Меня он интересует? Вряд ли. Хотя опять-таки… настолько типичен, что невольно начинаешь искать выглядывающего из-за кулис режиссера. Тут тоже сделаем засечку, но уже другого рода. В исполнители он никак не годится. А вот представителем некоей организации вполне может оказаться. Тут их должно быть по меньшей мере двое, если только не трое; а пока не обозначен ни один. Значит – возможный кандидат.
Дальше. Сергей Петрович Пахомов. Экономист, притом весьма известный. Автор многих трудов и теорий. Россия вообще богата выдающимися экономистами; это очень хорошо, плохо лишь то, что время от времени то один, то другой из них прорывается к власти. Зачем ему эта партия? Тоже никаких секретов: уж он-то понимает, что России для полного и небывалого расцвета нужны три вещи – деньги, деньги и деньги. Надежные. Дорогие. Обеспеченные. Где лежат деньги, он прекрасно знает; помнится, одна из его работ как раз и посвящена была нефтяным капиталам Ближнего Востока и Латинской Америки. Ну, до Америки слишком далеко, а Восток – он на то и Ближний, чтобы находиться по соседству. Вот почему господин Пахомов – среди руководителей партии. Ну и еще, разумеется, потому, что ему, как и Бретонскому, вовсе не безразлично, что когда (и если) будет писаться история этой партии, его имя появится там уже на первой странице.
Меня Пахомов, откровенно говоря, совершенно не интересует: с моей точки зрения, это ноль без палочки. Хотя я сужу, разумеется, не по экономическим категориям. Тем не менее контактировать придется и с ним. Как, впрочем, и с каждым из этого списка.
Позиция четвертая. Филин Сергей Игнатьевич. Уже два Сергея. Генерал-майор. Полгода в отставке, до того командовал корпусом на Южном Урале. Иными словами, чуть ли не в окружении исламских земель: тут – Башкирия, там – Казахстан. Понятно. В работе партии участвует, естественно, не просто как фигура, но как представитель военных слоев. Почему? Это ясно даже ученику начальной школы. Военным хочется, чтобы была могучая и первоклассно оснащенная армия. Для защиты страны. А при определенном стечении обстоятельств – и царя, и веры. Если партия реализует свое предназначение, то отношение к военным еще более изменится к лучшему (хотя уже и на сегодня сделано, скажем прямо, немало. На солдата на улице снова глядят с уважением; как я слышал от деда, так в России любили военных сотню лет тому назад, и еще раньше). И в армию просто хлынут добровольцы. Такая начнется идеология… Присутствие генерала среди учредителей партии – прекрасный знак для нее. Не забудем, что в России сейчас у власти вот уже восьмой год находится генералитет – не только армейский, конечно. Нет, не формально, разумеется, но фактически. Значит, обладатели власти не против новой партии. Вот и чудесно.
Вот только мне он ни к чему. Ну что же: и ему спокойнее будет, и мне. Полный О.К.
Пятый. Веревко Андрей Андреич. Председатель правления Селфхелпбанка. Названьице… Впрочем, они его быстренько сменят, если понадобится. Англицизмы сейчас не в моде. Назовут его, скажем, Арзакбанк – а слово это в арабском означает хлеб насущный, коим наделяет Дающий Пропитание; так, во всяком случае, сказано в Книге. Банк, правда, хлебом как раз не занимается, его интересы пахнут нефтью. Газом, кстати, тоже. А уж раз тут прозвучало слово «нефть», то больше и не надо объяснять, почему Андрей Андреич оказался в числе руководителей. Как выглядит наш банкир? Молодой, упитанный, взгляд несколько свысока… Очки – из дорогих, конечно же. Очки – значит мне с ним делать нечего. Интересующие меня люди должны обладать хорошим зрением. И хорошо отлаженной нервной системой. Банкиры же, как правило, этим похвалиться не могут. Еще у себя в кабинете или на заседании правления – туда-сюда, но в нетривиальной обстановке…
Ладно, с ним мы побеседуем на приятные нефтегазовые темы. Не более того. А сейчас он меня больше не интересует, а семья его – еще меньше.
За нумером шестым числится у нас Сухов Петр Альбертович. Директор завода, а точнее сказать – заводища, в свое время производившего танки, потом, в смутные времена, производившего танки, сейчас производящего танки и в будущем намеренного производить именно танки, а никак не инвалидные коляски. Пятьдесят два года. Оборонщик с младых ногтей. Хорошо известен на мировом рынке вооружений. До сей поры в политике не участвовал. Почему пришел в партию? Да потому, что заинтересован в развитии отрасли; если партия сделает по-своему – такие откроются рынки, такие перспективы!
И вот все о нем.
Вот уже и половина моего списка просмотрена. Ни одной женщины. И не будет, кстати. Планы и намерения партии особой поддержкой у женщин вряд ли пользуются. По весьма понятным причинам. Это, конечно, создает некоторые трудности. Но вся кампания еще впереди. Поработать придется немало.
Что же дальше? Дальше – Долинский Кирилл Максимович, философ, членкор РАН. Представляет науку, на которую в последние десятилетия ни у одного правительства – так уж повелось, – денег не хватало. Как не хватало и почти на все остальное. Однако о науке разговор особый: если, скажем, за бугор утекают танцовщики (как было модно в свое время), то это бьет, конечно, по престижу державы – ну и еще по интересам немногих балетоманов; немногих – потому что их и на самом деле немного, таких, кто действительно любит балет и разбирается в нем, а не просто восклицает: «Ах, балет, ах, Большой!» – чтобы заронить в окружающих мысль, что и он не лаптем щи хлебает, но всю культуру превзошел. Что же касается науки, то тут страдает не одно лишь чувство здорового патриотизма: утекают-то не просто люди, но идеи, а следовательно – разработки, а следовательно – патенты, то есть в конечном итоге – те витамины, без которых хиреет экономика и начинают подкашиваться ноги у обороноспособности. Чтобы вернуть исчезнувших головоногих на круги своя, им надо обеспечить не только заработок (хотя и это весьма немаловажно), не только тот уровень жизни, каким они пользуются на новом месте жительства, но и условия для работы не только не худшие, чем там – немного найдется охотников менять шило на швайку, – но просто значительно лучшие. Строить институты, лаборатории, ускорители, телескопы – много чего; а это – большие деньги. Вот ученые мужи и стали поглядывать в сторону новой партии, которая сейчас представляется им единицей со множеством нулей справа; интересно, что так оно, в общем, и есть на самом деле, а точнее – еще не есть, но обязательно будет в случае, если партия свое дело сделает. Правда, другие тоже обещают деньги, все обещают деньги всем, но никто, кроме этой возникающей партии, не может ткнуть пальцем и сказать: вот они, денежки, видите? Вот тут они лежат, ими можно полюбоваться, даже осторожно потрогать пальчиком, можно попросить, чтобы их на ваших глазах пересчитали и пропустили через машинку, чтобы убедиться, что купюры не из ксерокса; и мало того: эти «живые» деньги можно получить в распоряжение своих отечественных банков, их можно просить у правительства – и оно даст, потому что денег столько, что даже родное государство всего не разворует, что-то останется и на дело. А для того чтобы подобная райская жизнь наступила в действительности, надо сделать сущие пустяки: добиться выполнения одного условия. Потому что деньги приплывут не сами собой, их привезет один человек. Нужно только, чтобы человека этого не отвергли. Вот и пусть приходит. В России кто только не находился у власти; всех она, родимая, пережила – даст Бог, и при этом конец света не наступит, наоборот – настоящая жизнь начнется, и уже мы будем высматривать во всех уголках планеты: а не засветился ли там какой-то новый талант; и если загорелся – навестить его с готовым контрактиком: приезжайте, работайте, вот это ваш институт, а это – дом, а это – все остальное, чего вам захочется, и еще сорок бочек арестантов…
Вот так – или в этом роде – мечтает, наверное, профессор, доктор и член-корреспондент отечественной академии (и еще нескольких зарубежных) Кирилл Максимович Долинский, закончив свой рабочий день и направляясь к станции метро – потому что машина захромала, а со средствами на ремонт в данное время туговато. Ну что же: правильно мечтает. Есть мнение – одобрить. Пусть положит на чашу весов многотонное мнение научного мира.
