Осип Мандельштам
- Bозьми на радость из моих ладоней... - Tristia ("Я изучил науку расставанья...") - Воздух пасмурный влажен и гулок... - Когда городская выходит на стогны луна... - Когда удар с ударами встречается... - Нежнее нежного... - Нет, не луна, а светлый циферблат... - О небо, небо, ты мне будешь сниться... - Пусть имена цветущих городов... - Я наравне с другими... - Я ненавижу свет...
* * *
Bозьми на радость из моих ладоней Немного солнца и немного меда, Как нам велели пчелы Персефоны. Не отвязать неприкрепленной лодки, Не услыхать в меха обутой тени, Не превозмочь в дремучей жизни страха. Нам остаются только поцелуи, Мохнатые, как маленькие пчелы, Что умирают, вылетев из улья. Они шуршат в прозрачных дебрях ночи, Их родина - дремучий лес Тайгета, Их пища - время, медуница, мята. Возьми ж на радость дикий мой подарок, Невзрачное сухое ожерелье Из мертвых пчел, мед превративших в солнце.
TRISTIA
Я изучил науку расставанья В простоволосых жалобах ночных. Жуют волы, и длится ожиданье, Последний час вигилий городских; И чту обряд той петушиной ночи, Когда, подняв дорожной скорби груз, Глядели вдаль заплаканные очи И женский плач мешался с пеньем муз. Кто может знать при слове расставанье Какая нам разлука предстоит? Что нам сулит петушье восклицанье, Когда огонь в акрополе горит? И на заре какой-то новой жизни, Когда в сенях лениво вол жует, Зачем петух, глашатай новой жизни, На городской стене крылами бьет? И я люблю обыкновенье пряжи: Снует челнок, веретено жужжит. Смотри: навстречу,словно пух лебяжий, Уже босая делия летит! О, нашей жизни скудная основа, Куда как беден радости язык! Все было встарь, все повторится снова, И сладок нам лишь узнаванья миг. Да будет так: прозрачная фигурка На чистом блюде глиняном лежит, Как беличья распластанная шкурка, Склонясь над воском, девушка глядит. Не нам гадать о греческом Эребе, Для женщин воск, что для мужчины медь. Нам только в битвах выпадает жребий, А им дано гадая умереть.
* * *
Воздух пасмурный влажен и гулок. Хорошо и нестрашно в лесу. Легкий крест одиноких прогулок Я покорно опять понесу. И опять к равнодушной отчизне Дикой уткой взовьется упрек, Я участвую в сумрачной жизни, Где один к одному одинок! Bыстрел грянул. Над озером сонным Крылья уток теперь тяжелы, И двойным бытием отраженным Одурманены сосен стволы. Небо тусклое с отсветом странным Мировая туманная боль О, позволь мне быть также туманным И тебя не любить мне позволь.
* * *
Когда городская выходит на стогны луна, И медленно ей озаряется город дремучий, И ночь нарастает, унынья и меди полна, И грубому времени воск уступает певучий,
И плачет кукушка на каменной башне своей, И бледная жница, сходящая в мир бездыханный, Тихонько шевелит огромные спины теней, И желтой соломой бросает на пол деревянный...
* * *
Когда удар с ударами встречается, И надо мною роковой, Неутомимый маятник качается И хочет быть моей судьбой,
Торопится и грубо остановится, И упадет веретено, И невозможно встретиться, условиться, И уклониться не дано.
Узоры острые переплетаются, И,все быстрее и быстрей Отравленные дротики взвиваются В руках отважных дикарей...
И вереница стройная уносится С веселым трепетом, и вдруг Одумалась и прямо в сердце просится Стрела, описывая, круг.
* * *
Нежнее нежного Лицо твоё, Белее белого Твоя рука, От мира целого Ты далека, И всё твоё
От неизбежного.
От неизбежного Твоя печаль, И пальцы рук Неостывающих, И тихий звук Неунывающих Речей, И даль Твоих очей.
* * *
Нет, не луна, а светлый циферблат Сияет мне, и чем я виноват, Что слабых звезд я осязаю млечность? И Батюшкова мне противна спесь: "который час?" - Его спросили здесь, А он ответил любопытным: "вечность".
* * *
О небо, небо, ты мне будешь сниться! Не может быть, чтоб ты совсем ослепло, И день сгорел, как белая страница: Немного дыма и немного пепла!
* * *
Пусть имена цветущих городов Ласкают слух значительностью бренной. Не город Рим живет среди веков, А место человека во вселенной. Им овладеть пытаются цари, Священники оправдывают войны, И без него презрения достойны, Как жалкий сор, дома и алтари.
* * *
Я наравне с другими Хочу тебе служить, От ревности сухими Губами ворожить. Не утоляет слово Мне пересохших уст, И без тебя мне снова Дремучий воздух пуст. Я больше не ревную, Но я тебя хочу, И сам себя несу я, Как жертву палачу. Тебя не назову я Ни радость, ни любовь. На дикую, чужую Мне подменили кровь. Еще одно мгновенье, И я скажу тебе: Не радость,а мученье Я нахожу в тебе. И, словно преступленье, Меня к тебе влечет Искусанный в смятеньи Вишневый нежный рот... Вернись ко мне скорее, Мне страшно без тебя, Я никогда сильнее Не чувствовал тебя, И все, чего хочу я, Я вижу наяву. Я больше не ревную, Но я тебя зову.
* * *
Я ненавижу свет Однообразных звезд. Здравствуй, мой древний бред,Башни стрельчатой рост!
Кружевом, камень, будь, И паутиной стань, Неба пустую грудь Тонкой иглою рань!
Будет и мой черед, Чую размах крыла. Так, но куда уйдет Мысли живой стрела?
Или, свой путь и срок, Я, исчерпав, вернусь: Там - я любить не мог, Здесь - я любить боюсь...
