Фелан сгреб Тиру медвежьей хваткой, прижав к себе так сильно, что она ощутила дрожь напряжения в его теле. Обеими руками она гладила его спину и затем освободилась от объятий. – Нам лучше пройти в кабинет отца и вместе поговорить с ним.

Стискивая пряжку ремня в правой руке, словно черпая от нее силу, Фелан упруго встал.

– Что бы ни произошло, знай, что я останусь верен тебе. – Он покачал головой. – Думаю, напрасно мы не доверяли тем, кто утверждал, что ничего путного, кроме несчастья, не выйдет, если наемник и дочь Свободной Республики Расалхаг попытаются соединиться. Тира по-доброму улыбнулась.

– Но ведь нам удалось... целых три месяца. Поблагодарим же судьбу за это. Фелан снова рассмеялся.

– Мы бросили вызов судьбе, не так ли?

Тира подмигнула, взяла его за левую руку и повела в кабинет владыки. Сидевший за массивным столом из красного дерева Тор Мираборг даже не поднял голову, когда они вошли. Его серый китель, отделанный золотым кантом, соответствовал по цвету его волосам и бороде, за исключением темных усов, свисавших по обе стороны рта. Темные глаза Мираборга сияли, когда он закрыл папку, которую просматривал, и положил ее на монитор, стоявший в углу стола. Когда он поднял взгляд на Фелана и Тиру, державших друг друга за руки, его обезображенное шрамом лицо выразило откровенный гнев.

– Надеюсь, наши услуги пришлись тебе по вкусу, Келл. – Сарказм звучал в глухом, низком голосе Мираборга.

Фелан распрямился, будто вовсе не испытывал боли.

– Обслуживание в помещении у вас хуже, чем на воздухе, но дополнительный массаж просто великолепен. Мне также понравилось обучение тараканьим бегам.

Мираборг вскинул голову.

– Вот как? Не поделишься опытом? Фелан рассмеялся.

– Это не трудно. Прежде всего, надо быть проворней тараканов.

Колкость наемника попала в цель. В глазах Мираборга вспыхнула злоба.

– Осторожней, герр Келл, как бы кто-нибудь по ошибке не принял тебя за таракана. Здесь ведь частенько наступают на тараканов и давят их!

Мираборг откатился от стола, и стало видно, что он сидит в инвалидной коляске. Этот вид обезоружил Фелана, из уст которого чуть было не сорвалась ответная жесткая и язвительная колкость. Впрочем, Тира и владыка прочитали все в его глазах. «Нет, Фелан, не говори это...»

Глаза Мираборга сузились, превратившись в черные бойницы на ощерившемся лице.

– Твоя правда, Келл. Я не могу наступить и раздавить, но я лишился этой возможности по вине таких, как ты! Не я приглашал наемников защищать нас от ублюдков с Периферии, и я не приветствую ваше присутствие на моей планете!

– Ха! – Взрыв смеха Фелана эхом отразился от стеклянной стены за спиной Мираборга. – Да, ты объявил на нас охоту. Здесь, на своей планете, ты преследуешь и изводишь нас. Ты бы мог дать нам жидкий гелий, который был нужен для двигателей «Кукамулуса», когда мы во второй раз появились в системе твоей звезды и нам потребовалось дозаправить корабль. Я стоял здесь, в этом кабинете, когда капитан Вилсон обратился к тебе с просьбой, но ты ответил, что не можешь дать нам гелий, потому что это стратегический запас, – даже когда мы предложили заплатить за него и возместить его!

Грудь Мираборга заколебалась от возмущения.

– Да кто ты такой, чтобы требовать от меня ответ? Ты запятнал себя неуважением к авторитетам и безответственными поступками. Тебя вышвырнули из Найджелринга за нарушение долга. Чаще, чем кто-либо еще в твоем подразделении, ты нарушал комендантский час и карантинные ограничения, существующие на этой планете.

Сцепив пальцы рук, Мираборг отклонился назад.

– Я рад; что тебе понравилось обучаться тараканьим бегам, Келл, у тебя будет много времени заняться этим. Фелан рассмеялся в лицо Мираборгу.

– Мы улетаем сегодня. Владыка покачал головой:

– Гончие Келл а улетают сегодня, но без тебя. Ты будешь задержан и отдан под суд.

– Нет! – Голос Тиры взорвался в кабинете, заставив вздрогнуть обоих мужчин. – Нет, ты не предашь Фелана суду.

В голосе Мираборга слышалось недовольство:

– Как ты посмела говорить со мной в таком тоне? Глубоко вздохнув, Тира приблизилась к человеку в инвалидной коляске.

– Отец, я пытаюсь удержать тебя от поступка, который опозорит тебя и Ганцбург.

На скулах Мираборга заиграли желваки.

– Что еще может опозорить меня в большей мере, чем собственная дочь, трахающаяся с одним из тех мерзавцев, которые изуродовали меня?

Голова Мираборга откинулась назад, когда Тира дала ему пощечину. Она стояла, глядя на отца пристальным взглядом. «Как же ты мог? Как ты мог подумать, что я способна умышленно причинить тебе страдания?!» Она отвернулась и отошла от него, мгновенно осознав, что Фелан сделал несколько шагов к ней. И хотя она отчаянно желала ощутить себя в его объятиях, но взмахом руки отстранила его.

Голос отца – уже менее строгий и решительный – донесся до нее:

– Извини, Тира, я действительно виноват. Я не подумал.

Внутри ее словно прорвало плотину, но ей каким-то образом удалось сдержать поток нахлынувших чувств.

– Фелан, пожалуйста, оставь нас.

Она не старалась сдержать напряжение в голосе.

Тон отца также балансировал на грани срыва.

– Да, Келл, покинь нас. Обвинения против тебя будут сняты, – произнес он, протянув руку к выдвижному ящику стола. – Ах да, похоже, это твоя вещица. – Что-то металлическое загромыхало, скользя, по столу. Тира обернулась на звук и увидела солнцезащитные очки Фелана, которые докатились до монитора и замерли.

Фелан судорожно сжал кулаки.

– Ты, ублюдок! Подонки, напавшие на меня, забрали их у меня прошлой ночью. Ты знаешь, кто это был.

Мираборг бесстрастно покачал головой, притворно отрицая обвинение.

– Я ничего не знал об этом. Один добропорядочный гражданин обратился ко мне, пожелав удостовериться, не оставил ли ты чего-нибудь после себя здесь, на Ганцбурге. – Он швырнул очки Фелану.

Фелан бросил взгляд на Тиру и покачал головой.

– Нет, Мираборг, оставь их у себя. Трофеи достаются победителю. Этот раунд выиграл ты, но однажды я вернусь за ними.

Мираборг хмыкнул:

– Ну-ну, давай.