- Во-первых, куда и как? А во-вторых, бежать - значит привлечь к себе внимание и переместиться в самый центр мишени. Возвращайся домой, Антон. Поговори с тем парнем, когда он появится, попытайся его убедить. И не вздумай игнорировать мой совет. Со мной ты выиграешь, без меня проиграешь.

- Но скажите хотя бы, - взмолился Антон, - чего именно я должен остерегаться?

Ему показалось, что в долгом взгляде англичанина промелькнула тень печали.

- Не знаю, - сказал Слейд. - Не знаю.

15

Это был мир причудливых форм и очертаний, мир иллюзий и недоговоренности. Тут вздымались к небесам сотканные из паутины серебряные лестницы, хрустальные двери завлекали и обманывали, зеркальные лабиринты томили предчувствием разгадки. Но стоило заглянуть за последний поворот, как все начиналось сначала... Этот мир населяли добрые гномы в изумрудных одеждах, небывалые звери с огромными грустными глазами, смеющиеся феи, колдуны и волшебники. Здесь случалось то, чего не могло случиться нигде и никогда, и на недоуменные вопросы давались лукавые ответы. Здесь было весело и страшновато, и отсюда не хотелось уходить.

Борис Градов целый час бродил по выставке живописи Ольги Иллерецкой. В уголке обнаружилась пара-тройка обещанных теледикторшей "лаконичных пейзажей" и столько же этих, как их... "глубинных психологических портретов". Борис мысленно похвалил телевидение за правдивость, но если он надеялся встретить на выставке саму художницу, то пока надежды не оправдывались.

Подойдя к пожилой смотрительнице зала, Градов отрекомендовался репортером газеты "Российская культура" и спросил:

- Как бы мне повидаться с Иллерецкой? Редакция заказала интервью...

- Да вон она, - указала рукой старушка. - Беседует с Павловым, критиком...

- Как же я её не заметил, - пробормотал Борис.

- А она только что пришла...

Изящная девушка в джинсовом костюме, с короткими светлыми волосами стояла спиной к Борису и что-то увлеченно доказывала вальяжному дяде, который меланхолично кивал.

Градов отошел к дальней стене и тронул за плечо молодого человека, созерцавшего картину с мистико-космическим сюжетом.

- Видите того толстого дяденьку?

- Вижу, а что? - с недоумением отреагировал молодой человек.

- Это критик Павлов. Пожалуйста, скажите ему, что его срочно требуют в дирекцию, к телефону.

- А вы сами?

- А я ему коньяк должен, - подмигнул Борис.

Юноша улыбнулся.

- А если он спросит, кто просил передать?

- Ваша легенда? Ну, вы в дирекции были по делам. Когда уходили, кто-то вас и попросил - мол, загляните в зал, кликните скоренько оттуда Павлова и описали его в двух словах. Да не станет он выяснять!

- Сделаем...

Борис наблюдал, как молодой человек подходит к Павлову и что-то ему говорит, как тот разводит руками, извиняясь перед девушкой, и отчаливает. Иллерецкая оказалась в одиночестве, чем Градов тут же воспользовался. Он молча предстал перед ней, глядя в её синие глаза с мужественным ироничным прищуром - по меньшей мере, так он это задумывал.

Иллерецкая смотрела на Бориса в полнейшей растерянности. Потом она, видимо, решила, что следует применить против нахала его же оружие - иронию, но не молчаливую.

- Что вам угодно? - иронии в этой фразе уместилось хоть отбавляй.

Борис поразился её самообладанию. Ничто во взгляде девушки не подтверждало, что она узнала его, - а ведь несомненно узнала, не могла не узнать!

- Мне угодно... Гм... Получить ответы на некоторые вопросы...

- Вы журналист?

- Какой к черту журналист! - разозлился Борис. - Послушайте, я понимаю, что у вас могут быть свои секреты, свой скелет в шкафу. Но поймите и меня. Я попал в идиотское положение. Информация для меня - шанс выжить...

Изумление на лице Иллерецкой сменилось испугом.

- О чем вы?

- Ольга... Простите, не знаю отчества...

- Обойдетесь.

- Нет, это невозможно! - Борис сцепил руки, хрустнул пальцами. - Да это просто неблагодарность! Не хотелось напоминать, но я спас вам жизнь!

Иллерецкая неуверенно рассмеялась.

- Вот как? И где, когда?

- На даче Калужского, черт возьми! Или, по-вашему, не я застрелил бандюгу вот из этого пистолета?

Рука Бориса метнулась к карману, но он вовремя отдернул её. Иллерецкая же испугалась уже по-настоящему.

- Кто вы? Уходите... Я позову на помощь!

Градов колебался - страх в глазах девушки был неподдельным.

- Оля, не волнуйтесь... - Бориса пронзила догадка. - У вас есть сестра-близнец?

- Нет у меня никаких сестер.

- Нет?.. - и тут Градов увидел родинку на шее девушки. - Конечно, нет! Даже у близнецов не бывает одинаковых родинок! Это вы!

Вокруг них начинала кучковаться любопытствующая публика, в зале появился рассерженный глупым розыгрышем критик Павлов. Еще слово, подумал Борис, и разразится скандал, который вполне может закончиться в отделении милиции.

- Извините, - буркнул он. - Извините, обознался...

Растолкав любопытных, он ринулся к выходу. Никто не окликнул его.

Оказавшись на улице, Борис закурил, перебрался на противоположный тротуар. Итак, это без сомнения она, та девушка, которую он встретил при драматических обстоятельствах на даче профессора. И у неё могут быть тысячи причин, чтобы отказаться узнавать Градова... Что ж, у него не меньше причин следить за ней.

Ждать пришлось долго. Иллерецкая вышла часа через полтора. Она была одна, что обрадовало Бориса. Девушка направилась по Кузнецкому Мосту в сторону Петровки, свернула на Ждановскую. Она шла не оглядываясь, не быстро и не медленно, не прогулочным шагом, но и не шагом спешащего человека. Так что, уже забыла о происшествии на выставке? Или... Сердце Бориса подпрыгнуло. А вдруг она не хотела разговаривать с ним при свидетелях? А сейчас идет одна и не торопится именно для того, чтобы он догнал её?

Борис ускорил шаг. Девушка свернула в Варсонофьевский переулок и зашагала к улице Дзержинского.

Переулок был пустынным. Лишь одинокий прохожий, двигавшийся параллельным курсом чуть впереди, отделял Бориса от Ольги. Борис упирался взглядом в его широкую спину, обтянутую темным пиджаком. Этот пиджак смущал Градова. Зачем человеку пиджак в жаркий солнечный день? Сам Борис носил легкую куртку только из-за того, что в ней удобно прятать пистолет...