Охранники побежали к джипам. Один из парней немного отстал. Обернувшись, он напоследок выпустил очередь по дверям компьютерного центра.
В это мгновение Таня поднималась из-за стола. Пуля попала ей в голову, чуть выше левой брови. Уже мертвой она повалилась обратно на стул, уткнувшись лицом в клавиатуру компьютера.
Кто знает, что происходит с душами людей после смерти? Кто скажет, есть ли душа у искусственного человека? И если есть - заслужила ли рая душа десятилетней девочки Тани?
Компьютер тихо гудел, словно плакал прощально над своим последним оператором. На экране монитора с секундными интервалами сменялись цифры.
00:00:49
00:00:48
00:00:47...
В подвале Курбатов возился с детонатором, установленным в первом ящике. Как мешает чертова рана в руке... Готово. Второй... Есть! Скорее к третьему... Если бы сейчас в "Террариуме" находился хоть один практический специалист по этим штукам! Вдвоем могли бы успеть. Но в одиночку бесполезно... Курбатов взглянул на часы, на неумолимо скачущую от деления к делению секундную стрелку. Всё, конец. Быстрее в главный тоннель...
Этот тоннель при надобности могла перегородить толстенная стальная дверь, движущаяся по рельсам. Сейчас она была открыта, а чтобы закрыть её, отрезать взрывную волну, требовалось крутить маленький блестящий штурвал на стене. Электромоторам, даже аккумуляторным, Курбатов такую ответственную миссию при проектировании не доверил.
Он завертел никелированное колесо. Медленно, ужасающе медленно поползла стальная плита. Едва она, щелкнув фиксаторами, завершила свой путь, как раздался грохот, будто исполинский молот ударил по ней с другой стороны. Курбатова отбросило метра на два. Свет погас и тотчас же зажегся снова - заработала аварийная линия, идущая от автостоянки, куда вел тоннель.
Собрав волю в кулак, генерал поднялся. Контуженный, почти ослепший, роняя капли крови из раны, он брел по тоннелю. Он знал лишь одно: настал конец не только для проекта "Коршун", но и лично для него, Алексея Дмитриевича Курбатова.
Генерал-лейтенанту Никитину вот-вот доложат о взрыве "Террариума", но узнает о том не он один. Окрестные жители не могли не видеть вспышки, не слышать оглушительного грохота. Наверное, в округе и стекла в домах повылетали. Скоро здесь будут вездесущие журналисты. Их придержат, но как долго удастся скрывать информацию о катастрофе под Москвой? День, два? Очевидно, уже завтра об этом растрезвонят выпуски новостей. Никитин, конечно, примет меры к редактированию, запустит дымовую завесу... Но почему Никитин? Это обязанность Курбатова, обязанность номер два. А номер один немедленно явиться с докладом, невзирая на ранение и контузию. Но о чем докладывать? Продублировать сообщение о взрыве, выпячивая свою преданность делу, которого нет?
По лестнице генерал взобрался наверх, открыл люк, ведущий в пустой гараж. Отперев дверь своим ключом, он очутился на самой обыкновенной с виду автостоянке, принадлежащей особому подразделению АЦНБ. Вооруженные охранники, выскочившие из застекленной башенки, возвышавшейся над рядами гаражей, подбежали к Курбатову, подхватили генерала под руки.
- Что случилось, Алексей Дмитриевич?! - это был риторически-сочувственный вопрос, действительно расспрашивать генерала никто бы не посмел. - Вам нужна перевязка...
- Машину, - распорядился Курбатов. - Черт, как больно...
- Рука?
- Голова! Дайте таблетку.
22
Ольга и Борис напрасно прождали Таню всю ночь, и всю ночь светила ей зеленая лампа. Утром они отправились к станции метро "Калининская". Надежды почти не оставалось, ведь Таня должна была встретить их у станции, если только не застанет в квартире. Но они все же поехали туда.
В восемь утра она не пришла. Не пришла и в два. Борис и Ольга возвратились в квартиру Андрея Мезенцева.
- Есть хочешь? - бесцветным голосом спросил Борис.
- Нет, но надо.
- Открой консервы, и мне тоже.
В полном молчании они ели холодные консервы. Каждый думал о своем, хотя думали они об одном и том же.
- Включи телевизор, - сказал Борис.
- Зачем?
- Дневные новости. Вдруг что-то...
Ольга нажала на клавишу. Голос диктора опередил изображение.
- ...Произошедшей аварии, - говорил диктор сдержанно-взволнованно, как их, наверное, учат. - Как стало известно из информированных источников, в лаборатории велись работы по созданию и модернизации средств защиты от современных воздушно-капельных отравляющих веществ в рамках программы борьбы с терроризмом. Экологическая обстановка в районе аварии нормальная, необходимости эвакуации жителей близлежащих поселков нет. К сожалению, не обошлось без человеческих жертв. В момент взрыва в лаборатории находился один из её ведущих сотрудников, видный специалист в области генетики и токсикологии, доктор медицинских наук профессор Петр Иванович Колесников. Для расследования причин аварии создана правительственная комиссия. По предварительным данным, нет оснований предполагать совершение террористического акта. Сумма нанесенного ущерба оценивается...
- Колесников, - сказал Борис. - Все-таки у неё получилось.
- Да, получилось, - кивнула Ольга. - Но о её судьбе мы ничего не узнаем. Убита? Захвачена? А может быть, что-то помешало ей вернуться к нам, но она сумеет...
- Нет, - Борис выключил телевизор. - Это самообман.
- Если они схватили Таню, тогда мы в ещё большей опасности, чем прежде. Они вытащат из неё информацию, они же чертовы биологи. Они знают, как грамотно применять пытки и психотропные препараты. А у нас и лезвие, и дискета.
- Дискета! - взвыл Борис. - Я её на ноль помножу.
- Очень разумно, - язвительно произнесла Ольга. - Особенно сейчас, когда она может послужить козырем в переговорах со Слейдом.
- Какой же это козырь? Пока она не расколота, она совершенно бесполезна. Как убедить Слейда, если и мы не вполне убеждены?
- Да, - согласилась Иллерецкая. - И зачем убеждать? Ведь он её не прочтет без пароля...
- Ну, тут есть варианты, - не слишком уверенно возразил Борис. - Мы о них говорили...
- Да, вероятно. Но ты же не собираешься предавать Таню?
- Предавать?
- Дарить Слейду информацию, с которой он или кто-то ещё запустит аналог "Коршуна".
