— Мне показалось, что я все изложил с предельной ясностью, — объяснил Джастин. — Леди Эвелина вломилась в мой дом, чтобы взыскать с меня старый долг. Ей шлось проникнуть в дом нелегальным путем, потому легальный доступ ей перекрыл Беверли, который, действуя по моему распоряжению, явно безуспешно пытался скрыть мое присутствие в городе и поэтому сказал ей, что меня нет дома.

— Тебя не беспокоит то обстоятельство, что тебе особенно хорошо удается играть роль рассеянного болвана? — поинтересовался Бернард, вызвав лучезарную улыбку на лице Джастина.

— Нет, но спасибо вам за заботу. Так на чем я остановился? Ах да. Насколько я понимаю, ее тетушка — дочь Лалли — занималась организацией свадебных торжеств, банкетов и тому подобного.

— Да, что-то припоминаю, — пробормотал Бернард.

— Так вот, тетушка сбежала, взвалив на плечи Эви — леди Эвелины — всю заботу о делах своей фирмы. К сожалению, у нее первый блин получился комом. И теперь она уверена, что свадьба американской леди — ее последний шанс спасти от бесчестия семейный бизнес. А также, подозреваю, и себя от унижения. — Его лицо приобрело задумчивое выражение. — Мне кажется, что такого слова, как «провал», в лексиконе маленькой леди не существует.

По опыту длительного общения с Джастином Бернард знал, что бесполезно пытаться направить разговор в нужную колею. В конце концов Джастин сам доберется до сути дела.

— Скоро ты перейдешь к своему плану?

— Всему свое время, — ответил Джастин. — Дело в том, Бернард, что для того, чтобы превратить мое покрывшееся слоем пыли наследство в величественную сцену, пригодную для проведения торжеств по случаю бракосочетания вдовы, моей маленькой взломщице придется привезти в дом множество самых разнообразных вещей. Вы следите за ходом моей мысли, Бернард? Тогда в монастырь рекой потекут грузы — множество ящиков с одеждой, цветами, пищевыми продуктами, украшениями, посудой и разными прочими атрибутами свадебной церемонии. И во всей этой кутерьме ваш загадочный иностранный агент, Бернард, сможет отправить в монастырь еще более загадочную «дьявольскую машину», не привлекая чьего-либо внимания. Кто обратит внимание на какой-то один ящик среди нескольких дюжин других? Как только груз прибудет, мы незаметно проведем к нему вашего ученого специалиста, который быстренько препарирует агрегат, определит, что к чему, и так же незаметно ускользнет в Оксфорд, чтобы доложить о результатах «мозговому центру». По-моему, план великолепен.

— А что, если леди Эвелина вскроет ящик? — насторожился Бернард. — Сложность нашей ситуации заключается в том, что мы не знаем точно, когда прибудет их чертова штука. Понимаешь, она, судя по всему, перевозится нелегально и может прибыть как через несколько дней, так и через несколько недель после отправки из порта. Не могу себе представить, чтобы какая-то женщина оставила неоткрытым прибывший ящик в течение целого дня, тем более целой недели, независимо от того, кому он адресован. — Она его не откроет, Бернард. Я все предусмотрел. Я сам буду на месте и позабочусь, чтобы она его не открыла, условием сдачи дома в аренду я поставил свое присутствие там во время подготовки к торжествам. Бернард задумчиво потер подбородок. — Послушайте, Бернард, с тех пор как вы дали мне новое поручение, я ломал голову, пытаясь отыскать способ доставить вашу штуку в страну и в ваши руки, не привлекая внимания. Подготовка к свадебным торжествам послужит отличным прикрытием. Как только груз прибудет, мы сможем незаметно провести в дом вашего специалиста под видом поставщика или ремонтного рабочего, чтобы он смог разобраться в механизме, не вызывая подозрений. А кроме того, я смогу держать под контролем окружающую территорию, как никогда не смог бы в Лондоне. Монастырь «Северный крест» расположен в тридцати пяти милях от Лондона, тем самым значительно сокращает вероятность того, что с ящиком может что-нибудь случиться по дороге. В сельской местности все друг друга знают, а дорог мало, не то что в Лондоне, и их легче контролировать. Случись так, что ваш противник узнает, куда вы отправляете груз, и в наших местах неожиданно появится какой-нибудь незнакомец, я немедленно узнаю о его появлении. Беверли будет следить за тем, что происходит внутри дома, а я — наблюдать за происходящим в округе. В Лондоне же сам кайзер может поселиться в соседних апартаментах, а я могу узнать о таком факте только через год.

— Звучит заманчиво, — задумался Бернард. — Возможно, стоит попробовать.

— По-моему, «Северный крест» — настоящая находка, особенно если учесть, что мы не знаем точно, когда наш человек на континенте сможет отправить груз через канал.

— Но не заподозрит ли что-нибудь молодая женщина, Джас? — высказал опасение Бернард.

— У нее все мысли заняты только тем, чтобы как можно лучше организовать торжество. А кроме того, она будет следить, чтобы я не вступал в контакты с гостями женского пола, приглашенными на свадьбу.

Бернард искренне удивился:

— Почему?

В глазах Джастина заплясали озорные огоньки, но он спокойно ответил:

— Эвелина убеждена, что я завзятый бабник. Бернард уставился на него, пытаясь понять, не шутит ли он. Поняв наконец, что Джастин не шутит, Бернард разразился неудержимым смехом, так что Джастину пришлось похлопать его по спине.

— Ну и шутник! — промолвил он, утирая навернувшиеся слезы. — Прости, Джас, но ты — и вдруг ловелас!

— Вот и я так же думаю, — вежливо проговорил Джастин.

— Чем ты заслужил такое мнение о себе?

— У нее были причины. Основанные на ошибочных предположениях, но тем не менее причины.

— Может, она немного не в себе? Батюшка-то ее, говорят, с причудами.

Джастин скорчил обиженную мину.

— Неужели, дорогой Бернард, только женщина, у которой не все дома, может счесть меня, как она выразилась, «волчарой»?

— Черт возьми, она и впрямь чокнутая. Какая она из себя? — сам того не желая, полюбопытствовал Бернард.

Джастин пожал плечами.

— Говорит черт знает что. Все, что придет в голову, причем с великолепным произношением, не имея ни малейшего понятия, как ее слова воспринимаются. И, мне кажется, совершенно не задумываясь о том, как она выглядит. Весьма небрежно относится к своему внешнему виду. На переговоры об аренде она явилась в мальчишеской одежде.

— Боже милосердный! Как же все-таки она выглядит? Знаешь, ведь ее мать, Франческа Каммингс, — просто красавица. И старшая дочь, Верити Ходжес, тоже. — Бернард кивнул, представив себе младшую дочь. — Я слышал, что сестры не похожи друг на друга, как день и ночь.

— Ночь? — встрепенулся Джастин. — Да, пожалуй, она похожа на шальную, лунную, ветреную летнюю ночь.

— Ты с возрастом становишься поэтом, Джас, — с любопытством посмотрел на него Бернард.

— Неужели? Какая тоска! Должно быть, у меня временное помрачение рассудка, — извиняющимся тоном произнес Джастин. — Вы спрашивали, как она выглядит? Маленькая, черненькая. Прячет глаза под кошмарными очками. На голове копна черных волос.

— Видимо, она не слишком проницательна, если считает тебя распутником, — предположил Бернард. — Но нам ее заблуждение только на руку, не так ли? Надеюсь, она будет заниматься своим делом, а ты — своим. — Он задумался, и на его лице появилось озабоченное выражение.

Джастин поспешно кивнул, но Бернарда его готовность отнюдь не успокоила. Он знал, что Джастин Пауэлл изъявляет согласие, до тех пор пока не решит не соглашаться, и уж тогда…

Ему нравился Джастин. Он знал, что молодой человек многим пожертвовал, чтобы работать на них. Для того чтобы примкнуть к секретной службе Бернарда, Джастин оставил военную службу, потому что коллеги были занудами, кормили там отвратительно, а противник оказался непозволительно хорошо подготовлен.

С тех пор его дед, генерал Харден, без устали критиковал своего единственного внука, и хотя Джастин, казалось, не обращал на него внимания, Бернард был уверен, что презрительные замечания и насмешки Хардена и его армейских приятелей задевали Джастина за живое.