Но в четыре часа, взбираясь на особенно крутой холм и обсуждая вероятность того, что им удастся вовремя найти какой-нибудь трактир, чтобы поужинать, путники заметили на вершине человека, который шагал им навстречу небрежной, подпрыгивающей походкой. Этот человек, совершенно очевидно, был бродягой, потому что он нес на плече узелок и на нем было слишком много одежды, принимая во внимание прекрасную погоду. Он начал махать им почти сразу после того, как показался на дороге, бешено вращая руками наподобие мельницы, и остановился, лишь сделав на три или четыре оборота больше, чем было необходимо. На нем была шапочка с козырьком, повернутая набок и надвинутая низко на лоб, так что волосы торчали из-под нее под прямым углом, точно щетина треснувшей щетки.

Гамп подмигнул своим спутникам и помахал незнакомцу двумя пальцами в знак шутливого приветствия.

- Подожди минутку! - предупредил его Буфо, догадавшись, что Гамп вновь собирается сыграть роль сыщика.

Однако Гамп махнул ему рукой, чтобы он замолчал, и с совершенно невинным и небрежным видом приветствовал приближающегося бродягу, который в ответ опять бешено замахал руками - настолько бешено, что Джонатан испугался, что это какой-то сигнал, и оглянулся на дорогу у себя за спиной. Но дорога была пуста; это просто было такое энергичное приветствие.

К своему смятению, Джонатан заметил, что глаза незнакомца вращаются, как два волчка. Он счел это дурным предзнаменованием.

- Добрый день, сэр! - с энтузиазмом воскликнул Гамп.

- Привет, привет, привет! - ответил бродяга, ухмыляясь так, словно сама мысль об их встрече на дороге была потрясающе смешной. - Направляетесь в мою сторону? - Он склонил голову набок и невероятно широко раскрыл глаза.

- А какая это сторона? - спросил Гамп, несомненно пытаясь ему подыграть.

- Вот эта, - был ответ, причем бродяга держал руки таким образом, что его большие и указательные пальцы показывали одновременно четыре направления. - Я хожу повсюду! - с жаром добавил он. Потом, как только Гамп попытался что-то сказать, он крикнул: - А вы? - и захохотал, как безумный.

Джонатан видел, что Буфо вся эта история начинает сильно раздражать. Казалось, ему самому не терпится попытаться исполнить роль сыщика.

- Мы ищем одного человека, - сказал Буфо, отбрасывая осторожность. Человека по имени Сквайр Меркл.

- Миртл? - переспросил бродяга.

- Меркл, - повторил Буфо. - Крупный человек. Очень крупный.

- А, здоровяк! - проницательно заметил бродяга. - Крупный Меркл.

- Вот именно, - вмешался Гамп, видя, что дело пошло. - Толстый как бочка.

- Такой? - спросил безумец, держа руки так, чтобы показать возможную окружность бочки.

- Точно такой. И примерно моего роста. И с головой, которая на макушке как бы заостряется.

- Вот так! - со счастливым видом выкрикнул бродяга, показывая руками заострение на собственной голове; его палка висела в это время на узелке, который он удерживал подбородком.

- Абсолютно точно, и он ходил вот так. - Гамп торжественно прошелся по кругу, подражая шаркающей походке похожего на пирамиду Сквайра, с его болтающимися в воздухе и описывающими окружности руками.

- Вот так, - сказал безумец, опуская свой узелок на дорогу и следуя примеру Гампа.

- Точно! - вскричал Гамп. - Это Сквайр, тютелька в тютельку. Так, значит, вы его видели!

- Кого? - бродяга продолжал расхаживать, имитируя Сквайра.

- Сквайра Меркла! - вспылил Буфо. - Вы видели этого проклятого Сквайра?!

- Крупного человека?

- Крупного, как слонопотам! - в ярости крикнул Буфо. - Крупного, как гиппополот!

- Я его не видел, - сказал бедный бродяга, прекращая свои ужимки.

- А где находится река Твит, приятель? - спросил Майлз дружеским тоном.

Бродяга, посмотрев на него, оживился:

- Твит?

- Вот именно, - подтвердил Майлз. - Река Твит.

- Которая щебечет, как птичка? - уточнил бродяга, неспешно возобновляя очень удачное подражание Сквайру. Он медленно помахал руками, а потом несколько мгновений хлопал ими, как птица крыльями, крича: - Твит, твит.

- Черт! - выругался Буфо.

- Нам лучше доложить об этом Сикорскому, - сказал Джонатан Профессору.

Разговор, как и в случае с трактирщиком, зашел в тупик, и Джонатану показалось, что упоминание о Сикорском станет для него достойным завершением. Профессор, по-видимому, придерживался такого же мнения, потому что в ответ на шуточку Джонатана он рассмеялся и кивнул. Однако безумец внезапно перестал хлопать руками. Либо он не видел ничего смешного в том, что Джонатан упомянул пресловутого Сикорского, либо вдруг устал от этого допроса. Он подхватил с дороги свой узелок, сдвинул козырек шапочки на другое ухо и, не оглядываясь, побежал прочь с холма.

Глава 9

Исчезающий гном

Майлз почесал подбородок. Буфо и Гамп были потрясены. Примерно то же можно было сказать о Джонатане с Профессором.

- Ну провалиться мне на этом месте, - сказал Профессор, пока они стояли и смотрели на убегающего бродягу. - Как вы думаете, что его спугнуло?

- Сикорский? - спросил Джонатан.

- Это кажется маловероятным, не так ли? - заметил Майлз. - Если только этот Сикорский не какой-нибудь местный барон, губернатор или что-нибудь в этом духе. Возможно, нам следует использовать его имя несколько более осмотрительно.

- Возможно, - согласился Джонатан. Ему внезапно пришло в голову, что у человеческого имени и обезьяньего костюма очень много общего. Оба, похоже, обладали властью обращать людей в бегство. В свете этого открытия Джонатан был рад, что они с Профессором оставили свои костюмы в Меркл-Холле. Зачем таскать их по всей Бэламнии, когда простое упоминание смехотворного имени Сикорского имело тот же самый эффект?

Они прошли последние двадцать пять ярдов, отделявшие их от вершины холма, и Буфо с Гампом всю дорогу мрачно бубнили что-то насчет невозможности вести хотя бы умеренно успешное расследование в этой стране. Джонатан был вынужден признать, что, принимая все во внимание, они правы, и его так и подмывало предложить начать поиски какого-нибудь места, где можно будет поесть. У них остался от завтрака кусок сыра, но он весь день пролежал на жаре в рюкзаке и к этому времени был мягким и маслянистым. Сейчас от него шел запах, похожий на тот, что шел из пузырей, булькающих на открытых участках болот под Высокой Башней.