Эдвард Джордж Бульвер Литтон
Деньги
Пьеса в пяти действиях
Перевод H. Надеждиной
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Лорд Глоссмор.
Сэр Джон Веси - баронет, кавалер ордена Гвельфа, член Королевского общества, член Общества антиквариев.
Сэр Фредерик Блаунт.
Стаут.
Грейвс.
Ивлин.
Капитан Дадли Смус.
Шарп.
Ток.
Франц - портной.
Тебурийт - обойщик.
Макфинч - ювелир и серебряных дел мастер.
Макстакко - архитектор.
Кайт - торговец лошадьми.
Кримсон - портретист.
Граб - издатель.
Патент - каретник.
Леди Френклин - сводная сестра сэра Джона Веси.
Джорджина - дочь сэра Джона Веси.
Клара - компаньонка леди Френклин, кузина Ивлина.
Члены клуба, слуги и т. д.
Место действия - Лондон, 1840 год.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
СЦЕНА ПЕРВАЯ
Гостиная в доме сэра Джона Веси; на заднем плане двустворчатая дверь в другую гостиную; справа - стол с книгами и газетами, слева - диван,
письменный столик. Сэр Джон, Джорджина.
Сэр Джон. Да, он будет ровно в два. (Читает письмо с траурной каймой.) "Дорогой сэр Джон, с тех пор как умерла эта святая женщина, моя Мария...". Хм! Мария - его жена; она сделала из него мученика, а теперь он делает из нее святую!
Джорджина. Ну и что дальше - "с тех пор как она умерла"?
Сэр Джон (читает). "...я живу в холостяцкой квартире, куда я, разумеется, не смею пригласить дам. Поэтому разрешите мне, для ознакомления с завещанием покойного мистера Мордаунта, душеприказчиком которого я назначен, привести мистера Шарпа, стряпчего, в ваш дом, ибо ваша дочь является ближайшей родственницей покойного. Я буду у вас ровно в два часа. Генри Грейвс".
Джорджина. И ты действительно уверен, что бедный мистер Мордаунт сделал меня своей наследницей?
Сэр Джон. Да к тому же одной из богатейших наследниц в Англии. Неужели ты еще сомневаешься? Разве ты не ближайшая его родственница? Твоя дорогая матушка была ему родной сестрой. Пока он жил в Индии и копил несметные богатства, разве мы упускали малейшую возможность послать ему маленькое напоминание о нашей бескорыстной привязанности? Разве мой дом не был его домом, когда он в последний раз приезжал в Англию? Ты была тогда еще малюткой. Разве я не объедался из вежливости его отвратительными индийскими пряностями и пловами? Разве он не курил свой кальян - противный старый сумасброд... я хочу сказать, бедный милый друг - в моей лучшей гостиной? И разве ты хоть раз забыла назвать его "мой красавец-дядюшка", ибо этот достойный человек был тщеславен, как павлин?
Джорджина. И такой урод!
Сэр Джон. Наш дорогой покойник! Увы, он действительно был некрасив. Точно кенгуру, заболевший желтухой! И если он, после такого нежного отношения к нему, не сделал тебя своей наследницей, - тогда... тогда, видимо, все благороднейшие черты нашего характера: любовь к родне, чувство справедливости... прививают нам с детства совершенно впустую!
Джорджина. Превосходно, сэр! Кажется, я слышала эти слова в твоей последней речи в Таверне Масонов, когда ты выступал по важнейшему вопросу о чистке труб?
Сэр Джон. Ах, ты моя умница! Какая память! Сядь, Джорджи. Поскольку произошло это счастливейшее... я хочу сказать, печальнейшее событие, я, кажется, могу доверить тебе одну тайну. Ты видишь, какой у нас прекрасный дом - прекрасные слуги, прекрасное серебро, прекрасные обеды; все думают, что сэр Джон Веси очень богатый человек.
Джорджина. А разве нет?
Сэр Джон. То-то и оно, что нет. Все это враки, дитя мое, так и знай! Как жертвуют пескарем, чтобы поймать на удочку форель, так, ловко растратив одну гинею, можно приманить их целую сотню. В жизни есть два правила. Первое - людей оценивают не по тому, каковы они на самом деле, а по тому, какими они кажутся. Второе - если у тебя нет своих заслуг или своих денег, надо использовать чужие заслуги и чужие деньги. Мой отец заработал свой титул службой в армии и умер без гроша в кармане. За его заслуги я получил пенсию - четыреста фунтов в год; благодаря этим четыремстам фунтам в год я получил кредит на восемьсот фунтов; благодаря этим восьмистам фунтам я женился на твоей матери, которая принесла мне в приданое десять тысяч фунтов; благодаря этим десяти тысячам фунтов я получил кредит на сорок тысяч фунтов и платил Дику Сплетнику три гинеи в неделю, чтобы он всюду называл меня "скупердягой Джеком"!
Джорджина. Ха-ха! Довольно неприятное прозвище.
Сэр Джон. Зато солидная репутация. Назвать человека скупым - все равно, что назвать его богачом; а когда человека называют богачом - он пользуется всеобщим уважением! Благодаря этому уважению я завоевал избирателей, переменил свои политические убеждения, уступил свое место в палате министру, причем самое меньшее, что тот мог предложить взамен человеку с таким весом, - это контору по выдаче патентов с двумя тысячами годового дохода. Вот как надо добиваться успеха в жизни. Враки, только враки, дитя мое!
Джорджина. Надо сказать, что ты...
Сэр Джон. Знаю жизнь - ну, разумеется. Что же касается твоего состояния, поскольку мои расходы превышают мой доход, мне нечего оставить тебе; однако даже и без дядюшкиных денег, ты всегда слыла богатой наследницей "скупердяги Джека". То же можно сказать и о твоем воспитании. Я шел на любые издержки, чтобы дать тебе возможность блеснуть, - о, я не забивал тебе голову всякими историческими событиями и проповедями, - но ты умеешь рисовать, петь, танцевать, с достоинством входить в комнату... Так воспитывают в наше время благородных девиц, чтобы они стали гордостью родителей и счастьем супруга, когда они его поймают. Кстати, о супруге: ты знаешь, мы думали о сэре Фредерике Блаунте.
Джорджина. Ах, папа, он такой очаровательный...
Сэр Джон. Был очаровательным, дорогая, пока мы не узнали о смерти дядюшки. Но для столь богатой наследницы, как ты, мы будем искать по меньшей мере герцога. Куда же это запропастился Ивлин?
Джорджина. Я его не видела. Какой странный человек - такой насмешник, а ведь может быть очень приятным.
Сэр Джон. Шутник? Циник? Никогда не знаешь, как к нему подступиться. Мой личный секретарь, бедный родственник, ничего за душой не имеет, а ведь глядит на всех нас свысока, черт побери!
