- Верховных жрецов и плачущих королев? Что ты этим хочешь сказать?

- Я спас Вай Тхона, верховного жреца от повелителя джунглей, - отвечал Кинг, - а теперь тебя.

- Но я не королева, и я не плачу, - возразила девушка.

- Не разочаровывай меня, - продолжал Кинг. - Я утверждаю, что ты королева, плачешь ты или нет. Я не удивлюсь даже, если ты королева нагов. В этих джунглях я уже вообще ничему не способен удивляться - ни анахронизмам, ни галлюцинациям, ни просто чему-нибудь невероятному.

- Помоги мне слезть с дерева, - попросила девушка. - Может быть, ты сумасшедший, но мне кажется, что тебя незачем бояться.

- Будьте спокойны, ваше величество, я вас не обижу, - заверил Кинг, потому что мне кажется, что сейчас сюда заявятся десять тысяч слонов и сто тысяч солдат в сверкающих медных доспехах тебе на помощь. Сегодня, после всего, что мне довелось увидеть, я ничему не удивлюсь. Дай только до тебя дотронуться, чтобы убедиться, что я не жертва лихорадки.

- О Великий Шива, ты спас меня от тигра, спаси меня от этого безумца!

- Прости, - сказал Кинг, - что-то я тебя не пойму.

- Мне страшно.

- Не надо меня бояться, - попросил Кинг, - а если хочешь, я приведу солдат. Но мне кажется, что их ты боишься больше чем меня.

- Откуда ты знаешь?

- Я слышал как они неподалеку от меня разговаривали, - сообщил американец, - и я узнал, что они охотятся за тобой, чтобы вернуть кому-то, от кого ты сбежала. Давай, я помогу тебе спуститься. Можешь мне довериться.

Он протянул руки и, поколебавшись, она соскользнула к нему, и он поставил ее на землю.

- Мне придется довериться тебе, - сказала она. - У меня нет другого выхода, не могу же я навсегда поселиться на дереве, а кроме того, хоть ты и безумен, но почему-то рядом с тобой я чувствую себя в безопасности.

Ощутив ее мягкое, гибкое тело, Кинг понял, что это не сон. Маленькая рука на мгновение коснулась его плеча, теплое дыхание обвевало его щеку, а твердые юные груди прикоснулись к его обнаженной груди. Она отступила и внимательно поглядела на него.

- Что ты за человек? - спросила она. - Ты не кхмер и не раб. Я никогда не видела у людей кожу такого цвета, черты лица у тебя тоже не такие как у людей нашей расы. Может быть, ты перевоплощение древних, о которых рассказывают легенды, а может, ты наг, принявший человеческий облик для какой-нибудь ужасной цели?

- А может, я йик, - предложил вариант Кинг.

- Нет, - совершенно серьезно продолжила она, - я уверена, что нет, потому что известно, что они отвратительны, а ты хоть и не похож на людей, к каким я привыкла, но красивый.

- Я не наг и не йик.

- Тогда, наверно, ты из Лодидхапуры, - один из людей Лодивармана.

- Нет, - ответил он. - Я никогда не был в Лодидхапуре. Я никогда не видел короля Лодивармана, и если на то пошло, то вообще не верю, что все они существуют.

Темные глаза внимательно и пристально разглядывали его. - Не могу в это поверить, потому что невероятно, что в мире существует кто-то, кто не слышал о Лодидхапуре и Лодивармане.

- Я из далекой страны, - объяснил Кинг, - где миллионы людей никогда не слышали о кхмерах.

- Это невозможно! - воскликнула она.

- Но тем не менее правда.

- Из какой ты страны? - спросила она.

- Из Америки.

- Никогда не слышала о такой стране.

- Тогда ты можешь понять, что я никогда не слышал о Лодидхапуре.

Девушка помолчала, явно оценивая логику его утверждения. - Может быть, ты и прав, - сказала она наконец. - Может быть, в джунглях есть и другие города, о которых мы никогда не слышали. Но скажи мне - ты спас мне жизнь, рискуя своей - зачем ты это сделал?

- А что я должен был делать? - удивился Гордон.

- Ты мог убежать и спастись.

Кинг улыбнулся, но не ответил. Он раздумывал над вопросом, существует ли вообще мужчина, который мог бы сбежать и оставить такое прелестное и беспомощное создание на съедение Господину Тигру.

- Ты очень храбр, - продолжала она. - Как тебя зовут?

- Гордон Кинг.

- Гордон Кинг, - повторила она тихим, нежным голосом. - Это красивое имя, но оно не похоже ни на одно имя, что мне доводилось слышать.

- А как зовут тебя? - спросил Кинг.

- Меня зовут Фоу-тан, - пристально глядя на него, как бы желая увидеть, какое впечатление произвело на него ее имя, ответила она.

Кинг подумал, что Фоу-тан звучит красиво, но говорить об этом было бы банально. Он смотрел на ее изящную фигуру, прекрасные глаза и нежную смуглую кожу. Она напоминала ему плачущую королеву на призрачном слоне из видения во время болезни, и его вновь охватили сомнения относительно состояния его собственного рассудка.

- Скажи мне, - внезапно обратился он к Фоу-тан. - Ты никогда не ехала в джунглях на огромном слоне в сопровождении эскорта солдат в медных доспехах?

- Ехала, - ответила она.

- И ты говоришь, что ты из Лодидхапуры? - продолжал он.

- Я как раз оттуда.

- Ты когда-нибудь слышала о священнослужителе по имени Вай Тхон?

- Он верховный жрец Шивы в городе Лодидхапуре, - вымолвила она.

Кинг растерянно потряс головой. - Трудно понять, - пробормотал он, где кончается сон и начинается явь.

- Я не понимаю тебя, - она удивленно подняла брови.

- Я и сам себя не понимаю, - согласился он.

- Ты странный человек, - проговорила Фоу-тан. - Не знаю, верить тебе или бояться. Ты не похож ни на кого из тех, что я видела в жизни. Что ты хочешь делать со мной?

- Наверно, лучше всего тебя отвести к Че и Кенгри, а завтра Че может отвести тебя в Лодидхапуру.

- Но я не хочу возвращаться в Лодидхапуру.

- Почему?

- Слушай, Гордон Кинг, и я расскажу тебе, - сказала Фоу-тан.

Глава 5. ПЛЕН

- Давай сядем на поваленное дерево, - сказала Фоу-тан, - я расскажу тебе, почему не хочу возвращаться в Лодидхапуру.

Сидя рядом с девушкой, Кинг поражался ее удивительному физическому обаянию. Каждое движение ее гибкого тела, каждый грациозный жест, меняющееся выражение прекрасного лица и глаз буквально притягивали. Она излучала магнетизм. Он ощущал его кожей, глазами, ноздрями. Создавалось впечатление, что годы бережной селекции были употреблены на то, чтобы создать ее для того, чтобы в каждом мужчине при виде ее возникало желание обладать ею, но в то же время ее окружал ореол удивительной чистоты, вызывавшей у Кинга желание защитить, нормальное для каждого мужчины по отношению к женщине, посланной ему Провидением.