Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Анатолий, высадив Рогожина у Ярославского вокзала, умчался, по его выражению, "ковать деньгу".

Время тянулось, и, только войдя в вагон, Дмитрий ощутил, что оно сдвинулось с мертвой точки.

Попутчики - мужчина и две женщины, все с синюшными физиономиями сооружали дорожное застолье: выложили на кусок газеты жареную курицу, облепленную крошками хлеба. Мужчина поставил перед каждой женщиной пластмассовый стограммовый стаканчик, запечатанный фольгой. Самая нетерпеливая ногтем поддела блестящую упаковку, принюхалась и расплылась в улыбке:

- Русский йогурт!..

ЧАСТЬ III

Глава 1

По канонам тайной войны перед операцией разведчик подбирает себе маску и легенду. Дмитрию предстояло выполнить грязную работу: поговорить с приятелями Сергея, "выпотрошить" свидетелей преступления для воссоздания картины того дня, вплоть до мельчайших штрихов, выяснить, чем вообще дышит этот городишко.

Грязную часть дела Святому следовало проделать, не привлекая к себе внимания, оставаясь в тени. Затем, уединившись в каком-либо укромном местечке, свести в единое целое собранную информацию. Зная, какие карты перетасовались в колоде, можно было решать - проиграна партия или кто-то по-крупному блефует. На кон выставлялся его брат...

- Мамаша! - Рогожин обратился к женщине, метущей веником асфальтовую площадку перед главным корпусом "Шпулек". - Где мне Степаныча найти?

- Ты что за гусь? Не из милиции? - Сморщенное, словно печеное яблоко, лицо пожилой женщины выражало неприязнь. - Ходите, почитай, месяц. Вынюхиваете. Степаныча измордовали вконец. При Сталине таких извергов не было! - Старуха присовокупила пяток крепких словечек. - Степаныч лучшие годки армии отдал, берег наше мирное небо... - всхлипнула Клавдия Демьяновна. - А вы, говнюки, отставного майора мордой об асфальт! За что? За то, что он рядом был, когда этого борова Хрунцалова жизни лишали! - Старуха хлестнула веником по ногам Рогожина.

- Бабушка... - Дмитрий тут же истолковал полученную информацию. - Я из районного военкомата.

Степанычу прибавка к пенсии полагается. Надо только справки кое-какие нам принести.

Старуха оттаяла:

- На свалке он.

- Как на свалке?

- Обыкновенно. Построил хибару, забрал к себе Юрчика и живет. Нам, пенсионерам, самое место на свалке. Директор рассчитал Степаныча, выгнал из кочегарки, - она громко высморкалась, вытерла пальцы о телогрейку. - Его в камере мордовали, а директор прогулы поставил. Что хотят, то и творят. Степаныч - мужик гордый, да крылья ему подрезали. Артачиться не стал. Собрал узелок - и на свалку, подальше от людской злобы. Ему же внутренности в тюрьме отбили! Кровью харкает! - проникшись доверием к Рогожину, полушепотом сообщила баба Клава. - Истинный крест, зазря мужика сгубили. Бабы балакают, бумаги подписать требовали, а он упирался. Настоящие полицаи... - она, сжав кулак, несколько раз ударила им по ладони. - Ты, мил человек, доложи своим генералам о безобразиях..

Городская свалка бытовых отходов поднималась к небу терриконами мусора. Некоторые вершины чадили удушливым дымком тлеющих недр. По тропкам сновали люди с нагруженными тачками и царапками в руках. Царапкой - палкой с железным крючком - они добывали пропитание, выуживая из отбросов стеклотару, годные для носки вещи, подпорченные завонявшие продукты, которые желудки граждан переваривать не могли, а кишки бомжей перемалывали за милую душу.

.

Заблудившись среди гор мусора, Рогожин отловил существо неопределенного пола. Оно было укутано в тряпье. Поверх драпового пальто красовалась безрукавка апельсинового цвета, как у дорожных обходчиков. Завязанный по-бабьи платок сполз на глаза.

Дмитрий, не зная, кто перед ним, обратился нейтрально:

- Эй ты, где Степаныч обосновался?

Существо низким прокуренным голосом ответило:

- Суворов, что ли?

- Не знаю я ваших кличек. Отставной майор, кочегаром в котельной "Шпулек" работал.

- А не знаешь, так поройся собственным носом, - нагло посоветовало существо, скребя царапкой себе спину. - Авось откопаешь! - Оно вперевалочку двинулось к машине, доставившей свежую порцию отбросов.

- Стоять! - рявкнул Дмитрий, беря бомжа на испуг.

- Че сифонишь! - Существо, взяв царапку наперевес, словно средневековый рыцарь копье перед турниром, наступало на Рогожина. - По харе проедусь, мама родная не узнает!

Сточенные зубья мусорных граблей свистнули у лица. Дмитрий, перехватив древко царапки, рванул на себя, предварительно выставив колено.

Смелое существо получило настолько ощутимый удар в диафрагму, что грохнулось спиной на картонные короба.

Рогожин не церемонился. Придавив ногой потерявшего резвость бомжа, он успел разглядеть чахлые усики. Дмитрий пригрозил:

- Веди к Степанычу, вошь в жилетке. А не то на пельмени пущу!

У грунтовой дороги, делавшей петлю вокруг отвала, ближе к лесу была вырыта полуземлянка. На четверть жилище уходило под землю. Верхнюю часть составляла сложная комбинация из древесно-стружечных плит, ржавых листов жести и остатков просмоленных железнодорожных шпал. Дверь в жилище была вполне приличной, с кусками дерматиновой обивки и дыркой для "глазка".

- Суворов! - Провожатый Рогожина обратным концом царапки постучал в дверь. - Вылезай из берлоги! Руки за спину и на выход с вещами!

Дмитрий схватил юмориста за ворот и пинком под зад дал понять, что в его услугах больше не нуждается.

- Катись отсюда!

В дверную дыру смотрел человеческий глаз.

- Впусти, хозяин, - учтиво попросил Рогожин, не надеясь на взаимную вежливость.

- Канай вслед за Ким Ир Сеном, - ответ был весьма исчерпывающ, но Дмитрия он не устраивал.

Дверь задребезжала под его ногой.

- Открывай, вышибу! - предупредил Рогожин.

Атмосфера свалки напрочь отбивала хорошие манеры. Среди отбросов городской цивилизации они облетали, как шелуха.

Дверь отворилась. Человека в дверном проеме было видно по грудь. Остальная часть туловища скрывалась в земляной яме. Голова постояльца землянки подрагивала.

- Чего озорничаешь? - Брови мужчины, на коем был китель старого образца со стоячим воротничком, сошлись к переносице.

49
{"b":"49006","o":1}