Он прижал ладонь к сенсорному замку справа от двойных дверей. Створки грациозно распахнулись, пропуская его внутрь, и немедленно закрылись, едва он переступил порог. Весьма непривычно самому открывать дверь. Обычно возле дверей всегда стоял оруженосец в коричневой с серебром ливрее и открывал дверь. Когда это они успели здесь все автоматизировать?

Огромный холл с полом в черно-белую клетку казался холодным и мрачным в дождливых сумерках. Майлз чуть было не воскликнул «Свет!», чтобы включить освещение, но передумал и поставил чемодан на пол. Ни разу еще особняк Форкосиганов не был целиком и полностью в его распоряжении.

– «Когда-нибудь, сын, все это станет твоим», – прошептал он во тьму. Произнесенные шепотом слова эхом разнеслись по всему помещению. Майлз подавил невольную дрожь. Повернувшись направо, он начал медленный обход владений.

Мягкий ковер поглощал звук шагов. Оставшуюся мебель – похоже, родители увезли больше половины – закрывали белые покрывала. Майлз обошел весь первый этаж. Почему-то все казалось одновременно и больше и меньше, чем он помнил. Озадачивающий парадокс.

Он осмотрел гараж, расположенный в подвале восточного крыла. Его флайер аккуратно стоял в углу. Огромный роскошный, хоть и устаревшей модели, бронированный лимузин занимал другой угол. Лимузин напомнил Майлзу его боевую броню. «Пожалуй, не стоит ездить на машине или летать, пока не разберусь с этой чертовой болячкой в голове». Управляя флайером, он рискует погибнуть сам, если припадок застигнет его в небе, а на машине – угробить кого-нибудь на трассе. Прошлой зимой, до того, как Майлз убедил себя, что выздоравливает, он весьма наловчился якобы случайно присоединяться к кому-нибудь, если нужно было ехать.

Он спустился по черной лестнице на большую кухню. В детстве здесь всегда можно было стянуть что-нибудь вкусненькое, пообщаться. Здесь было полно интересных, вечно занятых людей: поваров, оруженосцев, слуг. А иногда можно было встретить даже одного проголодавшегося регента, забегавшего в поисках съестного. Теперь на кухне стояла кое-какая утварь, но ничего съестного ни на плитах, ни в отключенных от сети холодильниках не было.

Майлз подключил самый маленький холодильник. Если он задержится, придется закупить продукты. Или завести слугу. Одного слуги вполне хватит. И все же ему не хотелось видеть здесь никого постороннего… Может, кто-то из прежней обслуги, выйдя на пенсию, живет поблизости и его удастся уговорить вернуться на несколько дней… Но, возможно, он сам пробудет дома недолго. Может, лучше купить готовую еду? Только не с военной кухни, премного благодарен. В винном погребе, покорно открывшемся при прикосновении форкосигановской длани, осталось весьма впечатляющее количество вина. Майлз извлек пару бутылок любимого красного, положенного сюда еще при деде.

Не побеспокоившись включить лифт, Майлз поднялся с чемоданом и бутылками по винтовой лестнице на третий этаж к себе в спальню. Окна выходили на внутренний садик. Он включил свет – в ночной тьме больше опасностей, чем в черной меланхолии. Комната ничуть не изменилась с тех пор, как он был здесь в последний раз… Когда? Неужели всего четыре месяца назад? Слишком чисто и опрятно. Здесь никто давно по-настоящему не жил. Ну, положим, прошлой зимой лорд Форкосиган пробыл тут довольно долго, но был несколько не в форме, чтобы устроить развал.

«Можно заказать что-нибудь поесть. И поделиться с охранником».

Но он не ощущал особого голода.

«Я могу делать все, что мне заблагорассудится. Абсолютно все».

Кроме одного. Того, чего он действительно хотел, – отбыть нынче же ночью на самом быстром прыжковом корабле к Эскобару или какой-нибудь другой планете со столь же развитой медициной. Он непроизвольно зарычал. И принялся распаковывать чемодан, аккуратно раскладывая все по местам. Сбросил сапоги, мундир повесил в шкаф, натянул на себя старенький удобный комбинезон.

Усевшись на кровать, налил себе вина во взятый в ванной стакан. Последнее время он избегал спиртного и вообще любых наркотиков. Впрочем, это, кажется, не играло особой роли в его редких и нерегулярных припадках. Он тихо просидит в резиденции Форкосиганов до самой встречи с Иллианом, и ежели с ним и случится припадок, этого по крайней мере никто не увидит.

«Выпью, а потом закажу еду».

А завтра он разработает новый план атаки на… на чертова саботажника, пробравшегося в его нейроны.

Вино, густое и терпкое, приятно согревало. Похоже, для отключки теперь требуется больше алкоголя, чем раньше. Ну, это не проблема. Понижение восприимчивости могло быть и побочным следствием криооживления, но Майлз мрачно подумал, что скорее всего он просто-напросто стареет. Заснул он только тогда, когда бутылка опустела на две трети.

К полудню следующего дня проблема пищи стала весьма актуальной: хоть Майлз и перехватил что-то на завтрак, отсутствие кофе и чая просто ввергало в отчаяние.

«Я – специально обученный сотрудник Службы безопасности. И могу решить эту проблему». Кто-то же делал закупки все эти годы… Нет, если припомнить, продукты на кухню доставлялись на грузовике. Оруженосцы всегда осматривали машину. Шеф-повар фактически выполнял обязанности каптенармуса, ведь он должен был накормить графа, графиню, пару дюжин слуг, двадцать оруженосцев, кучу их родственников и вечно голодных охранников, никогда не отказывавшихся перекусить. А еще – частые официальные приемы, обеды и ужины, где количество гостей измерялось сотнями.

Комм-пульт на кухне предоставил Майлзу необходимые сведения. У Форкосиганов имелся постоянный поставщик. В связи с отъездом родителей счет закрыли, но его можно открыть снова. Предлагаемый поставщиком ассортимент потрясал своей обширностью. Цены потрясали еще больше. Интересно, сколько марок платили за яйца?.. О!.. Это ж цена за дюжину дюжин, а не за двенадцать штук. Майлз попытался представить себе, что станет делать со ста сорока четырьмя яйцами. Да, такую бы возможность ему бы лет в тринадцать… Увы, некоторые возможности подворачиваются слишком поздно.

Он вернулся к комму. Ближайшее место, где можно приобрести еду, – небольшой магазинчик примерно в шести кварталах отсюда. Вот еще задачка: осмелится ли он сесть за руль?

«Иди пешком. А оттуда приедешь на наемной машине».

Магазинчик оказался забавной маленькой дырой в стене, но там можно было приобрести кофе, чай, молоко, яйца в разумных количествах, коробку каши мгновенного приготовления и целую кучу различных упаковок с надписью «готовое блюдо»! Майлз набрал по паре всех пяти видов. Повинуясь импульсу, заодно захватил штук шесть пакетиков дорогого кошачьего корма, такой пахучей штуки, которую почему-то обожают кошки. Итак… отдать корм охраннику? Или попытаться заманить Царапку к себе? После инцидента с силовой ловушкой киска вряд ли имеет привычку прогуливаться возле черного хода особняка Форкосиганов.

Майлз сгреб в охапку покупки и направился к кассе, где кассир со специфической улыбочкой оглядела его с ног до головы. Он уже приготовился услышать какую-нибудь гнусненькую реплику, типа «А, мутант!». Следовало перед выходом надеть форму. Никто не осмелится оскорбить человека, у которого на воротнике Глаз Гора. Но женщина сказала всего-навсего:

– А, холостяк!

Майлз вернулся домой и приступил к позднему завтраку, потратив на него примерно час. До наступления темноты еще пять часов. А до сна – и того больше. На изучение всех имеющихся на Барраяре крионеврологических клиник и специалистов ушло совсем немного времени. Список был разделен по двум признакам: репутация и вероятность сохранения его визита в тайне от Имперской безопасности. Со вторым пунктом возникли сложности. Майлз хотел, чтобы в его голове копались только самые лучшие специалисты, но самых лучших чудовищно трудно убедить заняться лечением пациента и не вести при этом записей. Так что? Эскобар? Барраяр? Или подождать следующей галактической миссии, как можно дальше от штаб-квартиры?

Он бродил по дому, предаваясь воспоминаниям. Вот здесь была комната Элен. А вот эта крошечная комнатушка принадлежала ее отцу, сержанту Ботари. А тут вот Айвен перевалился через ограждение и пролетел половину пролета, чуть не раскроив себе череп, что, впрочем, никак не отразилось на его умственных способностях. Даже возникла было надежда, что после падения он поумнеет…