– Уэр, – позвал он. – Я не знаю, где нахожусь. Но ты пока не предпринимай ничего, сначала я постараюсь понять, где я, и сообщу тебе.

– Хорошо, я буду ждать, – вздохнул Уэр.

– Но ты можешь опоздать, Уэр! – взмолилась Дея.

– Обещаю, что не опоздаю, Дея, – мягко ответил Уэр.

– Грайт, я буду продолжать заниматься тем, что мне поручено, – раздался издалека голос Дарака.

– Хорошо, – одобрил Грайт. – Бартел!

– Да.

– И Карон, и Обурн, и Тарнот, и Тод – все вы продолжайте заниматься своими делами, ничего не меняя и без излишней поспешности. Не подавайте виду, что вы знаете о моем исчезновении, до тех пор, пока не настанет подходящий момент. Тод, оставайся в приемной, где ты работал, но только сделай так, чтобы оттуда ушли женщины, под любым предлогом.

– Хорошо.

– Дея замолчала, – озабоченно произнес Уэр. – Она не отвечает.

– Мы шли, а теперь остановились, – торопливо передал Грайт. – Дея… Дея, ответь мне!

Но она не отвечала, и лишь гудение множества человеческих голосов звучало в мозгу Грайта – неясное, далекое гудение тысяч людей, смутные отголоски их мыслей…

– Обурн, где ты? – позвал Уэр.

– Дома.

– Выйди на улицу… Ты живешь через три дома от Деи, посмотри, что там происходит. Грайт, ты чувствуешь пыль под ногами?

– Да. – Грайт ковырнул носком ботинка землю, на которой стоял. Он невольно качнулся и тут же почувствовал, как его крепко схватили мощные руки сарна.

– Дея, ответь мне!

– Да, – наконец отозвалась девушка. В ее голосе слышалось отчаяние. – Они схватили меня и куда-то тащат.

Я не знаю куда.

– Прекрати ковырять ногой землю, – раздался вдруг резкий голос сарна, заставивший Грайта вздрогнуть.

– Уэр! – мысленно позвал Грайт. – Я… мне все это не нравится!

Грайт вновь услышал голос Деи, в котором теперь звучала горечь:

– Грайт, где ты? Я не знаю, далеко я от тебя или близко. Уэр, ты собираешься что-нибудь предпринять?

– Я приду к вам, как только узнаю, где вы находитесь, а пока займусь кое-какой работой. Грайт, ты не можешь приказать мне оставаться на месте – я знаю, что делаю. Мать хочет исследовать Эзира, и, чтобы вызвать его, она будет похищать и похищать людей, пока не добьется своего.

– Боюсь, что ты прав, – вздохнул Грайт. – А ведь, наверное, скоро уже стемнеет?

– Да. Луна восходит в час сорок пять минут, так что у нас еще много времени. Я думаю… будет сильная облачность, – сказал Уэр. Хаос мыслей внезапно пронесся в его голове, и он замолчал.

Грайт слышал звуки шагов, голоса и приглушенный смех. Своей поступи он почти не слышал – его вели по мягким пыльным тропинкам или покрытым травой газонам. Затем он почувствовал под ногами мощенную грубым булыжником дорогу.

Булыжная мостовая вскоре осталась позади, и Грайт узнал выложенную ровными плитками дорогу, ведущую в Город сарнов. Они миновали низкую древнюю стену, служившую границей между миром сарнов и миром людей. Здесь царила тишина, нарушаемая лишь негромким пением ночных птиц да звонким стрекотанием сверчков.

Сарны-гвардейцы ускорили шаг. Длина их ног и манера широко шагать делали ходьбу такой быстрой, что Грайту приходилось едва ли не бежать. Внезапно рядом он услышал учащенное дыхание Деи, и волна тепла прокатилась по его телу. Они направлялись к Дворцу сарнов.

Сарн подтолкнул его вперед, и теперь его шагам вторило гулкое эхо дворцовых коридоров. На мгновение Грайт узнал то место во дворце, по которому они сейчас проходили, но затем сарны несколько раз свернули, и он уже не мог определить, в какой именно части дворца сейчас находится.

Сильная рука заставила его остановиться. Грайт находился в кромешной тьме и прислушивался к звукам и шорохам. Где-то позади него раздалось легкое гудение, затем мягкий звук открывающейся двери. Его подтолкнули в спину, и он услышал, как дверь закрылась за ним.

Пол под ногами слегка дрогнул, и Грайту на миг показалось, что он проваливается в бездну. Однако затем он понял, что находится в каком-то скоростном подъемнике.

Грайт услышал тихое дыхание Деи и попытался подойти к ней ближе, но могучая рука удержала его. Пол под ногами перестал дрожать, и лишь монотонное гудение говорило о том, что они движутся вниз. Сколько прошло времени, Грайт не знал, но ощущения подсказывали ему, что они опустились уже на много тысяч футов.

Уже наверняка больше пяти тысяч футов… Больше мили! Ни один человек не проникал в глубины Дворца сарнов, за одним исключением. Друнел со своими людьми получал оружие и короны, которые приказала ему дать Мать сарнов. Оружие для того, чтобы уничтожить Грайта и Уэра…

– Мы опустились на глубину больше мили, Уэр, – сообщил Грайт. – Воздух очень спертый – должно быть, тут целых две мили – у меня в легких как будто огромный камень…

– Я приду к тебе, – спокойно отозвался Уэр. – Ты мои мысли отчетливо улавливаешь?

– Да, вполне.

– Значит, антигравитационные приборы кабины не препятствуют приему. Каменная толща глубиной в две мили тоже не препятствует.

– Мы останавливаемся… Идем по коридору, широкому, пол и стены каменные… низкий потолок. Здесь есть еще колонны, – начала передавать Дея. – Впереди я слышу голоса сарнов.

Они остановились, и эхо их шагов медленно замерло вдали.

– Мать сарнов! Декалон Топлар докладывает, что два человека, за которыми мы были посланы, доставлены, – услышал Грайт голос могучего сарна.

– Сними Покров Матери, декалон.

Грайт почувствовал прикосновение рук сарнов и услышал странный, едва уловимый шелест – с него сняли Покров, затем ему в глаза ударил нестерпимо яркий свет, заставивший его зажмуриться. Через несколько мгновений Грайт осторожно открыл глаза и увидел, что освещение в подземелье действительно неестественно яркое: на стенах и потолке горело множество гигантских атомных светильников, рассыпавших вокруг себя сверкающие снопы искр.

Грайт огляделся. Внимание его привлек огромный куб гранита. К передней грани его были прикреплены большие золотые диски. На одном из дисков было изображение Земли, и его освещал яркий желтоватый луч, на другом – изображение Забытой планеты, на него струился холодный голубой свет другого прожектора.

Мать сарнов восседала на троне в окружении восьми Матерей городов и одиннадцати гвардейцев личной охраны, которые вдруг как будто бы материализовались из воздуха. Грайт повернул голову и увидел Дею, возникшую словно из небытия. Они посмотрели друг другу в глаза и улыбнулись.

Гвардейцы между тем один за другим подходили к большому чемодану, лежавшему на столе, и укладывали туда нечто невидимое. Декалон стояла возле чемодана, аккуратно разглаживая невидимые складки каждой вещи, прежде чем уложить ее на дно.

– Разве Закон не гласит, что никто – будь то человек или сарн – не может быть дважды осужден за одно и то же преступление? – вскинув голову, спросил Грайт. Вчера мне уже предъявили обвинение, меня допрашивали и освободили. И разве не гласит Закон, что никто – будь то человек или сарн – не может быть осужден без предоставления ему возможности защиты, если только он сам не отказывается от этого права?.. Ни я, ни эта женщина, Дея, не совершали никаких преступлений.

Пользуясь нашим правом, мы просим объявить причину нашего ареста.

Немигающие глаза Правительницы закрылись и через несколько мгновений медленно открылись вновь".

Ее могучее тело оставалось неподвижным. Матери городов тоже не двигались и даже как будто не дышали.

Прошло еще какое-то время, прежде чем Правительница заговорила с характерным мелодичным акцентом сарнов:

– Закон, о котором ты говоришь, – это Закон Матери.

Я обещала всегда придерживаться его, за исключением чрезвычайных ситуаций. Сейчас, Грайт, и есть та самая чрезвычайная ситуация. Ты, эта женщина и еще несколько человек пытались организовать заговор против сарнов и против меня. Это и есть обвинение, а обвинителем являюсь я. Что ты можешь на это ответить?

– Закон гласит, что тот, кому предъявлено обвинение, имеет право обдумывать свой ответ в течение двадцати четырех часов. Обвинение должно быть подкреплено доказательствами, только тогда обвиняемый может признать свою вину. Если Мать сарнов является обвинителем, могу я спросить: на каких фактах основано обвинение?