Виктор жевал нижнюю губу.

– Именно эта доктрина позволила Теодору отбросить нас в 3039 году?

Хэнс заколебался, вопрос словно обжег его.

– На деле она подтолкнула нас к полному пересмотру нашей военной стратегии, необходимость в которой давно назрела. Однако более важным оказалось число роботов, стоявших на вооружении Синдиката. Теодор сосредоточил невероятно большое количество оружия, несмотря на то что отец рассматривал его как угрозу и прибегал ко всяким мерам, даже пытался добиться прекращения производства запчастей и боеприпасов.

Виктор неодобрительно высказался:

– Это глупо. Он отрезал свой нос назло лицу. Морган бросил взгляд на хронометр и распрямил складку на выходной куртке бело-золотистого цвета.

– Вот так же думали и мы, Виктор, но, как говорится, если б знали, не шагали. Теодор заставил с собой считаться. И с тех пор мы пристально следим друг за другом.

Хэнс приблизился и поправил золотистый эполет на левом плече Виктора.

– Когда шесть месяцев тому назад Теодор отправил своего сына в Залив Черепах и Четырнадцатый легион Веги, я почувствовал, что он посылает нам сигнал. Во-первых, мы опасались, что сосредоточение сил в том районе заставит нас укреплять границу Расалхага, что политически неоправданно...

Виктор заметил, как выражение неприязни скользнуло по лицу отца. «Наверняка Риан Штайнер опять сует нос не в свои дела. Он всего лишь троюродный брат моей матери и такой же родственник, как Фелан Келл, – но довольно опасен как претендент по прямой линии на трон архонта».

Странная догадка пронзила Виктора, вызвав у него улыбку. «Интересно, не из-за этих ли владений, отторгнутых у целого поколения троюродных братьев, возникли распри? Фелана вышибли из Найджелринга, а Риан сочетался браком с Морашей Келсуа, чтобы фундамент своей власти усилить ее притязаниями на трон Тамарского пакта. Когда половина пакта – очень жирный кусок – отошла к Свободной Республике Расалхаг, отцу стало сложно сосредоточить боевые части в этом районе, по-прежнему отказывая просьбам Риана вступить в войну с целью возвратить владения своей жены».

Виктор поднял глаза.

– Если я правильно понял, Теодор не отправлял солдат и не поставлял снаряжение для частей своего сына? Джастин осторожно кивнул.

– По данным разведки, он этого не делал. Все выглядит так, будто поставки в этот гарнизон необходимы для возмещения материальных потерь, вызванных борьбой с бандитами, и не более того.

Виктор отступил от отца и вцепился в обшлаги своего френча.

– Таким образом, вы отправляете меня туда, мягко намекая Теодору, что ответите ему? Хэнс кивнул.

– Ты и Хосиро Курита, вы оба хорошо справляетесь со своими обязанностями. Посредством «утечки информации» нам любезно позволили ознакомиться с результатами Хосиро в Сян-Дзяне – они великолепны. А мы аналогично разрешили Теодору заглянуть в твои данные. Если он пожелает устроить разборку со мной, то нанесет удар на Острове Скаи. Но если захочет отложить конфликт до будущих поколений, то...

– ...его сын нападет на меня.

– Голубые глаза Виктора сузились, безотчетно скопировав выражение сосредоточенности на лице отца. «Анализ ситуации превосходен, что я и ожидал от этой троицы. Вызов будет брошен, насколько позволяет мне судить все то, что я знаю о Теодоре Курите».

– А что думаешь ты, отец? Хочешь ли ты, чтобы в разборке участвовал твой наследник?

Хэнс откинул голову и расхохотался, а двое советников обменялись веселыми взглядами.

– Твоя правда. Он еще по-джентльменски спрашивает. – Улыбка исчезла с лица Хэнса, когда он положил руки на плечи Виктора. – Еще до твоего рождения я участвовал в войне, после которой пришлось долго и тяжело залечивать раны. Спустя десять лет, когда я решил атаковать Синдикат Драконов, то, по-видимому, допустил ошибку и в чем-то даже благодарю Теодора за то, что он показал, какую именно. – Принц взглянул на лицо сына. – В свое время кое-кто считал меня гениальным военачальником, но, кажется, этот титул пора передавать новому поколению. В Четвертой войне за Наследие моя тактика срабатывала, поскольку удары наносились по слабым местам в обороне противника, который прозевал их. Но уже через десять лет, в войне 3039 года, Теодор Курита обнаружил изъяны в моей тактике и воспользовался ими самым жестоким образом. Правда и то, что для народа мы подсластили горький рассказ о случившемся, играя словами, создав видимость патовой ситуации. Но собравшиеся здесь знают, как мы все были шокированы тем, что Курите удалось повернуть вспять объединенные армии Федеративного Содружества.

Хэнс тяжело вздохнул.

– Мое время планировать и побеждать в войнах проходит, и наступает время Моргана и твое. – Тень улыбки скользнула в уголках губ принца. – Бремя войн ляжет на плечи твоего поколения, и, взойдя на престол, ты сможешь решать, в какое время, в каком месте и стоит ли вообще наносить удар. Если тебе удастся воссоединить Государства-Наследники и создать заново Звездную Лигу, я смогу испытать глубокое удовлетворение. А если ты никогда не вступишь в войну, то буду просто гордиться тобой.

Морган снова посмотрел на хронометр.

– Уже позднее время, друзья. Я согласен с вами в том, что эта дискуссия, возможно, более интересна, чем банкет, устраиваемый архонтом по случаю награждения медалями «За освобождение», но я также полагаю, что разговор такого рода лучше вести в переговорной, надежно защищенной от прослушивания.

Хэнс встал и начал приводить в порядок свой китель.

– Единственная проблема заключается в том, что, мотаясь по банкетам и сомнительным культурным мероприятиям то на Новом Авалоне, то на Таркаде, очень устаешь. – Он подмигнул Виктору. – Но если мы станем их пропускать, то твоя матушка потребует доставить ей ваши головы.

Виктор показал на дверь:

– Тогда пошли. – Он обернулся к отцу. – Ты полагаешь, что и на Трелле мне придется участвовать в подобных мероприятиях?

Хэнс качнул головой.

– Там? Сомневаюсь.

Виктор засмеялся и закрыл за ними дверь.

– В конце концов, нет худа без добра...