– Что же мне в этом случае делать?

– Самое главное, не дать этому человеку подойти к вам ближе, чем на четыре ярда. Как только он приблизится на это расстояние, вы должны повернуться и направиться к двери, которая будет слегка приоткрыта.

– А если он выхватит пистолет и выстрелит мне в спину?

Австралиец покачал головой.

– Он этого не сделает. Как только вы повернете обратно к двери, этот человек будет убит. Потом начнется жестокое, но недолгое сражение. Вы останетесь за дверью, пока вам не подадут сигнал. – Миллер трижды постучал по столу костяшками пальцев, потом сделал паузу и стукнул еще три раза. – Как только вы услышите эти звуки, не мешкая выходите на улицу. – Он встал со стула и начал расхаживать по комнате, каждый раз возвращаясь к столу, на котором лежало его оружие. – Дело в том, что нам пока не хватает двух-трех человек, – продолжил он.

– Нам не хватает? Ты же говорил, что у нас всего шестеро.

Миллер покачал головой.

– Вы неправильно меня поняли, сенатор. Мы еще не знаем, куда делись двое или трое их боевиков. Четверо сидят сейчас в двух машинах, один будет слоняться около входа в дом. Значит, всего их здесь будет пятеро. Нам же известно, что с их стороны в операции задействованы еще три-четыре человека. Один из них наверняка остался на их квартире, а двое или трое должны быть где-то еще.

– Где же они могут быть? – спросил сенатор.

– Учитывая их опыт и тщательную подготовку к этой операции, мы считаем, что у них где-то есть страховочная команда. Логично было бы предположить, что она будет ждать вас на пути отсюда к вашему дому. – Он взглянул на часы. – Скорее всего до без двадцати одиннадцать они не объявятся. Район здесь тихий, им совсем не надо, чтобы кто-нибудь их заметил и запомнил. Все машины местных жителей будут стоять на стоянках около их домов. Значит, нам надо будет искать автомобиль, припаркованный на проезжей части дороги. Как бы то ни было, теперь мы твердо уверены в одном: со стопроцентной определенностью можно сказать, что они собираются вас похитить, а не убить. – Обернувшись к Николь, Фрэнк спросил: – Тебе не трудно будет сварить нам кофе? Вы выпьете чашечку, сенатор?

– Да, спасибо.

Женщина отложила журнал и пошла на кухню.

– Откуда у тебя такая уверенность? – поинтересовался Грэйнджер.

Миллер сделал рукой жест в сторону окна.

– Ведь они засаду устроили. Если бы они собирались вас убить, больше трех человек им не понадобилось бы. Один из них должен был бы вас ликвидировать, второй – страховать первого, а третий – вести машину. Можете мне поверить, они наверняка собрались вас похитить. – Он снова взглянул на часы. – Сейчас четверть одиннадцатого, так что времени достаточно. Вам бы сейчас надо немного расслабиться. Налейте себе последнюю порцию виски.

– Я его с кофе выпью, – ответил Грэйнджер.

Внезапно из маленькой черной коробочки снова раздались сигналы. Фрэнк тут же подошел к столу, внимательно к ним прислушался и стал что-то быстро записывать в блокноте. Потом он дважды нажал на кнопку и распрямился.

– Ничего важного, – сказал он Грэйнджеру. – Перемен пока нет. Теперь они будут связываться с нами каждые десять минут, если не произойдет ничего непредвиденного.

* * *

В комнату вошла Николь с подносом в руках и налила им кофе. Грэйнджер отнес свою чашку к бару и капнул в нее немного виски. Потом вернулся к столу и внимательно оглядел лежавшее на нем оружие.

– Приличная здесь у тебя огневая мощь, – проговорил сенатор.

– Да, – согласился Фрэнк. Коснувшись обреза, он сказал: – Вот это, наверное, лучшее оружие для ближнего боя.

– А что это за автомат? – спросил Грэйнджер.

– “Ингрэм” десятой модели. Главное его достоинство – размер. Его очень легко собирать, но скорострельность у него слишком высокая. Для этого дела я бы предпочел “узи”, но он чересчур громоздкий.

Они еще какое-то время обсуждали оружие. Грэйнджер рассказал Фрэнку о своей службе в армии, о войне в Корее. Потом из черной коробочки снова донеслись сигналы. На этот раз Фрэнк только слушал, а когда сигналы стихли, дважды нажал на кнопку в знак того, что известие получил.

– Снова ничего особенного, так, рутина, – произнес австралиец и в очередной раз бросил взгляд на часы. – У нас еще полчаса в запасе. – Он снова стал мерить комнату шагами.

Через десять минут черная коробочка вновь ожила, но и на этот раз никаких существенных новостей в сообщении не было. Однако, когда она через пять минут опять подала голос, сигналы звучали не меньше двух минут, а Фрэнк тем временем быстро делал пометки в блокноте. Потом он подтвердил прием, широко улыбнулся, обернулся к сенатору и сказал:

– Нашли запасную команду.

– Где?

– Примерно в миле от вашего дома. Они сидят в небольшом белом грузовичке. Их там как минимум двое, и, возможно, еще двое устроились в кузове.

– Откуда тебе известно, что это они?

– Двое из них вышли из машины, подняли капот и стали возиться в двигателе. Одним из них оказался младший из братьев Моретти.

– И что же вы с ними собираетесь делать?

– О них позаботятся, – неопределенно ответил австралиец.

Потом он снова посмотрел на часы, взглянул на Николь и произнес:

– Выходим через пятнадцать минут.

Она кивнула, встала и пошла в спальню. Через пару минут Николь вернулась в пальто цвета морской волны с небольшой сумкой в руке. Поставив сумку около двери, она села на софу. Еще через минуту черная коробочка снова стала передавать сигналы. Когда они стихли, Фрэнк пять раз подряд нажал на кнопку и посмотрел на Грэйнджера.

– Это полицейский, – сказал он.

– Что ты имеешь в виду?

– Тот человек, который околачивается около входа в дом.

– Надо же, полицейский! – в изумлении повторил Грэйнджер.

– Точнее говоря, один из боевиков Моретти, переодетый полицейским.

– Почему ты так в этом уверен?

– Это старая уловка, – ответил Миллер. – Ею пользовались еще “Красные бригады” в Италии и боевики разных правых и ультраправых группировок в Центральной и Южной Америке. Люди, как правило, к полицейским относятся без подозрений.