите ориентиры.

- Слева школа. Еще левее - козий загон... то есть... сквер! Прямо аэродром, старт. Дальше - город.

Он увлечен. Радостно перечисляет все, что видит на земле, словно делает открытия. Бушев кивает головой, весело подмигивает. До чего нравится ему этот открытый, сильный юноша!