Однако, несмотря на все усилия полиции и частных сыщиков, количество нераскрытых преступлений всё равно оставалось высоким, что очень тяготило Игнатиуса. Да к тому же в общественном сознании – детская смертность и вовсе считалась обыденным случаем, таким же, как и продажа жён их собственными мужьями! Какая дремучая дикость!..
Снова и снова Поллаки задавал себе вопрос: что же всё-таки кажется ему таким странным и необычным в этом убийстве двухлетнего ребёнка? Предположения в голову приходили самые разные, но за нужную ниточку ухватиться никак не удавалось. Но вот, наконец, одна мысль стала чётко оформляться. Да, без сомнения, – это преступление было ритуальным! Совершенно бесспорно, что это дело рук какой-нибудь секты. Уж очень это убийство напоминает так называемую чёрную мессу, когда в своём стремлении угодить силам зла участники обряда используют кровь невинных младенцев. Хотя после такой жуткой процедуры, они, как правило, быстро и бесследно избавляются от трупа. С чего бы это вдруг кому-то понадобилось аккуратно, почти заботливо, упаковать тельце ребёнка и захоронить его в заброшенном склепе давно угасшего рода? Кому так небезразлично было это погребение? Похоже на сочувствие и жалость. Хотя, навряд ли… Но исполнитель – по-прежнему равно оставался безликим существом. Пока, во всяком случае. До поры, до времени. Мистер Поллаки попытался представить себе всю процедуру чёрной мессы: как правило – все участники присутствуют на сборище в масках, для того, чтобы каждый был обезличен, чтобы никого нельзя было опознать. Следовательно, был человек, для которого убийство ребёнка оказалось полной неожиданностью. Конечно, могут быть и другие версии, но эта казалась Поллаки наиболее вероятной. Скорее всего, этот человек и похоронил ребёнка тайком от других, надеясь, что все остальные «соратники» эту правду всё равно не узнают.
Но пока что это всё – только домыслы. Ни одной зацепки! И всё же обострённое чутьё сыщика подсказывало ему, что искать истину нужно на кладбище. Только там можно будет отыскать хоть какие-то следы! Хотя всё может оказаться простым совпадением, а для дальнейших действий требуются неопровержимые факты. Игнатиус воспроизвёл в памяти весь разговор с юным Эдвардом и тот восторг, с которым мальчик говорил о старых букинистических изданиях. При этом Поллаки прямо-таки удручала мысль о том, что на Холливелстрит в огромном количестве продают такую разносортную литературу, многое из которой уже давно пора запретить для свободной продажи.
– Потому что это – источник убийственной духовной заразы, – подытожил свои размышления Пол Поллаки.
Мысли неотвязно крутились вокруг всех событий последних дней, но найти рациональное зерно никак не удавалось! Уж, казалось, вот-вот и оформится в голове нечто нужное, но – тут же что-то важное всё равно ускользало, и очередное выстроенное предположение рушилось в прах! Тогда Поллаки решил взяться за дело с другой стороны – он надумал внимательно пересмотреть все ежедневные газеты за последние два месяца и заодно навести все справки о служащих церкви, находящейся на территории кладбища.
Мистер Поллаки сам являлся корреспондентом «Иностранной полицейской газеты», – поэтому к печатным изданиям относился очень трепетно и питал большие надежды на то, что ему удастся выудить из них ценную информацию! Приняв это решение, сыщик известил о нём полицейского следователя и немедленно приступил к делу.
К концу следующего дня ему уже было всё известно обо всех служащих церкви, начиная с епископа и заканчивая церковным сторожем. Никто из них ни разу не привлекался даже за малейшее нарушение закона! Поллаки снова и снова внимательно просматривал список всех служащих и делал в своём рабочем блокноте пометки для предстоящего разговора с ними.
Но не успел Поллаки отправиться за сбором новой информации, как получил новое сообщение из полиции. В нём сообщалось, что минувшей ночью из известной ему церкви были похищены бесценные святыни Святого Павла и что этой же ночью перед воротами кладбища был обнаружен убитым молодой Генри Косборн. Предположительно, с целью ограбления он спрятался в церкви с вечера, ночью спокойно взял ценности и выбрался на крышу, чтобы незаметно скрыться. Но сорвался и упал, получив при этом перелом левой ноги. Но всё же, несмотря на это, ему удалось проползти всё расстояние от церкви до ограды, где его и застрелили прямым попаданием в сердце. После этого убийца поспешно скрылся, забрав у Генри похищенные ценности.
Пол Поллаки сразу же вспомнил про старшего брата предприимчивого соседа маленького Эдварда и стремление детей заполучить сокровища. Неужели Эдвард тоже замешан в убийстве? Нет, не может быть! Поллаки сразу отогнал от себя эту мысль. Нет! Он чувствовал, что Эдвард не виновен и не имеет отношения ни к краже, ни к убийствам. Но всё же, тем не менее, Генри Косборн был его ближайшим соседом и старшим братом лучшего друга, так что Эдвард, вполне вероятно, мог что-то знать. Хотя, если рассуждать логически, Генри был намного старше и вряд ли откровенничал о своих делах с младшим братом и его друзьями. Обычно старшие братья младших даже всерьёз не воспринимают, и делиться с ними важными тайнами уж точно не будут! Хотя надо будет это проверить – ведь изредка случается между братьями тесная дружба. Вдруг здесь окажется именно такой случай? Поллаки давным-давно уяснил для себя, что в расследовании нельзя пренебрегать ни единой мелочью!
Быстро собравшись, Поллаки вышел из агентства. Очень кстати на обочине оказался порожний кэб! Игнатиус подозвал извозчика и в первую очередь поспешил не в церковь, а на Холливелстрит. На этот раз он застал дома оба семейства, и оба были в трауре. Женщины – с заплаканными глазами, мужчины – хмурые и серьёзные, – все готовились к предстоящим похоронам. А притихшие друзья, Эдвард и Самуэль, с растерянным видом сидели на каких-то ящиках около букинистической лавки и тихонько переговаривались между собой.
Эдвард, увидев Поллаки, очень обрадовался, и вся его мордашка осветилась неподдельной улыбкой, а вот Самуэль смотрел на сыщика весьма настороженно. Было заметно, что весь он при этом внутренне напрягся. Это, конечно же, не укрылось от внимания Поллаки, и он отметил про себя, что Самуэль вероятнее всего посвящён в тайну исчезновения церковной святыни. Во всяком случае – что-нибудь знает об этом! Поллаки подошёл к ребятам и сказал Самуэлю несколько слов сочувствия, стараясь расположить мальчика к себе. Однако Саммуэль явно не хотел идти на контакт – он ничего не ответил, а только нехотя кивнул незнакомому господину и по-прежнему оставался в своей «скорлупе». На все вопросы мальчик отвечал очень скупо и неохотно, поэтому на сей раз Поллаки быстро прекратил свои расспросы. На мальчишек не следовало давить, как бы ни хотелось Поллаки выяснить все обстоятельства дела побыстрее, и поэтому он решил дождаться для доверительной беседы более благоприятного случая.
Родители Генри и Самуэля оказались старенькой, измождённой, уставшей от жизни парой. Они искренне оплакивали старшего сына, и им совершенно ничего не было известно о причине его смерти. Они даже предположить не могли, кто и за что убил их мальчика, – такого хорошего и заботливого! Так что здесь Поллаки ни чего не удалось выяснить, и больше не стоило отвлекать убитых горем людей. Поэтому, не получив на этот раз никакого результата, сыщик ненадолго вернулся в свою контору и решил сегодня же без промедления поехать осмотреть место второго преступления.
Поллаки быстро привёл в порядок все срочные дела и, не теряя времени, отправился на кладбище. Встретил его там священник Вильям Маккан и сразу же повёл показывать место, где была совершена кража. Затем он показал сыщику верёвку, по которой преступник забрался на чердак церкви, – она всё ещё висела там, куда похититель привязал её. Мистер Маккан был очень огорчён случившимся происшествием и выглядел весьма удручённо. И у кого только рука поднялась на такое кощунство?
