Фрагмент можно было бы счесть подделкой, если бы слишком многие нити не связывали его с известными текстами Лосева. О них -- ниже, а пока вдумаемся в слова Лосева (в "Материале" они специально закавычены или подчеркнуты): "силой открыто выступившей с целью "свержения Бога с принадлежащего ему места" и разрушившей божественные устои феодализма (отсылаем к многочисленным работам Лосева, вплоть до поздней "Эстетики Возрождения". -Л.К.) была извечно враждебная христианскому Богу сила Сатаны, воплотившаяся в иудейство. Эпохой возрождения кончается торжество христианства и начинается историческое воплощение Израиля.
ИЗРАИЛЬ ХОЧЕТ СОЗДАТЬ СЕБЕ СПАСЕНИЕ СВОИМИ СОБСТВЕННЫМИ РУКАМИ (ср. "Интернационал". -- Л.К.), ПОЭТОМУ ИЗРАИЛЬСКАЯ СТИХИЯ И ЛЕЖИТ В ОСНОВЕ НОВО-ЕВРОПЕЙСКОЙ КУЛЬТУРЫ. ВОЗРОЖДЕНИЕ, ПРОСВЕЩЕНИЕ, РЕВОЛЮЦИЯ - ВСЕ ЭТО ИМЕЕТ ПОД СОБОЮ ОПЫТ СВЕДЕНИЯ БЛАГОДАТИ, КОТОРАЯ ДАЕТСЯ ДАРОМ И ПО НЕИЗВЕСТНОМУ ОПРЕДЕЛЕНИЮ, НА ЕСТЕСТВЕННЫЕ УСИЛИЯ ЧЕЛОВЕКА, которые должны быть вознаграждены по справедливости и в которых нет ничего таинственного, но все телесно и чувственно-реально. КАББАЛА ЕСТЬ ПРИНЦИП ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ЕСТЕСТВА, АКТИВНО НАПРАВЛЕННОГО ПРОТИВ СТИХИИ БЛАГОДАТИ.
КАББАЛА ЕСТЬ ОБОЖЕСТВЛЕНИЕ И АБСОЛЮТИЗАЦИЯ ИЗРАИЛЯ. ИЗРАИЛЬ - ПРИНЦИП ОТПАДЕНИЯ ОТ ХРИСТИАНСТВА И ОПЛОТ ВСЕЙ МИРОВОЙ ЗЛОБЫ ПРОТИВ ХРИСТА".
Столь же глубокие рассуждения о Каббале мы найдем в цитируемом тексте не раз. Откуда узнал все это Лосев? Без полного и аутентичного текста "Дополнений к "Диалектике мифа" мы вынуждены пользоваться самой "Диалектикой": "...сущностью всей Каббалы, сообщил мне один ученый еврей, большой знаток каббалистической и талмудической литературы , заключается вовсе не в пантеизме , а скорее -- в панизраилизме: каббалистический БОГ нуждается в Израиле для своего спасения, воплощается в него и становится им, почему миф о мировом владычестве обожженного Израиля, от вечности содержащегося в самом Боге, есть такая же диалектическая необходимость, как для платонического космоса -- быть одушевленным существом и всемогущим, всеблаженным божеством или для Христа быть ипостасным богочеловеком".
Это еще можно счесть богословием. Но в "Дополнениях" Лосев ясно "дополняет": "ЕВРЕЙСТВО СО ВСЕМИ СВОИМИ ДИАЛЕКТИЧЕСКО-ИСТОРИЧЕСКИМИ ПОСЛЕДСТВИЯМИ ЕСТЬ САТАНИЗМ, ОПЛОТ МИРОВОГО САТАНИЗМА". Впрочем, уже в "Очерках античного символизма и мифологии" читаем: "Католицизм извращается в истерию, казуистику, формализм и инквизицию. Православие, развращаясь, дает хулиганство, разбойничество, анархизм и бандитизм. Только в своем извращении они могут сойтись, в особенности, если их синтезировать при помощи протестантско-возрожденческого иудаизма, который умеет истерию и формализм, неврастению и римское право объединить с разбойничеством, кровавым сладострастием и сатанизмом при помощи холодного и сухого блуда политико-экономических теорий". Внимательным читателям лосевского "восьмикнижия" "Дополнения" лишь объяснили, что под "Израилем" понимается не нечто апокалиптическое, а вполне конкретный современный Лосеву "еврей".
В ту же пору сходные тексты сочинялись в Германии -- до прихода к власти специалистов по "Мифу ХХ века" оставалось совсем немного. "Миф" же Розенберга лежал в основе "Моей борьбы" будущего бесноватого (курсив на сей раз наш. -- Л.К.) фюрера. А в советской стране -- "Наряду с философской и исторической "характеристикой Израиля" ЛОСЕВ на многих страницах занимается откровенно юдофобскими рассуждениями о "психической природе еврея", обильно цитируя О. ВЕЙНИНГЕРА. Попутно ЛОСЕВ высказывается и "по женскому вопросу", также целиком в духе средневековой поповщины".
Антисемитские писания Вейнингера были хорошо известны в России и легли в основу многих юдофобских сочинений В.В.Розанова, влияние которого на Лосева трудно переоценить. Но посмотрим на лосевские выводы: "КАК В ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ НЕ СУЩЕСТВУЕТ ДОСТОИНСТВА ЖЕНЩИНЫ, ТАК И НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ПОНЯТИЯ О ЕВРЕЙСКОМ ДОСТОИНСТВЕ. У настоящего еврея нет внутреннего благородства, которое исходит из достоинства собственного и из уважения к чужому "я". Этим объяснняются и еврейское высокомерие, которое выражает отсутствие сознания собственного "я", и властная потребность поднять ценность своей личности -- ПУТЕМ УНИЖЕНИЯ ЛИЧНОСТИ ДРУГОГО. НАСТОЯЩИЙ ЕВРЕЙ, КАК И ЖЕНЩИНА, ЛИШЕН СОБСТВЕННОГО "Я", А ВСЛЕДСТВИЕ ЭТОГО И САМОЦЕННОСТИ. Еврей вовсе не антиморален. Он аморален. Поэтому еврей и не боится демонов".
Без опоры на "тело" последователю Вейнингера и Розанова не обойтись: "Я думаю, можно довольно точно исчислить наличие в реальном человеке (курсив наш. -- Л.К.) "мужского" и "женского" начала, или "человеческого" и "еврейского" (необходимости в курсиве нет. -- Л.К.), и этот подсчет будет вполне точен и анатомо-физиологически, и психологически и социологически".
Вот пуант теории, созданной человеком, сказавшим: "...ЖИЗНЬ СЛОЖНЕЕ ЛОГИКИ И МОИ РЕШИТЕЛЬНЫЕ ВЫВОДЫ РЕАЛИЗУЮТСЯ ИСТОРИЕЙ, ЗАЧАСТУЮ В ЛОГИЧЕСКИ-НЕПРЕДВИДЕННЫХ ФОРМАХ". Диалектика и имяславие тут ни при чем. До измерения % еврейскости у "половинок" и "четвертинок" с еврейской кровью оставалось чуть больше пяти лет. Лосев может оспаривать приоритет -- его не пугали "самые крайние выводы, если они логически необходимы".
В этом свете по-иному видится судьба Лосева. Хотя в цивилизованных странах подобные "труды" подпадают под соответствующие статьи, речь не идет о законности ареста автора "Дополнений". Позорное имя Кагановича, обвинившего Лосева в черносотенстве с партийной трибуны, стало многолетней индульгенцией (да простит нам А.Ф.Лосев этот католический термин). По-новому читаются и беломорские "разговоры", которые А.А.Тахо-Годи соотносит с "Философией имени" и "Диалектикой мифа". Вспомним: "Еще дня за два до этого я говорил в проектном отделе одному нервному, черноглазому и, кажется, умному молодому скептику, заведовавшему у нас чертежным отделением: "Ну, Михайлов, как же поживает ваш анархизм?". "Анархист" прямо связан с лосевским "Израилем", а "черноглазость" "анатомо-физиологически" объясняет, "кто есть кто". Однозначно и без диалектики.
Работники президентского архива не стали комментировать текст, что сводит в систему до- и послеканальские работы Лосева, разрешает загадку, над которой бьются его адепты. Интересно, кстати, почему текст этот отложился именно в президентском архиве. Кажется, не миновало его внимание "лучшего друга всех философов и эстетиков". Очень уж похожи лосевские формулировки на те, что потребовались в 1946-1952 годах: "ТОЛЬКО ЧЕЛОВЕК БЕЗ РОДУ И ПЛЕМЕНИ, НЕНАВИДЯЩИЙ ВСЕ РОДНОЕ И ИНТИМНОЕ, УБИЙЦА БЛИЗКИХ И РОДНЫХ МОЖЕТ УНИЧТОЖИТЬ ДОГМАТ О ТРОИЧНОСТИ". Остается заменить "догмат" на что-то политически подходящее -- и готова сталинская формулировка!
