Означало ли это, что все искания, взлеты творческой мысли, весь труд, вложенный в создание кораблей космоса, пропали даром, если не считать полученной возможности посетить планеты Солнечной системы?

Конечно нет!

То, что случилось, это внезапное и непредвиденное начало контактов человечества Земли с человечествами населенных планет Галактики, было случайностью. И именно это – случайность события – подчеркивал факт, что цилиндры были доставлены на Землю обычным, единственно доступным сознанию путем, видимо, на «обычном» космическом корабле, совершившем «обычный» путь через космос.

Цилиндр пришельцев давал возможность посетить одну-единственную населенную планету. Только ее и никакую другую!

Это был мост, по которому можно было легко попасть на другой берег, но только в одном-единственном месте. Чтобы перейти «реку» в иной точке, надо было строить другой мост. А «постройка моста» требовала каждый раз предварительного пути по обычному пространству.

Цилиндр ничего не менял, он только ускорил первый контакт!

Возник вопрос – откуда начинать путь?

Идея машины пространства была ясна, конструкция цилиндра разгадана полностью, но законы нулевого пространства все еще оставались только теорией, и никто не мог бы сказать, что они ему так же ясны.

Пришельцы поставили свои цилиндры в двух местах на поверхности Земли. Третий цилиндр находился на их планете. Они совершили путь по двум сторонам этого треугольника.

Киму предстояло пройти по третьей стороне, по которой пришельцы не проходили.

Случайно ли были выбраны места для цилиндров на Земле? Ставили их где попало или по определенному расчету? От ответа на этот вопрос зависела жизнь Кима.

Логика как будто говорила за то, что точное соблюдение места не играет существенной роли. Земные цилиндры могли переместиться хотя бы в результате землетрясений или под действием других сил, как природных, так и направляемых волей людей Земли. И тем не менее пришельцы отправились в путь, видимо не опасаясь такого перемещения.

Но как бы ни убедительно это звучало, дело шло о жизни человека, и этого было достаточно, чтобы не полагаться на одну только логику.

Одно было несомненно: расстояние в один-два метра никак не могло играть роли.

И было решено поставить цилиндр, изготовленный на Земле, вплотную рядом с цилиндром Пришельцева.

– Можно и просто на его месте, – заметил Ким. – Пятеро пришельцев выйдут через год.

– Мы не знаем, достаточно ли этого срока, чтобы ты успел совершить весь путь.

Это возражение заставило Кима публично разъяснить свою точку зрения. Он сделал это по телевидению.

– Многих смущает и путает, – сказал он, – что одна минута пребывания в нулевом времени оказалась равной шестидесяти четырем суткам. Получается, что пришельцы, находящиеся в цилиндре уже двенадцать тысяч лет – по их счету времени, – пробыли в нем сорок суток. Коэффициент времени как будто равен девяноста двум тысячам. Звучит убедительно, но является ошибкой. Коэффициент этот мнимый. Он существует только для нас, находящихся в обычных условиях. В нулевом пространстве и времени все иначе. И этого коэффициента там не существует. В машине времени исчезает время, оно становится равным нулю. Когда робот с орангутангом пробыли в машине два месяца по нашему времени, мы, подчеркиваю – только мы, имели право считать, что они сами прожили в машине одну минуту. Мы, а не они! Для них существовало только время до начала работы машины и после ее остановки до открытия двери. Только это время они пробыли там. Все остальное для них даже не мгновение, а ничто, нуль! Нельзя забывать двух вещей – законов относительности и сложности этих законов, сложности для нашего сознания, когда речь идет о соприкосновении с нулевыми измерениями. Это одна сторона вопроса. Другая заключается в том, что путешествие по нулевому времени и нулевому пространству – вещи совершенно разные. Пришельцы пошли из Атлантиды в будущее Земли, отделенное от момента их входа в машину двенадцатью тысячами лет. И они, действительно, пробыли в пути это время, хотя для них самих этого времени не существовало. Но когда они совершали путь от своей планеты до Земли, то, независимо от длины этого пути в обычном исчислении, они не совершали никакого пути. Они просто вошли в камеру на своей планете, а вышли из нее на Земле. Время здесь не участвовало. Мы войдем в цилиндр и сразу же, поймите меня хорошо, сразу же выйдем на планете пришельцев, там, где находится второй конец нулевого канала. Чувствую, что многие все же не вполне ясно меня понимают. Постараюсь пояснить на конкретном примере. Предположим, что мы, выйдя из машины на планете пришельцев, тотчас же вернемся обратно в машину и отправимся на Землю. Сколько продлится наше отсутствие? Да ровно столько, сколько нужно для того, чтобы войти в машину, пустить ее в ход, выйти из нее, вернуться, снова пустить машину и снова выйти. От силы пять минут. Мы решили провести на той планете несколько дней – скажем, три дня. И для вас наше отсутствие продлится три дня. Ни на минуту больше. Вот почему я и предлагал поставить машину на то место, где стоит сейчас цилиндр пришельцев. Через три дня их можно снова переставить. В заключение хочу заверить вас, что все окончится хорошо, и, вернувшись, мы расскажем обо всем, что увидим на чужой планете. До свидания, друзья!

И ровно через сутки после этого выступления Ким и его спутник вошли в машину.

Ким говорил «мы». Три дня назад он сказал бы "я".

Экипаж космических кораблей, посещавших планеты Солнечной системы, никогда не состоял из одного человека. Помимо того что это было вообще невозможно, никого не прельщала перспектива длительного одиночества в космосе. В данном случае такое одиночество не угрожало: время пути равнялось нулю. Управлять машиной было не нужно. И когда Ким предложил себя для первого путешествия в нулевом пространстве, его предложение было принято без раздумий. Как человек и ученый, Ким вполне подходил для такой миссии. Но время шло, и, освоившись с мыслью о предстоящем контакте с чужим разумом, привыкнув к этой мысли, люди Земли, естественно и закономерно, перешли к мыслям о будущем. Нельзя было сомневаться, что первый контакт, осуществленный Кимом, приведет ко многим другим, частым и взаимным, контактам. Земля и планета пришельцев вступали на путь близкого знакомства друг с другом. Расстояния как бы не существовало, и, самое главное, не существовало времени, которое надо затратить на путь с одной планеты на другую. При таких обстоятельствах появление Кима на планете пришельцев приобретало несколько иной смысл, чем если бы он совершил обычный космический полет. Ответный визит мог последовать сразу. Так разумно ли показывать «соседям» одного человека? Не лучше ли познакомить их с человечеством Земли в лице представителей обоего пола, иначе говоря послать к ним мужчину и женщину?