- Вы с ума сошли, - дрогнувший голос Бертенева выдал его растерянность. - Я же предупреждал...

- Это обычная дверь, - пояснил Корин, - там нет ни шлюзовой камеры, ни других защитных устройств. А значит, нет и вашей адской машинки.

Если бы она была, то при ее срабатывании отравились бы все в клинике. Так что не порите чепухи и открывайте.

Бертенев медленно потянул из кармана ключи.

Заорать, поднять тревогу? Бесполезно. -Корин будет отстреливаться, а первая пуля достанется полковнику. Нет, Сергей Николаевич. Еще не вечер.

Бертенев отпер замок. Шлюзовой камеры и впрямь не было, но был коротенький тамбур, в конце которого виднелась вторая дверь. Полковник распахнул ее. В палате зажегся свет. Вошедшие увидели Шалимова, пристегнутого к диковинному металлическому сооружению среди непонятных аппаратов.

Глаза его были закрыты, он ровно дышал.

- Ему введена солидная доза снотворного, - промолвил Бертенев тоном профессора, приведшего студентов-практикантов. - Разбудить его можно инъекцией стимулятора. Если не возражаете, я сделаю укол.

- Конечно, - согласился Корин.

Бертенев недоверчиво взглянул на него, вынул из шкафчика с красным крестом шприц и ампулу, наполнил баллончик шприца, склонился над космонавтом.

- Минуту, - удержал его руку Корин. - Вы уверены, что это ему не повредит?

- Что вы! Абсолютно безвредный стимулятор.

Он применяется для снятия усталости, депрессии, повышения работоспособности...

- Да? Ну вот и отлично. Вколите его сначала себе. Вам не помешает встряхнуться.

Бертенев беспомощно перевел взгляд со шприца с набранной в балкончик смертельный дозой наркотика на подчеркнуто участливое лицо Корина. Это был крах. Все пропало. Полковник в одно мгновение утратил самообладание. Последняя надежда испарялась на глазах. Бертенев в отчаянии бросился на Корина и вонзил иглу шприца в предплечье ненавистного противника.

И тут Стефи сделала то, чего предпочтительнее было бы избежать. Корину вовсе не требовалось ее вмешательство, с Бертеневым он прекрасно справился бы и один. Но вид зловещего шприца привел Стефи в такой панический ужас, что она выхватила из сумочки пистолет и выстрелила в полковника.

Она промахнулась на метр или больше, пуля разбила монитор, экран лопнул с оглушительным треском, удваивая громкость выстрела. Разумеется, этот великолепный салют был слышен по всей клинике.

Корин въехал кулаком в челюсть Бертенева. Тот отлетел, вписался спиной в стену и сполз на пол.

Корин выдернул из его кармана ключи, запер обе двери. Почти сразу на внешнюю посыпались сильные удары.

Корин выругался. Положение становилось сложным. Он попросил Стефи отстегнуть удерживающие бесчувственного Шалимова резиновые полосы, а сам вытянул иглу из руки. Бертенев не успел надавить на плунжер, и если в организм Корина попало какое-то количество наркотика, то совсем незначительное. Он отшвырнул шприц и учинил в палате форменный разгром аппаратура со звоном летела на пол, лопались стеклянные колбы осциллографов, что-то искрило и дымилось. Корин искал подходящий инструмент, чтобы выломать прочную оконную решетку. Таковым послужила стальная опора некоего сложного устройства, превратившегося в кучу металлического и стеклянного лома.

Шалимов нечленораздельно мычал, мотал головой. Зашевелился и приходящий в себя Бертенев.

Охранники уже выбили первую дверь и принялись за вторую. Корин трудился над решеткой, не жалея сил. Его мускулы вздулись, едва не лопаясь, верхняя пуговица рубашки отлетела подобно камешку из рогатки. Он раскраснелся и весь обливался потом, но головки болтов поочередно отскакивали. Корин бросил импровизированный лом и рванул решетку на себя. Посыпалась штукатурка и обломки кирпичей. Решетка уступила. Корин упал на спину, вскочил, подхватил пистолет и ногой высадил оконную раму.

- Стреляй в дверь! - крикнул он Стефи и выпрыгнул в окно.

Стефи прицелилась в центр двери и выстрелила трижды подряд. Раздался крик, удары, от которых дверь трещала и содрогалась, стихли.

Корин бежал к "Мерседесу", а наперерез ему мчался выскочивший из подъезда парень. Корин прицелился ему в ногу ниже колена и спустил курок. Охранник со стоном покатился по траве. Корин прыгнул за руль и развернул тяжелую машину так, что дверца фургона пришлась напротив окна.

С помощью Стефи он перетащил в фургон сначала Шалимова, а потом Бертенева.

- За руль - и гони вовсю! - закричал он.

Стефи мигом влезла в кабину. Через несколько секунд "Мерседес" свернул за угол, и Стефи придала машине предельное ускорение. Сзади слышались выстрелы. Затормозила она только минут через двадцать, в глухом лесу, при свете луны и крохотных звезд, видимых сквозь кроны деревьев. Стефи обессиленно уронила голову на руль. Корин подошел к кабине, открыл дверцу и обнял свою любимую и отважную женщину.

- Ну вот и все, а ты боялась, - он погладил Стефи по плечу.

Они забрались в фургон. Желтая лампочка освещала лица двух человек на полу. Бертенев бубнил что-то в забытьи.

- Не свихнулся бы он с перепугу, - произнесла Стефи.

- Не свихнется, - пообещал Корин. Он приподнял Шалимова и усадил на скамью. Тот с трудом приоткрыл глаза.

- Где я?

За последние сутки лексикон Шалимова состоял преимущественно из этой фразы.

- У друзей, - успокоил Корин.

Шалимов обвел затуманенным взором Корина и Стефи, увидел распростертого Бертенева.

- Что это... Корин? - он задыхался, старался говорить быстро, пока волевой импульс удерживал его на поверхности сознания. - Корин, я ошибался... Запомните: Ратников... Ратников - предатель.

Это он погубил "Атлантис"... Скорее, сообщите...

Я... - Он снова впал в беспамятство и прислонился к стене в углу.

Это услышал и Бертенев. Имя прозвучало, а с ним рухнули остатки надежд. Бертенев еще не опомнился, но подсознательно он воспринял сигнал ужасной катастрофы.

- С ним все будет в порядке? - обеспокоенная Стефи имела в виду Шалимова.

- Думаю, да, - кивнул Корин.

И действительно, Шалимов постепенно освобождался из цепких щупалец наркотика. Вскоре он уже мог нормально говорить и адекватно реагировать на обращения.

- Саманта... Скажите мне, что с Самантой, Корин?

Корину не хотелось лгать, и не так уж слаб был Шалимов, чтобы не перенести правды. Могучий организм космонавта успешно боролся с препаратами доктора Ладыгина.

- Плохо, Андрей.

- Она мертва?

- Нет. - У Шалимова вырвался вздох. - Она в Париже, в клинике. Врачи борются за ее жизнь.

Шалимов ухватил Корина за рукав.

- Что не сделают врачи, то сделаю я. Я должен быть с ней! Немедленно отведите меня туда, Корин!

- Что?! А вы разве не знаете, где находитесь? - Шалимов уставился в лицо Корина.

- Нет. Где?

- Под Москвой.

Шалимов сжал кулаки:

- Ну да... Врачи говорили по-русски... Но, черт побери, Корин! Я обязан быть с Самантой!

Корин подумал.

- А что, это, пожалуй, можно устроить... - Во взгляде Шалимова загорелась робкая надежда. - Но прежде вы расскажите мне все о Ратникове и о случившемся.

- Знаю немного... Ратников помог террористам захватить "Атлантис". Потом мы скрывались... В Париже нас прятал молодой журналист, как его... Лесли Энджел. Потом ворвались гангстеры... И вот я здесь. Там были двое в белых халатах...

- Чего они хотели от вас?

- Не знаю... Проводили какие-то тесты, кололи наркотики... По-настоящему я только сейчас в норме.

Корин обернулся к Стефи.

- Слушай, я растолкаю этого, - он пнул в бок Бертенева, - и ты завезешь нас на его городскую квартиру. Там я им займусь вплотную. По дороге позвоню Алану Смиту. Он скажет, куда привезти Шалимова. Вы свяжетесь с Коллинзом или со Стюартом. Расскажи им о наших приключениях и передай точно мои просьбы: Шалимова надо перебросить в Париж. Я настаиваю, чтобы он находился под неусыпной опекой ЦРУ! В России ему оставаться нельзя, кто знает, как тут все получится...