К о л о д у б. Это по-каковски же?
С т о л я р о в. По-жеребячьи.
В е р е в к и н. А, что с вами разговаривать? Деревня.
С т о л я р о в. Где уж нам до Европы.
Пауза.
М и р з а я н. В высшей степени культурная женщина. С такой женщиной приятно побеседовать.
К о л о д у б. Н-да. Заслуживает внимания.
В е р е в к и н (с неожиданной злостью). А, бросьте. Побеседовать! Ставь пол-литра - вернее будет.
М и р з а я н. Почему сердишься?
В е р е в к и н. Потому что противно: подумаешь - герцогиня Монпасье! Вешается на шею первому встречному.
М и р з а я н. Тебе, например?
В е р е в к и н. Брось, Гурген. Мы с тобой для нее слишком мелкая сошка. Субординация - она всюду.
М и р з а я н (вдруг вспыхнул, рявкнул свирепо). Перестань!
В е р е в к и н. Видали? Ты что - спятил, Гурген?
М и р з а я н (кричит). Прекрати немедленно!
В е р е в к и н (изменился в лице). Ну вот что: ты на меня не ори! Я тебе не мальчишка.
М и р з а я н (яростно). Нет, ты именно мальчишка! И я тебя в категорической форме спрашиваю: на каком основании вы, лейтенант Веревкин, позволяете себе безответственно судить о женщине, которую вы не знаете?
В е р е в к и н. Совсем очумел. Влюбился.
М и р з а я н. Нет, я не влюбился! Голословное утверждение. Не имею привычки влюбляться с первого взгляда. Но я не желаю слышать пошлых намеков...
С треском распахнулось окно второго этажа. Взвилась
маскировочная штора. В окне появился Бакланов. Он
хмуро оглядел притихших командиров, бросил привычный
взгляд на небо. Затем стащил с себя фуфайку и остался
в белой майке. Взял с подоконника мыльницу и исчез в
глубине.
С т о л я р о в. Говорил вам - тише.
В е р е в к и н. Это все Гурген.
С т о л я р о в. Ты - молчи. Гурген прав.
К о л о д у б. Точно. (Подумал.) Правильно заостряет вопрос.
В е р е в к и н. "Тьмы низких истин нам дороже нас возвышающий обман". Пожалуйста.
С т о л я р о в. Изъяснитесь точнее.
В е р е в к и н. "Я помню чудное мгновенье, передо мной явилась ты, как мимолетное виденье, как гений чистой красоты..." А Пушкин с ней жил. Документально установлено.
М и р з а я н. Какое глубокое знание литературы!
В е р е в к и н. А, идите вы к богу в рай! Плохо знаете Бакланова. Как говорится: "Платон мне друг, но истина дороже".
К о л о д у б. Силён!
С т о л я р о в. Европа!
В е р е в к и н. Брось, Егор. Дешевая ирония. Ответь мне только на один вопрос...
С т о л я р о в. Ни на какие вопросы я тебе отвечать не буду.
В е р е в к и н. Почему же так?
С т о л я р о в. Не по адресу. Обратитесь непосредственно к комдиву.
К о л о д у б. Точно. Он тебя шуганет.
В е р е в к и н. А вы думаете - побоюсь, что ли?
На крыльце появляется Бакланов. Он в майке. На шее
висит полотенце. Кивнул головой в ответ на
приветствия.
Б а к л а н о в. Лясы точите, гвардейцы? Что у вас на кораблях дела нет? Смотрите - я найду. (Двинулся к умывальнику.) Столяров!
С т о л я р о в (приблизился). Слушаю вас!
Б а к л а н о в. Почему меня не разбудили?
С т о л я р о в. Я полагал...
Б а к л а н о в. Вы бы поменьше полагали, а выполняли, что приказано.
С т о л я р о в. Будить - такого приказания не было.
Б а к л а н о в (мягче). Это, положим, верно. Допрашивал?
С т о л я р о в. Так точно. До рассвета бился.
Б а к л а н о в. Результаты?
С т о л я р о в. Один-ноль в его пользу.
Б а к л а н о в (махнул рукой). Академики! Да, вот еще что: катера какие-нибудь от пирса отходили?
С т о л я р о в (удивлен). Сегодня? Нет, товарищ капитан третьего ранга.
В е р е в к и н (тихо). С левой ноги...
В о л о д я (у калитки). К пирсу подходит катер.
Б а к л а н о в (встрепенулся). Чей?
В о л о д я. Флагманский лимузин.
Б а к л а н о в. Полундра! Два ноль два, собственной персоной. Столяров, встречайте! (На ходу утираясь, бежит одеваться.)
В о л о д я. Точно, капитан первого ранга! И с ним еще какой-то.
С т о л я р о в. Может быть, сам командующий?
В о л о д я. Что я командующего не знаю? Какой-то подполковник.
В е р е в к и н. Кто же это может быть?
Столяров двинулся навстречу Радужному и Левину.
Радужный - тучный человек, лет пятидесяти. Он слегка
прихрамывает. Лицо скуластое, глаза твердые, умные, с
юмором. Левину тоже около пятидесяти, впрочем,
возраст его определить трудно. Он суховат, элегантен.
Лицо холодное, правильное, скупо отражающее душевные
движения и обычно хранящее выражение вежливого
безучастия. Говорит он медленно, тягучим голосом,
немного слишком правильно, как говорят люди,
одинаково владеющие несколькими языками.
С т о л я р о в. Смирно! Товарищ капитан первого ранга...
Р а д у ж н ы й (отмахнулся). Не надо рапорта. Знаю - умеете. (Поздоровались.) Хозяин ваш дома?
С т о л я р о в. Так точно.
Р а д у ж н ы й. Вижу - сам идет. Батюшки, в новых нашивках! (Подошедшему Бакланову.) Ну, здравствуй, крестник. Не ожидал? Вот этак-то лучше - врасплох. Сразу найдешь непорядки.
Б а к л а н о в. Нашли уже?
Р а д у ж н ы й. А как ты думал? Для первого раза делаю тебе замечание. Почему не по форме одет? (Ткнул его пальцем в фуражку, затем снял свою с золотыми листьями по козырьку.) Вот. Видал? Это, брат, не галантерея, а символ власти. Заслужил - носи.
Б а к л а н о в (хмуро). Откуда же мне на острове взять?
Р а д у ж н ы й. Молчи. Знаю - неоткуда. Гитлера за хохол держим, а военторга одолеть не можем. Что ж с тобой делать? Головы у нас с тобой одинаковые?
Б а к л а н о в. Что вы, товарищ начальник! Как это возможно?
Р а д у ж н ы й. Не дерзи. (Протянул ему свою фуражку.) На, примерь. Хороша? Давай сюда твою ветошь.
Б а к л а н о в. Спасибо. А как же вы не по форме пойдете?
Р а д у ж н ы й. Не твоя печаль. Здесь на двадцать миль в округе ни одного адмирала нет - взыскать некому (посмеялся собственной шутке). Виноват, Александр Осипыч, знакомься. Вот этот - он самый Бакланов и есть.
Л е в и н (протягивая руку). Левин.
Р а д у ж н ы й. Рекомендую - начальник разведотдела. На три аршина в землю видит. Фрица твоего хочет исповедовать.
