Он закуривает сигарету. Выпускает дым, затем громко рыгает.
– Погода нынче жаркая… А ночь-то какая, ээх… Ты че тут один то околачиваешься? Из дома что ли свалил? – спрашивает у меня парень. – Да я тут бухал неподалёку, так уж вышло, что сейчас идти некуда, – честно отвечаю ему я. – Так какой базар, пошли с нами. Давай за знакомство! – он протягивает мне бутылку, и я делаю глоток.
Я соглашаюсь на его предложение. У меня нет выбора, не хочу один всю ночь чалиться на вокзале.
– Я Сухарь. Сейчас Засранец подойдёт и двинем. У нас тут хата недалеко.
– А я Илюха. Я не очень доверчив к людям, но его зубастая улыбка почему-то внушает мне доверие. Всё равно долго не проживу, плевать… – Нет, братан. Так не пойдёт. «Илюха» не катит. Потом тебе погремуху намутим. В это время возвращается Засранец с улыбкой до ушей. На нём надет чёрный плащ, который явно ему мал. Длинная стрижка и борода смотрятся брутально, но себе я такую точно не отращу.
– Вот это вообще тема, – говорит он, после чего подходит ко мне и протягивает руку. – Здарова, – говорю я ему и пожимаю руку за запястье.
– Он с нами? – Да. Тоже бродяга, – отвечает Сухарь. В это время поезд Пенза – Новороссийск покидает перрон. – Давай, давай! – вскрикивает Сухарь и бежит в сторону поезда. Дверь в вагон ещё открыта. Засранец рванул за ним, ну и я следом. Мы запрыгиваем в вагон и бежим к туалету, но он закрыт.
– Ладно, пока тут постоим. Всё равно выходим на следующей станции, – равнодушно говорит Сухарь. Поезд едет очень медленно, словно ползет. Смотрю в окно, огни Пензы завораживают меня. Я не знаю, что сейчас произошло, но это мне жутко понравилось. Самое обидное – почему я сам до этого не додумался ранее?!
В вагоне выключен свет. Ничего не видно. Главное не проспать, если парни соберутся передвигаться. Мне всё равно, куда мы едем. Теперь мне плевать на всё… – Как говоришь тебя звать? – спрашивает у меня Засранец. – Бритый его звать… Ну это на первое время. Илюха – это по обсосному. Но ты ж не обсос. Наверное, – отвечает Сухарь. На моем лице появляется ухмылка. Каждый думает о своем, поэтому вокруг воцаряется молчание. Так мы едем минут 20, затем подъезжаем к остановке. Мы выходим на станции Пенза-4 и направляемся к десятиэтажному зданию, стоящему неподалёку. И тут вдруг у меня несильно прихватывает сердце, но я не подаю вида. Все время, пока мы идём, никто ничего не говорит. Лишь иногда мы передаем по кругу две бутылки рома. Чувствую, что уже потерял координацию, но продолжаю сохранять почти трезвую походку. Расслабление! Наконец-то. Даже сердце вроде бы прошло. Практически ни разу не упав, мы подходим к подъезду, затем Засранец достает из кармана ключи, и мы оказываемся в какой-то квартире. Это однушка. Я думал, что в моей комнате бардак, но теперь понимаю, что у меня еще чисто. По сравнению с этим у меня просто хоромы. Повсюду разбросаны банки из-под напитков, немытые тарелки и бутылки. Ногами отодвигая по пути весь этот мусор, мы заходим в комнату. В глаза сразу бросается девушка, сидящая посередине комнаты прямо на полу. На вид ей лет 19, ничего такая. Длинные фиолетовые волосы, красивая фигура. Я бы с ней пообщался! Около неё стоит ещё не допитая бутылка шампанского. Замечаю, что она полностью погружена в книгу, лежащую у неё на коленях. Оказывается, не один я люблю по пьяни окунуться в чтение. А читает она «В поисках Аляски» Джона Грина. Я тоже недавно прочел её. – Америкааа, систер, я так рад тебя вииидеть!, – не совсем трезвым голосом протягивает Засранец. – Че припёрлись? – подняв голову, раздраженно отвечает она. – Тут у нас это… бухлишко есть, – растерянно говорит Сухарь. – Ну проходите тогда, че встали?! – улыбается Америка.
Америка.. Необычное имя, как, впрочем, и она сама. Она просто совершенство. Боже, какое же симпатичное у неё моргало.
Мы проходим в комнату и садимся возле неё.
– А мальчик что не здоровается? Застенчивый что ли? – с ухмылкой спрашивает у меня у меня девушка. Ага. Очень. Не особо как-то поболтать, когда знаешь, что скоро сдохнешь. А я ведь совсем не хочу умирать. Я хочу жить, блин!!! – Я Бритый, – тихо говорю я, снимая куртку. – Чувак, зачётная у тебя татуха. Это «роза ветров», да? – интересуется Сухарь. Все одновременно смотрят на мою руку. Татуха у меня и правда охрененная, я её недавно набил. Отвалил на это почти всё оставшееся бабло. Но на красоту ведь капусты не жалко. – Да, – отвечаю наконец я. Вижу, что парни тоже сняли свои плащи, и рядом с ними лежит уже целых 5 бутылок чего-то крепкого! Вот это да! Откуда они взялись? Было же всего две. Ладно, не буду над этим заморачиваться. – Прикинь, идём сегодня с Сухарём, а тут возле Бристоля фуру разгружают. Я ему такой: «Давай ящик дёрнем», а он: «Да ты че, дебил, не надо, спалимся же», ну а я смотрю-грузчик один всего лишь, к тому же дрищ какой-то. Он только заходит в магаз, а я незаметно (прям как нихеровый такой ниндзя) подбегаю, беру ящик, и мы с длинным как дёру даём! Потом смотрю такой, а за нами кто-то на машине гонит. Ну и замечаю как раз, что впереди поезд едет, ну я так тему смекнул и бегом туда, запрыгнули мы на поезд, а там бегом в первое попавшееся купе. Мужик, который там был, так на нас глаза выпучил, ну я ему бутылку ставлю на стол и мы с Сухарем рядом садимся. Потом значит по плащам всё распихали и на выход, – поведал нам свою приключенческую историю Засранец. Комната вся заливается смехом. Он так легко об этом говорит! А я никогда не пробовал воровать. Не приходилось как-то. – А я меня сегодня с весом взяли. Следак мне такой: «отсосёшь и можешь идти». Ну, как видите, я уже здесь.-серьезным голосом говорит вдруг Америка. После ее рассказа все резко замолчали.
– Ахах, видели бы вы свои рожи. Да расслабьтесь, мой кореш всё на себя взял.– смеётся над нами Ам. – Фууух, напугала, сучка, – говорит Сухарь, облегченно вздохнув. – Тихоня, расскажи что-нибудь, – обращается ко мне Америка, уставившись прямо мне в глаза. – Что рассказывать? Живу один, хожу в технарь. Не ворую и не судим. Сегодня намыл чемодан одному амбалу. Вот, в принципе, и всё. Как-то так, – ответил я. Мне нечего им рассказывать. Что еще я могу сказать? Что я разговариваю с дверным косяком и скоро сдохну? Нет уж, не надо им этого знать. Они первые люди, с кем я общаюсь за последние несколько месяцев. Еще около часа мы просто болтали и пускали по кругу бутылки ядовитого рома. Засранец постоянно выпускал шутки, которые по моему мнению должны быть в рубрике «кому за 30», а остальные смеялись над его несвязным бредом. Мне начинает нравится эта компания. С ними просто. Мне не хватало общения с простыми людьми. Вдруг Америка встает, берет меня за руку и говорит: – Пошли покурим что ли. Я молча следую в подъезд за девушкой. Пока мы шли не мог не обратить внимание на её ягодицы. Это просто бомба. Меня даже ноги слушаться перестали. Как же хочу, чтобы это не кончалось.
Мы выходим на лестничеую площадку. Я достаю из кармана джинс пачку сигарет, выбираю одну и закуриваю. Это дается мне тяжело, но я справляюсь.
– Почему Америка? – спрашиваю я. Она около минуты молчит, затем смотрит мне в глаза и говорит: – Я оттуда родом. Из Соединённых штатов. Конкретнее – из Техаса. Я жила там, пока наш дом не сгорел. Мне было всего два года..-вижу, как выражение ее лица меняется прямо на глазах-Меня успели вытащить, а вот родителей… Потом меня удочерила русская семья, и вот я тут.
– Кхм..Я не знал, прости.-отвечаю я, смущенный ее откровенностью. Она тоже сирота… – Давай сбежим… Парни уже готовые, я хочу веселья.-говорит она после минутной паузы, заметно повеселев. Ого… Вот это поворот.
– Ну… ээм.. В принципе можно.. Не успеваю я договорить, как Америка берет своей тонкой рукой мою ладонь, и мы покиндаем подъезд. Неожиданно, я не был готов к такому повороту событий. На улице зима, а на мне только футболка, да и она в майке, но от действия алкоголя нам всё же тепло. Я плохо ориентируюсь и еле успеваю за Америкой. Ноги сами несут меня по узким улицам. Мы перебегаем светофоры, а люди смотрят на нас, как на наркоманов. Машины тормозят, и водители с грозным видом скалят зубы на двух отмороженных подростков. Ещё немного, и я в прямом смысле буду отморожен. Куда она ведёт меня? Неизвестность как-то пугает, но в то же время завораживает. Мне хочется просто бежать дальше. И абсолютно пофигу куда, хоть на край земли!
