Джон Бурк
ДЕТСКИЕ ИГРЫ
пер. Н.Куликовой
Как только Элис Джерман открыла входную дверь и увидела стоявшего на пороге Саймона Поттера, она поняла: быть беде.
Из-за спины доносился нарастающий с каждой минутой шум детской вечеринки. Где-то успела завязаться драка. Мальчики кричали, а временами раздавался глухой звук кого-то с силой припечатывали к стене. Впрочем, в подобных потасовках не было ничего необычного. Едва ли можно назвать вечеринкой такое мероприятие, на котором маленькие мальчики не дерутся друг с другом.
- Добрый день, миссис Джерман, - сказал Саймон Поттер.
Ему было восемь лет, и он никак не походил на сорванца, который станет ввязываться в драку. Это был вежливый, аккуратный, спокойный и умный ребенок, но его никто не любил. Эта всеобщая непопулярность позволяла ему скорее избегать участия в драках, нежели гарантировала от возможности быть поколоченным в них. В общем, маленький, холодный мальчик. Даже сейчас, когда он с почтительной улыбкой на лице стоял в дверях, Элис не могла избавиться от ощущения неприятного озноба.
На нем был новый дождевик, ботинки начищены до блеска - скорее всего, подумала она, им же самим, - а светлокоричневые волосы гладко зачесаны назад. В руках он держал аккуратно завернутый подарок.
Элис отступила назад, и Саймон вошел в холл.
В ту же секунду дверь гостиной распахнулась и к ним с шумом вбежал Ронни. Увидев Саймона, он замер на месте. Элис была уверена, что он сейчас скажет:
- Его я не приглашал.
- Но, Ронни...
- С днем рождения, Ронни, - проговорил Саймон, протягивая подарок.
Ронни не мог удержаться, чтобы не взглянуть на сверток; руки столь же инстинктивно потянулись к нему. Затем он покачал головой и посмотрел на Элис.
-Но, мам...
Ей хотелось смягчить напряжённость сцены, но, похоже, она лишь сгустила ее. На выручку пришли шум и веселье, доносившиеся из соседней комнаты. Ронни никак не мог сосредоточиться. Ему хотелось остаться и начать спор, одновременно принять подарок и тут же снова окунуться в ребячью кутерьму. Все три желания теснились в его юном сознании, мешая и толкая друг другу. Элис приняла плащ Саймона и указала рукой в сторону гостиной. Ему не надо было напоминать, чтобы он вытер ноги: мальчик ничего не прибавил к грязным следам, оставленным кое-кем из приглашенных гостей. Ронни хотел что-то сказать, но получилось так, что он с подарком в руках пошел следом за Саймоном в комнату.
Элис пару минут стояла в дверях и молча наблюдала за происходящим.
- Эй... посмотрите-ка... вот это да!
Ронни развернул оберточную бумагу и, открыв коробку, извлек из нее игрушечный подъемный кран.
- На батарейках работает, - спокойным тоном проговорил Саймон.
Самое простое добавление, однако оно начисто стерло с лица Ронни все признаки удовлетворения. Другие дети, сгрудившиеся было вокруг, отодвинулись назад и уставились на Саймона. Его подарок оказался самым дорогим из всех, которые преподнесли имениннику. И в этом заключалась его ошибка. Он всегда поступал неправильно. Уже само то, что что-то делал именно он, превращало его поступок в проступок.
Крупный рыжий мальчик толкнул Ронни, а девочка с голубой лентой в волосах сказала:
- Да хватит вам уже, - и отошла в сторону, оказавшись рядом с Саймоном. Тот улыбнулся, посмотрел на нее, потом еще на одну девочку, словно подзывая их подойти поближе. "Всегда разговаривает только с доводами", - как-то сказал матери Ронни.
Элис продолжала наблюдать. Да, она и сама заметила, что он предпочитает девочек, поскольку мальчикам ему сказать явно нечего. Впрочем, на девочек он тоже не произвел никакого впечатления. Вместо того чтобы слушать его, они захихикали, стали строить друг другу глазки, а потом и вовсе разбежались, время от времени оглядываясь и все так же пересмеиваясь.
Элис прошла в кухню и задернула шторы. Снаружи скоро будет совсем темно. В летнее время вечеринку можно было бы организовать и в саду, однако Ронни предпочел родиться зимой и потому большинство связанных с ним семейных торжеств сопровождались топотом мокрых башмаков по дому и беспорядочной суетой с шарфами, перчатками, капюшонами и плащами.
Том должен был подойти минут через двадцать, и она с нетерпением ждала его возвращения. Хотя даже с его приходом шум в доме отнюдь не утихнет, ей было бы легче от того, что это испытание ляжет на плечи их обоих. Том обязательно организует какие-нибудь игры, станeт беспрестанно всех веселить, вызывая именно у девочек восторженные приступы радостного смеха. До его прихода ей никак не удавалось сосредоточиться ни на приготовлении еды, ни на чем-либо еще. Ей приходилось то и дело забегать в гостиную и следить за тем, чтобы никого действительно не обижали и не оставляли в стороне. Сначала она попыталась было увлечь их игрой под музыку, но ее исполнительское мастерство на пианино оказалось столь невысокого качества, что всякий раз, когда Элис поворачивалась к инструменту, у нее за спиной поднимался настоящий хаос. Потом она предложила поиграть в поиск сокровища, но и здесь вскоре обнаружила, что не смогла заранее подготовиться к этой забаве.
Ей вообще не особенно удавалась организация таких вечеринок. Буйное возбуждение детей скорее угнетало ее. Сколько бы времени ни тратила она на подготовку подобных мероприятий, всякий раз, когда наступал решающий момент, у нее все оказывалось неготовым.
Том уверял, что это не имеет никакого значения. "Просто открой дверь, впусти ребятишек и оставь все на их усмотрение, - обычно говорил он. - А когда почувствуешь, что вот-вот начнет рушиться мебель, принеси им сэндвичи, желе, торт и мороженое".
Для Тома все было очень просто. Сам он приходил уже после того, как она выдерживала первый сокрушительный удар. Группа из двадцати маленьких детей - это отнюдь не то же самое, что двадцать мальчиков и девочек, взятых порознь. В группе они представляли собой нечто иное: большое по размеру и явно устрашающее. Трудно даже представить, что они могут вытворить, если все пустить на самотек, а потом вовремя не остановить... или, наоборот, не вовремя - в зависимости от того, как на это посмотреть.
