Позади послышался щелчок – открылась дверь его собственного лимузина. Виктор повернулся и поднял руку, показывая человеку с ледяными глазами, что все в порядке.

– Нет причин тревожиться, агент Курайтис.

– Учитывая, кто находится в той машине и что сделала эта женщина, чтобы добиться власти, есть ли у меня хоть одна причина не тревожиться?

Курайтис был один из немногих, знавших правду о Катарине.

Виктор минутку подумал и кивнул:

– Ты прав.

Черноволосый телохранитель закрыл дверцу машины и остался стоять рядом с ней. Виктор знал, что дальнейших замечаний от секретного агента ждать не следует.

Рядом с этим человеком бетонная глыба покажется болтливой.

Кроме того, все внимание Курайтиса было поглощено приближающейся группой машин.

Передовой лимузин отвернул в сторону, освобождая место среднему, и тот остановился всего в десяти метрах от машины Виктора. Подъемная дверца в корме третьего зашипела и откинулась вверх. В затемненном салоне что-то задвигалось, вышла сестра Виктора, без сопровождения, и направилась к брату мягкой, пружинной походкой.

Ты не изменилась.

Катарина была выше Виктора, и еще подчеркнула это, надев белые сапоги до колен на шпильках. Белое соболиное боа свисало до голенищ, и его дополняла меховая шляпка на голове. Длинные золотистые волосы играли на плечах при каждом уверенном шаге длинных ног.

Она небрежно махнула рукой в перчатке:

– Добрый день, Виктор!

– Добрый день, Катарина. – Он отчетливо и тщательно произнес каждый слог ее имени. Хотя она стала называть себя «Катрина», Виктор не признавал этой перемены. Катрина Штайнер была его бабкой, Архонтессой и самой искусной и властной правительницей из всех, что когда-либо правили в Странах Наследия Внутренней Сферы. Присвоение сестрой имени и образа Катрины казалось ему преступлением. – Я приятно удивлен, что вижу тебя здесь.

– В самом деле? – Синие ледяные глаза выдержали его пристальный взгляд, не моргнув. – Я с тобой разминулась в космопорте.

– Ах, так это была ты? – Виктор чуть улыбнулся, лишь взглядом позволив себе выразить сарказм, не допущенный в голос. – Надо было мне сообразить, что ты выслала комиссию по встрече, но мне очень хотелось сначала попасть сюда.

Она остановилась у другой стороны памятника.

– Облегчить угрызения совести?

– Угрызения?

Катарина холодно улыбнулась:

– Тебя не было на ее похоронах. Ты не дал себе труда приехать.

Виктор считал, что готов к встрече с сестрой, но это замечание пробило его защиту. Не зная в момент смерти матери, что Катарина – его враг, он позволил ей самой организовать похороны. Поскольку мать взорвали при помощи бомбы, оставить ее так и подождать, пока соберутся все дети, было невозможно. Катарина устроила похороны почти сразу, и Виктор, единственный из всех братьев и сестер, не мог прибыть вовремя.

– Я хотел здесь быть, Катарина, но бывают времена, когда бремя правителя не дает делать то, что хочешь.

Катарина позволила себе горловой смешок:

– Ах да, ты ведь был занят? Кажется, готовился к погоне за какими-то бандитами из Клана?

– Они угрожали Внутренней Сфере и перемирию.

– Нет, Виктор, просто тебе выпал случай лишний раз поиграть в солдатики. Оглядись вокруг себя, Виктор! – Катарина развела руками. – На этом кладбище полно людей, которых завлекли боевые роботы. Их создали шестьсот лет назад, чтобы они господствовали на поле боя. Триста лет назад Александр Керенский отобрал Силы Самообороны Звездной Лига у Внутренней Сферы из опасения, что боевые роботы, до тех пор используемые ради защиты жизни, станут инструментом ее уничтожения, – и он был прав. Три столетия бушевали Войны за Наследие, а правители сидели в боевых роботах и добывали для себя славу, а для своих царств – клочки энтропической Вселенной. И тогда люди Керенского вернулись показать нам, насколько может быть разрушительным боевой робот.

Катарина ковырнула носком могилу Мелиссы Штайнер.

– Даже наша мать не устояла против искушения боевого робота. Она родила Ивонну, унаследовала от своей матери пост Архонтессы и вдруг объявила, что хочет быть пилотом робота. Стала одержима этой десятиметровой машиной разрушения. Она до того увлеклась, что даже прошла курс обучения в Нагельринге, поскольку традиция требует от Архонта быть пилотом, воином – хотя история показывает, что хороший воин и хороший правитель – это вещи разные. – Катарина опустила взгляд на Виктора: – И тебе, Виктор, еще предстоит усвоить этот урок.

Серые с синими пятнышками глаза Виктора сощурились.

– Сомневаюсь, что ты способна мне его преподать, Катарина.

– Я могу дать тебе много уроков, Виктор.

– О, в этом я не сомневаюсь. – Виктор изо всех сил старался говорить ровным голосом, не поддаваясь злости. У него были улики, и очень сильные, что сестра состояла в заговоре с Райаном Штайнером ради убийства Мелиссы.

У меня нет доказательства, которое обличило бы тебя, Катарина, но Курайтис говорит, что его ждать недолго. И тогда я дам тебе урок – на тему справедливости.

Он поднял голову:

– Только не уверен, что хочу усваивать уроки, которые ты можешь дать.

Его ответ слегка сбил ее с толку.

– Ты слишком долго играл в воина, Виктор. Для твоей страны это не очень хорошо.

– Если бы я не играл в воина на Ковентри, ты бы сейчас была рабыней Кланов.

Катарина покраснела, и Виктору на кратчайшее мгновение показалось, будто она действительно может поблагодарить его за сделанное на Ковентри.

– На Ковентри ты действительно сделал много интересного, Виктор. Твое решение отпустить Нефритовых Соколов без наказания отлично сыграло на публике. Хотя я слыхала такое мнение, будто это из страха перед реакцией публики на твою трусость ты появился только за день до конференции.

– Но ты так не думаешь.

– Ни в коем случае, Виктор. Я думаю, у тебя были причины для задержки.

Виктор кивнул:

– Действительно, были. На самом деле я задержался из-за одной вещи, которой научила меня ты.

– Действительно? – Почти незаметной искоркой мелькнуло в глазах Катарины тщеславие. – И что это за вещь?